Читать книгу "Ворона в сети - Наталия Кузнецова"

Лёшка вспомнила, как Илья Григорьевич сказал Марии Андреевне про Анну, что она осталась такой, как прежде, то есть очень красивой. Так и оказалось: статная, с тёмными большими глазами, она, несомненно, всегда и везде привлекала к себе внимание. Черноволосый высокий Павел тоже прекрасно выглядел, они с Анной были под стать друг другу, хоть в кино обоих снимай.

Дверь к себе друзья не закрыли и поэтому имели возможность слышать всё, что делается в бабушкиной комнате.

Собравшиеся подняли, как водится, бокалы за встречу, и Алёна спросила:

– А музей-то в усадьбе действует? Давно я не интересовалась.

– К сожалению, нет, – ответила Славкина бабушка. – Усадьбу ведь так и не отремонтировали, денег больше не дали.

– А как мы трудились, на всю катушку! – посетовал Сергей, муж Алёны. – И всё, выходит, напрасно.

– Очень жаль, – подхватил Женин папа. – Помните, сколько мы тогда всего сделали! Какой огромный участок расчистили: засохшие деревья убрали, восстановили клумбы, дорожки, скамьи, фасад почти весь отделали.

– А мы с девчонками собирали для музея старинную посуду с поучительными надписями и всякую кухонную утварь, а ещё мебель, даже в одном доме отыскали расписной сундук с картинкой на библейский сюжет, помнится, очень красивый, – подхватила Анна.

– Ой, а ведь у меня для вас сюрприз приготовлен! – вскричала Алёна.

Она выбежала в прихожую и вернулась в комнату с ватманом, свёрнутым широкой трубой. А когда его развернула, то все прочитали большую надпись: «Фотогазета».

– Ух ты! – воскликнула Анна. – Я помню, у нас там почти такая была, висела на главной аллее.

– Вот я и решила вам напомнить о ней и обо всёем, что с нами там было.

Все с шумом вскочили с мест и бросились разглядывать фотографии. Друзья не удержались, чтобы тоже не посмотреть, и присоединились к гостям.

А те узнавали на снимках себя и своих однокурсников и не скрывали восторгов.

– Сюрприз удался, Алёна, когда ты успела? – спросил Женин папа.

– У меня вчера выдался свободный день, и я, вспомнив, как мы тогда веселились, решила воссоздать нашу смешную фотогазету. Нашла ватман, собрала старые фотографии, наклеила их – и вот. Рада, что вам угодила. Мария Андреевна, да вы не уходите, взгляните!

– Сейчас-сейчас, – на ходу откликнулась Славкина бабушка. – Только схожу за жарким. Лёшенька, ты мне поможешь?

– Конечно, – сказала Лёшка и ушла вместе с ней на кухню, а ребята остались – захотели получше рассмотреть снимки.

– Все эти фотографии, между прочим, мои, – заявила Анна. – Это я всех вас тогда постоянно снимала и даже специально моталась в город, чтобы проявить плёнку и поскорее их напечатать. Вот только все мои снимки куда-то делись с плёнками вместе, а ты, Алёна, к счастью, их сохранила.

– И эта твоя? – с ехидцей спросил Сергей и указал на фотографию, где молодую и прекрасную Анну обнимает лысоватый, ниже её ростом, дядька. Снизу было подписано: «Любовь зла».

– Эта – нет, – рассмеялась Анна. – Это нас тогда Лидка Смирнова запечатлела.

– Я бы подписал: «Красавица и чудовище», – усмехнулся Павел. – Это художник, кажется? Помню, помню…

– Да что ты помнишь! Верно, это художник, он тамошнюю церковь на закате в основном рисовал и картинами этими приторговывал на Арбате, тем и жил. У нас с ним были чисто дружеские отношения, просто у него манера была такая – обнимать всех подряд, – взялась за объяснения Анна. – А ко мне он подошёл по очень важному делу. Кстати, ему тут всего тридцать пять, а нам он тогда казался немолодым.

– Он ещё портреты писал, – вспомнил Илья Григорьевич.

– Да, писал. Но не мой, а, между прочим, Алёнин.

– Говори, говори, – рассмеялась Алёна. – Тебя он тоже изобразить собирался.

– Собирался, но я ему отказала. Терпеть не могу позировать. А вот ты согласилась охотно.

– Намекаешь на то, что я свою жену должен приревновать теперь, через двадцать лет? – Сергей взглянул на Алёну и шутливо нахмурил брови: – «Молилась ли ты на ночь, Дездемона?»

– Спохватился, – хохотнула она. – Сколько уж лет прошло! Ты лучше на себя посмотри.

Она ткнула пальцем в фотографию, на которой ребята тащили дерево, сгибаясь под его тяжестью, а Сергей шёл сбоку, держась за веточку. Подпись снизу гласила: «И Серёжа тоже тащит».

И все дружно опять рассмеялись.

– Мария Андреевна, так вам нравятся фотографии? – когда Славкина бабушка и Лёшка появились в комнате с очередным угощением, спросил Сергей.

– Простите, друзья, забегалась. Я потом их рассмотрю, утром, при ярком свете. Ты ведь, Алёнушка, мне оставишь газету?

– Конечно, Мария Андреевна, я принесла её вам.

– Вот спасибо. А внук мой снимки размножит и вам перешлёт, и всем тем, кто не смог сегодня ко мне приехать. Теперь-то мы уже друг друга не потеряем.

Бабушка снова за чем-то вышла, Лёшка – за ней, Славка и Женя вернулись назад, только Ромка задержался: захотел ещё послушать гостей.

Алёна расположила ватман на диване рядом с окном и, чтобы он не сворачивался, с двух сторон прижала его маленькими подушками.

– А вот здесь, кстати, Лидка Смирнова забежавшую к нам свинью угощает конфеткой, а я этот миг как раз захватила. Помните, как свинья к нам приблудилась, а хозяйка её, тётка Нюра, за ней с воплями прибежала? – указала на очередной снимок Анна.

– А ребята её оседлать хотели и покататься – такой она огромной была, – добавил Женин отец.

– Да, весёлое было времечко! «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!» – с чувством пропел Сергей, и песню подхватила Славкина бабушка, вернувшаяся из кухни уже без Лёшки.

– А про икону помните? Старинную, очень ценную, Архангела Гавриила, домонгольской поры? И то, как она из церкви пропала? И как Пашу арестовали? – спросила вдруг Алёна, и разом все смолкли.

Ромка, собравшийся было уйти, навострил уши.

Молчание нарушил Сергей.

– Я что-то припоминаю. Паша, но почему в краже обвинили только тебя? Объясни, что тогда случилось?

– А кто-то сказал, что видел меня у церкви, когда, предположительно, её и украли. И будто бы я шёл с иконой в руках. Хотя я нёс не её.

– А что?

– Да просто… неважно. К счастью, очень скоро нашлись добрые люди, алиби моё подтвердили, – с усмешкой пояснил Павел, но лицо его напряглось, и желваки на нём заиграли.

– Паша, но почему ты всё ещё так трагично воспринимаешь тот случай? Ведь сам говоришь, что алиби твоё подтвердилось и тебя очень скоро выпустили, – удивилась Алёна. – А мы все и так тебе верили, нисколько не сомневались в твоей порядочности.

– Зато местные братки сомневались. Кто-то их убедил, что дорогущая икона находится у меня, и стали требовать её им отдать. А как я мог отдать то, чего нет? Я ведь даже её не видел.