Читать книгу "Если все кошки в мире исчезнут - Гэнки Кавамура"

Трудно себе представить, что мобильные телефоны сотворили с человеческим мозгом. Нечто весьма пугающее.

Вчера, сидя на лестнице, я попытался воспроизвести хоть какой-нибудь номер, сохранившийся в моей памяти достаточно прочно. И естественно именно ее номер пришел мне на ум. Похоже, я инстинктивно положился на свою собственную память.

Прошло уже семь лет после нашего расставания. Но до сих пор мне хотелось кое-что спросить у нее.

Она ответила на мой звонок. Я не мог поверить, что у нее остался прежний номер. Она работала в кинотеатре, и как раз на следующий день у нее должен был быть выходной. Я поблагодарил Бога за это удачное совпадение и договорился с ней о встрече.

«ОК, увидимся завтра».

Ее голос совсем не изменился. Я почувствовал себя словно вернулся в прошлое, во времена нашей учебы в колледже.

Я прождал под башней целый час, пока мои ноги не замерзли до такой степени, что мне казалось, они вросли в тротуар. А потом она неожиданно появилась, направляясь в мою сторону.

Она ничуть не изменилась. Ее стиль одежды, ее походка… все было прежним. Единственное, она подстригла свои длинные до плеч волосы и теперь носила короткую стрижку.

Она заметила, как побледнело мое лицо, и, казалось, встревожилась.

Трудно себе представить, что мобильные телефоны сотворили с человеческим мозгом. Нечто весьма пугающее.

– Что случилось? С тобой все в порядке?

Меня слегка разочаровал вопрос о том, все ли со мной в порядке, сказанный вместо фразы типа «Как поживаешь?» или «Давно не виделись». Ведь мы не общались уже сто лет. Мы немного поболтали, и выяснилось, что я пришел на целый час раньше. Когда я произнес: «Черт. Что за ерунда!» – она удивилась: «Почему?»

– Я скоро умру.

И поведал ей о своей ситуации, сидя в ближайшем кафе.

Какое-то время она молчала, неторопливо отпивая горячий шоколад. А потом посмотрела на меня:

– А ты уверен в этом?

Это прозвучало для меня неожиданно. Ее реакция показалась слегка легкомысленной, если не сказать больше.

Я представлял себе три возможные реакции. В порядке предпочтения они следуют так:

«Как? Что случилось?»

«А я могу тебе помочь? Только скажи. Я все сделаю».

Какое-то мгновение хранит молчание, а потом начинает плакать.

Ее реакция оставляла желать лучшего.

С другой стороны, если вспомнить, даже я повел себя бесстрастно, когда мне сказали, что мне осталось жить недолго. Вся ситуация казалась полным абсурдом даже мне. Так почему меня удивляет, что другие люди не выглядят шокированными, расстроенными или огорченными?

Не понимаю, почему люди всегда ожидают от других того, чего они сами не сделают или не могут сделать. Хотел ли я, чтобы она расстроилась?

– Но кто тебе это сказал?

– Я случайно узнал. Это рак.

– О, это ужасно… но ты совсем не выглядишь потерянным. Наверное, люди ведут себя на удивление сдержанно, когда слышат, что могут скоро умереть?

Я, конечно же, не мог рассказать ей, что дьявол помогает мне отсрочить мой уход. Не думаю, что кто-то захочет, чтобы его первая любовь посчитала его обезумевшим от горя. И кроме того, я пришел, чтобы поговорить с ней совсем о другом.

– И поэтому…

– Что?

– Так как я могу скоро умереть, мне необходимо узнать кое-что о себе… понимаешь… уточнить отдельные моменты.

– Правда?

– Я имею в виду… Я хочу выяснить, имела ли моя жизнь какой-то смысл.

– Да, понимаю, что ты задаешься подобным вопросом…

– Ну да. И мне бы хотелось поговорить с тобой о нас. О наших взаимоотношениях. Я сохранил так много разных воспоминаний. Но хотел бы услышать, что помнишь ты, пусть даже какие-то мелочи.

Я понимал, что говорю, может быть, сумбурно, слишком торопливо, и вдруг обнаружил, что кофе уже остыл, и выпил его одним глотком.

Похоже, мой вопрос не вызвал у нее восторга:

– Ну, если ты хотел поговорить об этом, тебе следовало предупредить меня заранее.

Она замолчала и задумалась. Я неожиданно почувствовал всю неловкость ситуации. Тогда я отправился в туалет и какое-то время оставался там, не спеша вернуться за столик.

– Вот что я действительно помню.

– Что?

– Ты без конца ходил в туалет.

Это первое, что она выдала.

– И ты всегда проводил там довольно много времени… для мужчины.

Что? Так вот как? Без всяких прелюдий – прямо к делу.

Да к тому же она никогда раньше не говорила мне об этом. Но теперь, когда я услышал ее замечание, то согласился, что действительно очень часто хожу в туалет и провожу там довольно приличное время, вероятно, потому, что я задумываюсь о разном, так что порой даже отключаюсь.

А потом я долго мою руки. У меня складывалось такое ощущение, словно она почти не ходила в туалет. И каждый раз, когда мы одновременно пользовались общественными туалетами, она, как правило, выходила первой и ждала меня.

– И ты всегда много вздыхал. Я даже думала, как, должно быть, тяжела для тебя жизнь.

– Что, так и было на самом деле…

– И ты всегда очень мало пил. Не мог допить свою порцию спиртного.

– О боже, прости…

– И кстати, когда мы ходили в ресторан, ты никак не мог решить, что заказать… хотя ты мужчина. А в итоге всегда выбирал одно и то же – рис карри. А когда я сердилась на тебя, ты каждый раз обижался, и при том достаточно долго.

Высказав мне все это, она продолжила пить свой шоколад, весьма довольная собой.

Вау. Так вот что я должен выслушивать в конце своей жизни? Имела ли моя жизнь какой-то смысл? Стоило ли это того?

Все выглядело довольно бесцеремонно. Так вот что ты помнишь о человеке, которого когда-то любила?

А быть может, в этом нет ничего странного. Женщины всегда несентиментальны и беспощадны по отношению к своим бывшим. Так и должно быть. По крайней мере, так я себя успокоил.

– И еще кое-что. Каждый раз, когда ты мне звонил, ты много болтал, но при встрече, вот как сейчас, тебе почти нечего было мне сказать.

Должен признать, что здесь она, похоже, была права.

В те дни мы разговаривали по телефону по два-три часа кряду. А жили всего в тридцати минутах ходьбы друг от друга. Иногда наши беседы по телефону затягивались на восемь часов, и тогда мы смеялись, что лучше бы нам было провести вместе весь день.

Но когда мы действительно все время проводили вместе, у нас почему-то не находилось тем для разговора. Общение по телефону казалось более интимным, и хоть в тот момент мы не были в близких отношениях, мы увлеченно обсуждали даже самые сокровенные вопросы.