Читать книгу "Брестская крепость - Ростислав Алиев"

2 од располагался в форту Граф Берг (район нынешнего мясокомбината), т.е. в Брестской крепости не находился.

Артиллерийский парк полка располагался рядом с оборонительным валом крепости, ближе к гарнизонному кладбищу(орудия стояли на колодках). Размещение полка было абсолютно непродуманным, если не сказать преступным — всего в каких–то 100 метрах от линии государственной границы. Тем более для непосредственной обороны крепости полк и не предназначался.

Согласно плана прикрытия РП–4, полк должен был выдвинуться в район сосредоточения для последующего занятия заранее подготовленных позиций в 62–м Брестском УР. Этот план имел один недостаток: при внезапном нападении он был нереальным.

Обстановка на границе была сложной. Незадолго до начала войны командир огневого расчета 1 од сержант К.Я. Гульнов был в составе караула полка. Ночью двое неизвестных пытались ползком пробраться к посту с целью нападения на часового, и он одного лазутчика уничтожил в 8—10 метрах от поста, а второго задержали пограничники.

На строевом смотре полка 18 июня 1941 года командиром 6 сд сержанту К.Я. Гульнову за бдительное несение караульной службы был объявлен десятидневный отпуск на родину. Билет домой был куплен на воскресенье, 22 июня.

В ночь на 22 июня 1941 года, для участия в смотре военной техники и показных учениях, на Брестский артиллерийский полигон (район Южного городка) были выведены с орудиями одна батарея 1 од и две батареи 2 од. На территории полка оставалось порядка 600 человек личного состава. Как и в других частях Брестской крепости, в субботний вечер 21 июня 1941 года военнослужащим, свободным от нарядов, было предоставлено личное время. Писали письма, готовились к завтрашнему увольнению в город, смотрели кинофильм. Дежурным по полку был назначен начальник разведки младший лейтенант И.Д. Журбенко.

В карауле несли службу курсанты полковой школы. Близился рассвет. Прислушиваясь к утренней тишине, часовые улавливали из–за Буга нарастание тревожных звуков…

Тяжкий грохот обрушился на землю. Вмиг погасло дежурное освещение, но сквозь окна в помещения то и дело врывались ослепительные вспышки. Снаряды и мины падали сплошным потоком. Дыбили дерн, вырывая в предрассветных серо–зеленых валах черные ямы воронок. Горело, рвалось, рассыпалось, качалось, стонало. Густой дым окутал все вокруг. Рушились стены казарм, складов, конюшен. Кирпичи и камни, комья земли, деревья, остатки крыш валились на головы. Первые снаряды упали в расположении огневых дивизионов и полковой школы. Многие артиллеристы (особенно спавшие на верхних койках) были убиты или ранены, некоторые с обмундированием в руках выскакивали через окна, метались от дома к дому и погибали под обломками стен. Была потеряна ориентация, неизвестно было, куда следует бежать, где укрыться. На спортплощадке рвались снаряды, загорелась конюшня, метались обезумевшие лошади. Дежурный по полку младший лейтенант И.Д. Журбенко сумел в этом хаосе организовать доставку патронов из горящего склада, через младших командиров направить часть оставшихся в живых, легкораненых бойцов на оборону восточного берега Буга. А сам погиб с телефонной трубкой в руке, когда пытался связаться с дежурным по дивизии. В стену угодил снаряд…

В это время на посту у Боевого Знамени части стоял курсант полковой школы рядовой Зубов. Ему предлагали самостоятельно уйти с поста вместе со Знаменем, но часовой был неумолим. Позже, когда все вокруг пылало, он был снят с поста, но спасти Знамя не удалось. Оно сгорело вместе со всем имуществом и документами штаба.

Согласно боевого расчета, сержант К.Я. Гульнов в трусах и майке, схватив карабин с патронами, вместе с бойцами огневых расчетов бросился к вверенным орудиям в артпарк, но путь туда оказался отрезанный артогнем. Попытались пробраться через валы в крепость, чтобы в казематах укрыться от артогня, но безуспешно. Группа вернулась обратно к штабу полка. Снаряды вразнобой падали по расположению полка. Запылал склад ОВС, усилился пожар в конюшне.

Непосредственно на Кобринское укрепление наступал 1 пб 135 пп. Его подразделения двигались через железнодорожный мост и переправлялись на резиновых надувных лодках через Буг, прямо против расположения 131 лап.

Артогонь стал утихать, огневой вал перемещался все дальше в тыл, к гарнизонному кладбищу, Северным валам. С берега стали слышны одиночные выстрелы пограничных нарядов. В ответ захлебываясь «лаяли» немецкие пулеметы. Помкомвзвода 1 од старший сержант Г.А. Шуст и помкомвзвода полковой школы старший сержант Г.В. Мухранян, собрав всех находящихся под рукой боеспособных бойцов, рванулись к Бугу. И вовремя. Немцы уже выскочили на берег. Бойцы обрушили на них всю мощь своего огня. И солдаты первой волны 135 пп залегли под откосом у кромки воды, постепенно рассредоточиваясь в сторону валов Кобринского укрепления, охватывая полк с фланга. Собственно говоря, положение спасло внезапное появление красноармейцев, от которых немцы никак не ожидали сопротивления. Но заминка была недолгой. Раздалась резкая команда — и они встали. Расстояние было критическим.

Завязалась ожесточенная перестрелка, постепенно переросшая в гранатную переброску. Причем противоборствующие стороны с одинаковым умением ловили гранаты на лету и посылали их во врага. И немцы начали теснить. Бой перевалил на территорию дивизиона. Стреляли друг в друга из зданий и всевозможных укрытий. Ожесточение боя достигло своего апогея.

Красноармейцы постепенно откатывались к последнему зданию дивизиона — конюшне, далее до Северо–Западных ворот открытое пространство. Здесь, смирившись со своей участью, уже молча стояли уцелевшие кони. Среди них суетились бойцы, наспех занимая оборону. Огонь по конюшне был открыт особенно ожесточенным.

Группе сержанта КЛ. Гульнова все–таки удалось пробиться в артпарк. Артиллеристы быстро привели в боевое положение уцелевшие два орудия и открыли огонь по валу крепости, на который уже карабкались немецкие пехотинцы. Только сейчас Гульнову принесли чье–то обмундирование, и он оделся.

Обходя расположение полка с правого фланга, немцы стали теснить артиллеристов. Комсостав из–за артогня пробиться в полк не смог, да и не успел бы. Очень большое количество бойцов и младших командиров было убито и ранено. Начался неорганизованный отход, а точнее сказать, выход из–под страшнейшего удара. Убитые, раненые, контуженные бойцы оставались на территории, постепенно занимаемой немецкими пехотинцами. Отходили вдоль обводного канала, используя каждый бугорок, каждый камень для укрытия и стрельбы. Подразделения 1 пб 135 пп следовали по пятам. Сержант К.Я. Гульнов с небольшой группой красноармейцев (в основном из приписного состава) перекатил орудие ближе к обводному каналу. Отсюда и расстреляли по врагу оставшиеся снаряды. Отходили в сторону Северо–Западных ворот, гарнизонного кладбища, конюшни 125 сп.

Неожиданно на дороге, ведущей в казармы полка, в дыму бойцы увидели всадников, скакавших прямо к ним. Кто–то узнал начальника штаба полка капитана В.В. Русанова, командира 1 од старшего лейтенанта А.Ф. Голова, командира штабной батареи лейтенанта П.П. Макеева и их коноводов. Все этому обрадовались, и даже на душе стало веселей. Но немцы заметили всадников и открыли огонь из пулеметов. Двое всадников упали, остальные повернули обратно и скрылись за поворотом дороги… Но старший лейтенант А.Ф. Голов все–таки пробился к своему дивизиону и возглавил одну из отходивших групп подчиненного личного состава. Немцы перерезали дорогу к Северо–Западным воротам, оттеснив артиллеристов к конюшне 125 сп. Мучила жажда, от едкого дымы и гари слезились глаза, першило в горле.