Читать книгу "Правда не нуждается в союзниках - Говард Чапник"

Судья Сэндс постановил, что суд действительно имеет юрисдикцию и право на пересмотр политики Пентагона, что агентство «France Presse» действительно было ущемлено в правах политикой Пентагона, что СМИ обладают неотъемлемым правом доступа к событиям и что освещение таких событий, как война в Персидском заливе, не должно быть избирательным. Агентство «France Presse» в свою очередь заявило, что, будучи формально французской организацией, оно обладает существенным присутствием в США, поскольку охватывает аудиторию размером около сорока четырех миллионов американских граждан.

Битва за доступ еще не окончена. Борьба еще предстоит, поскольку этот вопрос требует какого-то более приемлемого решения. Цензура и ограничение доступа – это оружие закрытых сообществ. Демократические страны кичатся тем, что уважают право общества на получение информации вне зависимости от того, насколько неприятны новости.

Дэн Разер однажды написал в редакторской колонке «New York Times» такие слова: «Новости – это бизнес. Новости всегда были бизнесом. Но журналистика – это нечто другое. Нечто большее. Новости – это бизнес, но это еще и ответственность перед обществом. Ответственность за точные, честные, полные, независимые и смелые репортажи, сделанные с неугасающим стремлением к совершенству».

Правительственные ограничения, наложенные во время войны в Персидском заливе на работу прессы, не позволили журналистам выполнить свой долг перед обществом. Демократическим правительствам надо дать понять, что дальнейшее попрание прав свободной прессы неприемлемо. Инициатива в этой борьбе должна быть совместной, исходить от всех средств массовой информации как единого фронта. Они должны действовать сообща, показывая тем самым, что никто не собирается терпеть ограничения свободы. Правительство зависит от прессы, ведь с ее помощью оно общается с народом, поэтому мощный протест оно не сможет проигнорировать.

В то же время, когда толпа фотографов снимает какую-нибудь политическую встречу, это оборачивается ужасным расточительством, поскольку во время таких событий все делают одинаковые стандартные кадры. Вдобавок такие же кадры делают фотографы пула. Не разумнее было бы использовать человеческие и финансовые ресурсы для создания документальных проектов, в которых очень важную роль играет конкретный автор, обладающий собственным уникальным почерком?

О фотографической цензуре и законе

Верховный суд США установил три базовых критерия для признания фотографии непристойной, порнографической и неприемлемой. Чтобы фотографию, как и любое другое произведение искусства, можно было признать порнографической, она должна быть явно оскорбительной, возбуждающей похотливый интерес и лишенной художественной ценности.

На протяжении почти двух столетий американские суды бились над определением порнографии и над выработкой общественной политики в отношении этого вида продукции. Помнится, один остряк сказал, что «порнография – у зрителя в штанах».

Переломным в этом процессе было решение Верховного суда от 1934 года, согласно которому когда-то запрещенный роман Джеймса Джойса «Улисс» следует рассматривать как единое целое и что отдельные параграфы произведения нельзя вырывать из контекста и из-за них считать всю книгу оскорбительной. На основании этого прецедента были оправданы многие произведения, которые пытались обвинить в непристойности. Эта точка зрения была закреплена введением в юридическую практику так называемого теста Миллера, который Верховный суд впервые применил в ходе рассмотрения дела, получившего название «Миллер против Калифорнии» (1973).

Марвина Миллера обвиняли в распространении материалов сексуального содержания, нарушающих законодательство штата Калифорния. В соответствии с тестом Миллера, Первая поправка, гарантирующая свободу слова, не применима, если:

1. Средний человек, опираясь на современные общественные моральные нормы, сочтет, что материал в целом вызывает похотливый интерес.

2. Материал изображает в явно оскорбительном виде сексуальные действия, в особенности – оговоренные соответствующим законодательством.

3. Материал в целом не имеет высокой литературной, художественной, политической или научной ценности.

Знаковой в этом отношении следует признать полемику вокруг работ Роберта Мэпплторпа, семь из которых были признаны в городе Цинциннати непристойными, в результате чего против «Центра современных искусств» и его директора Дэнниса Бэрри было возбуждено уголовное дело. Исход этого дела оказал существенное влияние на будущее фотожурналистики. Из 175 фотографий, представленных на выставке Мэпплторпа, 7 были посвящены гомоэротике и сексуальности. На одной было изображено проникновение пальцем в пенис, на другой – проникновение кистью в анальное отверстие. Те, для кого важна свобода художественного самовыражения, с удовлетворением приняли решение жюри, в котором говорилось, что эти работы имеют художественную ценность. Тем не менее никак нельзя быть уверенным в том, что в будущем нападки на художников не повторятся.

Хотя Мэпплторп и не был фотожурналистом, случай в Цинциннати очень важен для фотографов, исследующих сексуальность и эротизм при помощи фотографии. Не только писатели, художники и скульпторы, но и некоторые фотографы в своих произведениях отражают чувственную и сексуальную реальность. Эти фотографы сами определяют свои границы. Что их объединяет, так это потребность и желание понять, насколько общество готово к восприятию сюжетов, относящихся к глубоко интимной сфере.

Droit de regarde: О праве контроля

Имеют ли фотографы право контролировать свои работы, следить за тем, как их подписывают, как кадрируют по просьбе дизайнеров и как в конечном счете используют в газетах и журналах? Люди, которые задавались этими вопросами, основали в 1989 году в Арле движение «Droit de regard». Среди активистов этого движения – ведущие фотографы Европы, в том числе такие знаменитости, как Анри Картье-Брессон, Марк Рибу, Уильям Клейн и Жиль Перес.

Движение «Droit de regard» констатирует тот факт, что издатели традиционно относятся к фотожурналистам с меньшим уважением, чем к пишущим журналистам. Известны случаи, когда слова фотографов-очевидцев игнорировались редакторами, а обработка и верстка, сделанная без учета мнения авторов, искажала смысл фотографий. Во имя исправления этой ситуации фотографы и объединились в сообщество, борющееся за более аккуратное обращение с их работами и за более уважительное отношение к ним редакторов и арт-директоров.

Мне этот вопрос не видится таким уж однозначным. Да, частенько редакторы принимают удивительно безграмотные решения относительно размещения снимков. Для них фотожурналисты – это такие сантехники, которые придут и заткнут своими фотками дыры на полосе. Я думаю, качество изданий можно было бы значительно улучшить, если бы люди в редакции обращали внимание на ту информацию, которую приносят фотографы-очевидцы. Прислушиваться к мнению фотографа полезно со всех точек зрения: человеческой, профессиональной, художественной и эстетической.

В то же время процесс подготовки публикации сложен и сильно ограничен дедлайнами. Нужно понимать, что далеко не всегда есть время на обсуждения и консультации с фотографами. Если бы я сам был редактором или издателем, я вряд ли согласился бы потерять контроль над выпуском из-за какого-нибудь слишком настырного и бессмысленного фотографа. Однако от некоторых фотографов я с удовольствием принял бы конструктивные предложения и прислушался бы к их советам.