Читать книгу "Покушение - Александр Беляев"

— Был бы тут Тимофей, вы бы так со мной не разговаривали, — заметила Зоя.

— Тимофея твоего, наверно, тоже уже как полагается встретили, — злорадно усмехнулся Лещук. — Споить меня хотели. Думали, Лещук за бутылку себя продаст?.. Не такой я дурак, шоб так себя дешево ценить. А вот связника твоего выловим, он нам дорожку в лес покажет, вот за это меня наградят не бутылкой…

Он еще что-то говорил, чем-то хвастался. Но Зоя почти не слышала его. В голове у нее беспомощно билась только одна мысль: как спасти Веру? Билась и не получала ответа. Потому что Зоя даже не могла предупредить Веру, не могла вовремя крикнуть ей, потому что ничего не видела из угла, в котором сидела. Да и надо ли. Закричать — значило сразу же полностью выдать себя. А заодно и всех, кто связан с ней. А если это окажется всего лишь провокацией? Наглой, грубой, но провокацией! Что тогда? Но нет! На провокацию это было похоже слишком мало. Уж очень зол был Лещук. Зол естественно. Сыграть он так не смог бы. И значит, Веру надо было спасать. Любой ценой! Зоя должна, обязана, как старшая, это сделать! А время неслось вскачь. И Вера, если только она уже вернулась в поселок, могла появиться у нее в доме в любую минуту. О себе Зоя сейчас не думала. Понимала: о себе надо было думать раньше, когда ее предупреждал Ермилов. Но и тогда она беспокоилась не о себе. Ее связь с отрядом казалась ей законспирированной совершенно надежно. Значит, недооценили они в свое время Лещука. А он выследил их. И теперь смертельная угроза нависла не только над ними, но, вероятно, и над Шефнером. Начнутся допросы, пытки. Гестапо не пожалеет сил, не остановится ни перед чем, чтобы узнать точное место расположения партизанского лагеря. А кто, как не связник, прекрасно знает его? Веру надо спасать! Она ни за что не должна попасть в руки этих фашистских бандитов…

Эти мысли, разрозненные и поначалу не очень четкие, с каждой минутой теперь становились все яснее и все отчетливее формировались в жесткий, категоричный приказ самой себе: во что бы то ни стало спасти Веру.

Зоя не расслышала легких шагов на крыльце. Она только услыхала, как скрипнула, открываясь, входная дверь. А Веру не насторожило то, что входная дверь оказалась открытой. Даже наоборот, она восприняла это как дополнительный знак того, что ее ждут. Поэтому она в дом вошла без стука. Смело отворила вторую дверь и переступила через порог. И тотчас же, как тень, за спиной у нее появился Свиблов. А Лещук прямо из-за стола осветил ее фонариком.

— Проходи, проходи, — негромко пригласил он. — Вот, значит, кто к нам пожаловал.

Вера, не ожидая очутиться в такой ситуации, оторопела. Но быстро взяла себя в руки и сказала:

— Да никак у тебя гости, подруга. Так я в следующий раз забегу!

Она повернулась, чтобы немедленно выйти из дома, и, как на стену, налетела на Свиблова. Лещука это явно рассмешило. Он зажег лампу и поставил ее на край стола.

— Да куда ж ты так скоро? Пришла на огонек послушать, шо тебе скажут, и уже тикаешь?

Лещук вышел из-за стола и указал Вере на скамейку.

— Садись. Зараз мы с тобой побалакаем. А потом еще разные люди с тобой поговорят, — делано ухмыляясь, проговорил он.

— Так ведь поздно уже, — подходя к скамейке, ответила Вера.

— Вот и я тоже соображаю, куда это ты на ночь глядя и в плаще, и в сапогах? В поселке вроде сухо… Или, может, ты по лесу собралась прогуляться? Ты…

Он недоговорил. Воспользовавшись тем, что все внимание полицаев было обращено сейчас на Веру, Зоя быстро выдвинула ящик комода, выхватила из-под белья, гранату, вырвала предохранительную чеку и громко скомандовала:

— Ни с места всем! Вера, беги!

Полицаи от неожиданности опешили. А Вера, мгновенно сообразив, что это единственный шанс спастись ей, с силой оттолкнула от двери Свиблова и выскочила в сени.

— Стой! — схватился было за винтовку Лещук.

Но Зоя опередила его.

— Прощай, Вера! — крикнула она вслед подруге и бросила под ноги Лещуку гранату…

Ермилов незаметно пробрался в будку и оглядел двор. Он искал встреченных им на дороге полицаев и был уверен, что они наверняка где-нибудь здесь. Но не обнаружил никого. Потом он увидел, как кто-то одетый в плащ пересек улицу и быстро зашел в проулок Зоиного дома. Видел, как этот человек поднялся на крыльцо и зашел в дом. Но прошло еще несколько минут, и тот же, в плаще, снова появился на крыльце, скатился по ступенькам и стремглав бросился по проулку. А в доме грохнул взрыв. Ермилова будто взрывной волной выкинуло из будки. Но он не успел сделать к дому и шага, как из-за поленницы выскочил полицай и выстрелил в человека в плаще. Второй выстрел Ермилов не дал ему сделать. Его пуля наповал сразила полицая. Но почти одновременно с его выстрелом в кустах грохнул третий. И Ермилов почувствовал страшный удар в спину. Ноги сразу же перестали держать его. Винтовка выпала из рук. Он упал, уткнувшись лицом в грядку. Последней мыслью его было: «Как же я тебя, гада, не разглядел…»

Вера слышала раздавшийся за спиной приглушенный стенами дома грохот взрыва, выстрелы. Но не сразу поняла, что стреляют и в нее тоже. И только когда до слуха ее донесся хриплый, требовательный окрик: «Стой, стерва! Стой! Убью!» — сообразила, что ее преследуют. Чтобы легче было бежать, она на ходу сбросила тяжелый брезентовый плащ, одетый на случай дождя, и изо всех сил старалась оторваться от преследователей. Сколько их было, она не знала. Да это и не имело значения. Для нее и один был смертельно опасен. На ней было светлое платье, и те, кто гнался за ней, отчетливо видели его при лунном свете на фоне темной листвы мелколесья. Спасением для нее мог стать только глухой лес, начинавшийся за первым мостом по дороге на Троицы. Он был овражистым, поросшим кустами орешника, в нем нетрудно было уйти от погони даже днем. Но до моста было еще далеко. В сознании ее то воскресало, то снова мгновенно исчезало, будто перед ней демонстрировали обрывки киноленты, только что виденное и пережитое. Уснувший, залитый лунным светом поселок… крыльцо Зоиного дома… почему-то открытая дверь… Она еще тогда подумала, что это сделано специально, чтобы не стучаться… дверь из сеней в дом… знакомый запах жилья и чего-то вкусного, стоявшего на шестке… удар в глаза ослепительно яркого света… толчок в спину… лампа… стол… в углу комода бледное, сосредоточенное лицо Зои… ее резкий и непривычный крик… она буквально отбросила Свиблова… проулок… грохот выстрелов… а может, это удары собственного сердца… И вдруг, будто каленым прутом, ей обожгло плечо. Видения сразу пропали. Вера схватилась за плечо. А когда отняла ладонь — увидела, что вся она покрыта чем-то темным.

До цели оставалось еще метров триста. Но ноги уже плохо слушались ее. А перед глазами плыли яркие круги. И все же она собрала все силы и добежала до моста. И перебежала через него. И добралась до густого и плотного, как забор, подлеска. И рухнула тут. И уже не слышала и не видела больше ничего. Ни короткой автоматной очереди, на которую, как на вилы, напоролся полицай и свалился с моста в речушку. Ни то, как ее нашли двое партизан, как перевязали, не слышала, как один сказал другому: