Читать книгу "Как убежать от любви - Вера Колочкова"

– Мам… Прошу тебя, не надо…

– Да отчего же, Зайчик мой милый? Наоборот… Я ведь очень сильно тебя люблю, я хочу, чтобы ты была счастлива. И не мне судить любовь… Ее вообще никто не имеет права судить. И как же я могла не догадаться, что ты! Знаешь, я ведь даже хотела с Сашей расстаться… Когда увидела, когда поняла… Все собиралась ему как-то объяснить, но нужных слов не придумалось. А потом… Потом уже не до того стало, просто последние силы иссякли…

– Мам, ну зачем… Не надо было никаких слов придумывать и расставаться не надо. Он же любит тебя, мам… Очень сильно любит… И он бы все равно не ушел…

– Я знаю, Зайчик. Только ведь он любит меня ту, которая в молодости… Он любит память о той любви, понимаешь? А память – она штука такая, она бывает сильнее самой любви…

– Но мам…

– Погоди, не перебивай. Я еще не все сказала. Дело в том, Зайчик… Дело в том, что он и тебя тоже любит… И вовсе не как приемную дочь… Только сам себе этого не разрешает, понимаешь? Даже думать себе об этом не разрешает. Он очень честный… Очень порядочный… Глупая ситуация, правда? Ты не переживай, что так случилось. Ты не виновата. Но ты знай, что я вовсе не…

– Мам, это неправда. Этого просто не может быть, что ты.

– Может, Зайчик. Я вижу. Да, я в последнее время стала очень зрячей. Только ты не думай, что мне больно от этого… Вовсе нет… И вот о чем я хочу тебя попросить…

Мама приподнялась на подушке и потянула к ней руки, будто собираясь обнять. И тут же задохнулась, и зашлась долгим надсадным кашлем, и все пыталась выбраться из него, превозмогая боль, и глядела отчаянно…

Зоя испугалась, подскочила со стула, засуетилась бестолково:

– Мам, я сейчас… Я тебе воды принесу… Или лучше давай тетю Лиду со второго этажа позову, она укол сделает…

– Не надо… – с болезненной хрипотцой проговорила мама, снова опуская голову на подушку. – Не надо никого звать, Зайчик… Тем более мне уже давно никакие уколы не помогают… Давай лучше договорим, я еще не все сказала…

– Мам, не надо! Прошу тебя, пожалуйста!

– Да я понимаю, Зайчик, я все понимаю… Ну хорошо, давай потом договорим… Ты придешь в себя, и договорим… Обещаешь меня позже дослушать?

– Да, мам. Обещаю…

– Вот и хорошо. А сейчас у меня будет к тебе еще одна просьба… Это касается твоего отца, Зайчик. Ты прости меня, я тебе о нем никогда ничего не рассказывала… Поверь, я не могла. Все обиду на него хранила, глупая… Годами хранила… А теперь понимаю, что нет уже никакой обиды… Ты вот что потом сделай, Зайчик. Ты найди его, ладно? Скажи ему, что я простила. Он поймет…

– Ты очень любила его, да?

– Я его и сейчас люблю…

– А Сашу?

– И Сашу тоже люблю. Но это другое… И не обо мне сейчас речь. И не о Саше… А о том, что тебе надо найти своего отца. И это не так уж и трудно, если ты решишься… В моим бумагах блокнот есть, там телефон найдешь… Домашний…

– А он что, не переезжал никуда?

– Нет, он там не живет, скорее всего. Но мама его живет. Моя несостоявшаяся свекровь. Да, она по тому адресу живет, я знаю… Вот у нее и спросишь про отца… Только осторожнее ей объясняй, кто ты такая, ладно? Она ведь и не знает о твоем существовании… И отец твой не знает, что ты есть… Ты найди их, Зайчик, обязательно найди. Скажи, что я простила…

Мама хотела еще что-то сказать, но в прихожей хлопнула дверь, и она замерла испуганно и прошептала немного виновато:

– Ну вот, Саша уже пришел… Не успели мы договорить. Но мы обязательно вернемся к этому разговору, Зайчик. Вернемся к моей просьбе… Обещаешь меня выслушать до конца?

– Да, мам… Обещаю…

Саша зашел в комнату запыхавшись, проговорил быстро:

– Все, Заяц, я освободился… Иди в институт, не надо занятия пропускать…

И тут же будто вытеснил ее из пространства, сел к маме на кровать, взял ее за руку, проговорил озабоченно:

– Тебе надо поспать, Танечка… Ты же всю ночь не спала…

– Да, надо бы. А ты арбуз купил, Саш? – с тихой улыбкой спросила мама.

– Конечно, купил. Большой, звонкий. Очень сладкий, я думаю. Хочешь, принесу?

– Хочу…

Через десять минут он требовательно постучал в ее комнату:

– Можно?

– Да, входи… – ответила она очень тихо. Будто стыдилась отвечать по-другому.

– Да я на минуту… Я тебя ругать пришел… Ну чего ты сидишь, а? Давай-ка дуй в институт, нечего занятия пропускать! Я ж понимаю, что ты про лекции наврала и про зачет автоматом тоже… Спасибо тебе, конечно, очень выручила… А теперь давай, выметайся отсюда! Быстро, Заяц, быстро! Чтобы через пять минут тебя в квартире не было, ну?

Когда она вернулась из института, мама спала. Саша ходил по квартире на цыпочках, боясь потревожить ее хрупкий сон. И она тоже пошла в свою комнату на цыпочках…

Они еще не знали, что мама больше не проснется. Что умрет ночью, во сне. Что душа ее улетит, так и не успев совершить еще одно важное дело. То есть не успев озвучить какую-то важную просьбу…

Зое оставалось только догадываться, в чем состояла мамина просьба. Но думать об этом было невыносимо. Будто она украла чего или хотела украсть. И у кого?! У мамы…

* * *

Эта мысль не давала ей покоя, пока они с Сашей хоронили маму. Когда шло отпевание в церкви, все время смотрела на ее лицо – такое спокойное, такое безмятежно гладкое… Словно мама своим спокойствием хотела ей сказать: ты ни в чем не виновата передо мной, Зайчик. Не переживай. Живи дальше. И если даже случится так, что ты… Ты и Саша… Помни, что ты не виновата передо мной, Зайчик…

А может, мама вовсе и не хотела ей это сказать. Может, она сама себе все выдумала, чтобы не пребывать в мучительном чувстве стыда, в недосказанности…

Саша стоял рядом с ней, и пламя церковной свечи ложилось робким светом на его задумчиво горестное лицо. Когда стали прощаться, он наклонился к маме, коснулся губами ее лба и прошептал что-то, и вдруг показалось, что она расслышала в его шепоте слово «обещаю»… Что он мог обещать маме? Что никогда не забудет ее? Но ведь это и без того понятно, что не забудет…

А она так и не смогла воспринять все происходящее до конца, все время казалось, что это ей снится и что они с Сашей придут после похорон домой, а там – мама… Любимая мама. Самый близкий на свете человек. Мама, которая всегда ее понимала. Никогда не была ею недовольна, никогда не сердилась. Мама, которая любила ее без условий. Просто любила, и все. И она так привыкла к этой безусловной любви, что не представляла себе, как без нее жить дальше. Может, поэтому и не воспринималась мамина смерть как что-то фатальное. Душа отторгала эту фатальность, не хотела в себя впускать.

Это потом у нее началась жуткая депрессия. Когда осознала неизбежность и непоправимость произошедшего. Сидела на диване, смотрела в одну точку, ни спать, ни есть не могла. Саша утром уходил на работу, а она вставала с постели и садилась, и смотрела пустыми глазами в стену. И ждала – неизвестно чего. Вся сосредоточилась в этом напряжении ожидания. Как будто мама должна была ей какой-то знак подать – как жить дальше…