Читать книгу "Николь. Душа для Демона - Мира Шторм"

Я замолчала, не в силах продолжать о том, что мне суждено, похоже, было уйти от Джана, потому что рядом с ним я не смогла бы полюбить себя. А это тоже важная часть становления джамалии.

Тот путь, который обычная женщина проходит долгие годы, обретая силу в зрелости, примерно к тому времени, когда подрастают сыновья, я прошла за полгода. Вынужденно. Вот она, та самая кетаста.

Когда ко мне пришел Джан на ту поляну… тогда я и стала джамалией, вернее, неистово захотела ею стать, до сожженных ладоней. И мне теперь не нужен дервин, чтобы расти. Не нужна опора, чтобы постигать грани своей силы. Как взрослый дракон, умеющий летать, не нуждается в отцовском подбадривающем крыле.

Осознание, как красиво сплелись нити судьбы, наполнило меня надеждой. А вдруг я и правда выживу?

Я сняла горячие лепешки с прутьев и тихонько подула. Поднялась и пошла искать Тахира. Он сидел далеко от нас, в темноте вечера, на огромном валуне рядом со Шрамом. Взрыхлял ему шерсть и мрачно смотрел, как я к ним приближалась. Пугающе спокойный, молчаливый, и мне не нравилось, что я перестала его понимать.

– Я знаю, почему ты все это рассказываешь. Так вот, имей в виду, – вдруг тихо рявкнул он мне в лицо, – я не верю во всю эту чепуху с временными делами. Ясно? Не смей настраиваться на поражение. Слышишь? Ты слабеешь, если идешь к смерти, а ты не просто идешь, ты летишь туда, как шальная бабочка. Не смей. Борись. Ты –джамалия, первая настоящая за черт знает сколько лет! А ты решила сдохнуть?

Я застыла перед ним, прерывисто вдохнув, и неловко смяла кусок лепешки в ладонях. Впервые за последние дни слышала от него такую длинную речь! Грустно улыбнулась в ответ и покачала головой. Тахир прищурился, несколько секунд помолчал, а потом спокойно добавил:

– Я не отговариваю тебя от похода. Мы все идем с тобой, сама же видишь. Но если ты не будешь верить в себя, что тогда останется нам?

Он соскочил с камня и прошел мимо меня к костру. Я стряхнула рассыпавшуюся лепешку с ладоней и вернулась вслед за Тахиром. Замерла на краю светлого пятна от костра и решила задать вопрос, который меня мучил с самого начала:

– Почему вы идете со мной?

Они переглянулись и практически одинаково пожали плечами, мол, а как иначе.

– Потому что ты идешь по нити своей судьбы, – как-то совершенно обыденно сказал Эйдан.

– Кетаста, – кивнула Талиса с сигаретой в руках и выпустила плотное облако дыма.

– Я не понимаю.

– Скажи, ты видишь перед собой выбор?

– Нет.

– И ты пойдешь туда в любом случае? Даже если мы уйдем все по своим делам?

– Да. – На секунду, правда, стало жутко от мысли, что они могут просто взять и уйти.

– А у нас есть выбор, значит, лишь твоя дорога сейчас важна.

Не помню, чтобы в моем мире было подобное ощущение себя и судьбы у живущих там людей. Каждый сам по себе. Я никогда не задумывалась, что рядом есть люди, которые идут тяжелой дорогой, и им не свернуть. И что их дорога была важна, а не моя. Но как они определяют, когда желание присоединиться к чужому пути верное?

После вечернего разговора я долго не могла уснуть. Ворочалась и пыталась понять, какая же фраза мне показалась очень важной. В небрежной сверкающей темноте, наполненной лунным светом, сиянием звезд и отблеском костра, мысли наползали на меня беспокойным прибоем и не отпускали, заставляя перебирать снова и снова прозвучавшие недавно слова: дороги, судьбы, выбор, магия, сила, вибрация. Вот оно!

– Вибрация… – я шептала и крутила на языке цепкое слово, пока перед глазами не возникла картинка струны. Натянутая светлая нить, дрожащая под требовательным черным волосом смычка. Вот как наяву увидела медленное скользящее движение шершавых волокон, отзывающееся в струне покорной вибрацией…

«…девичья песня на летнем гулянии».

Вибрация, звук, мелодия, песня…

Может, магия – это мелодия, извлекаемая из нашей силы?

У меня аж мурашки пробежали по спине от новой идеи.

Вылезла из-под одеяла и подошла к дежурившему у костра Тахиру. Он не шелохнулся, когда я опустилась рядом.

– Не вливать силу, а тянуть!

– Что? – непонимающе переспросил Тахир, взглянув на меня.

– Нужно растянуть свою силу, как струну! Может, не вливать ее в кристалл, а звать к себе, вытягивать?

Я схватила первый попавшийся прутик и начала нервно ломать его на кусочки.

– Я вижу эту картинку перед собой: две натянутые туго силы, словно струны, и в месте их соприкосновения рождается звук. Звучит глупо?

Тахир в ответ скривился и устало взъерошил волосы. Я его понимала. Мы который день работали невольными шутами, изрядно веселя наших друзей.

Понимание, что магия, разлитая в воздухе, возникает между двух наших сил, пришло ко мне давно. Именно поэтому я и попросила Эйдана взять охранки с собой, надеясь, что смогу найти способ сгустить магию в определенной точке. Легко сказать, но, оказывается, это практически невозможно сделать. Теория упорно не хотела перерастать в практику.

Не обращая внимания на ехидное фырканье наших друзей, которые изо всех сил старались не расхохотаться, мы на каждом привале сидели над пустой охранкой и искали способ ее оживить.

Я вспоминала все ощущения, возникающие в момент прихода моей магии, и пыталась вызвать их снова. Призывала тот поток, что шел через пальцы, когда я помогала людям, готовила или сражалась за Джана.

Искала внутри себя вибрации радости и тепла и направляла их на кристалл в надежде, что Тахир делает примерно тоже самое. Мы оба водили руками, словно чертовы шаманы, вливая силу в одну точку, в попытке создать нужную концентрацию энергии.

Нам смешно было только в первый день, а потом начали накапливаться раздражение и разочарование. Мы устали быть шутами-шаманами, но не сдавались. Обсуждали, делились ощущениями, пробовали снова и снова: шевелили пальцами, взмахивали и вертели ладонями. Мы пробовали переплетать руки и пальцы. Пытались держать охранку в ладонях, дуть, шептать, но добивались только ехидных смешков от друзей. Мне казалось, даже ирлисы посмеивались над нашими попытками влить силу в кристаллы.

Я бросила истерзанный прут в костер.

– Магия – это вибрация, песня, – тихо проговорила я, тронув Тахира за плечо. – Давай попробуем тянуть на себя.

Он вздохнул, потер лицо ладонью и раздраженно махнул рукой, мол, тащи сюда эту чертову охранку. Я мысленно его поблагодарила за то, что, даже несмотря на дурное настроение, он все равно готов помогать мне.

Я положила затасканную уже охранку на валун и села с одной стороны, а Тахир с другой.

Вдох и выдох. Я отодвинула лишние мысли, сосредоточившись лишь на охранке, чьи грани таинственно переливались в свете костра. Не отдавать силу, а звать к себе – я вновь и вновь пыталась ухватить неосязаемое, неуловимое нечто перед собой и потянуть. Не знаю, что представлял себе Тахир, а я пыталась внутренне обнять кристалл и прижать к груди, манила его, звала…