Читать книгу "Дочь палача и король нищих - Оливер Петч"

– Им можно доверять, – сказал Тойбер. – Если кто-нибудь из них тебя выдаст, я ему все кости переломаю и, как дохлую клячу, к остальным трупам брошу. – Он улыбнулся. – К тому же ты один из нас. Палач. Неприкасаемый. Как шлюхи, нищие, шуты или живодеры. Я так думаю, нам всем надо вместе держаться.

Куизль кивнул на осклизлую гору, с которой на землю то и дело соскальзывали какие-нибудь комья.

– Что вы делаете со всей этой дрянью? Закапываете?

Тойбер помотал головой и показал за спину.

– Отсюда грязь отправляется прямиком в Дунай. По нескольку повозок в день. Город неплохо платит нам за это.

– Вам?

Тойбер смачно сплюнул.

– Я здесь только приказы раздаю. Всю работу делают живодеры и золотари. Обчищают выгребные ямы и свозят все дерьмо сюда.

Куизль глянул вниз: под ногами перетекала желтая, блестящая жижа.

«Золотари…»

Так вот что хорек имел в виду!

– Настоящее золото, – Тойбер кивнул на киснущую под восходящим солнцем кучу. – Кажется, какой-то римский император говаривал, что деньги, мол, не пахнут. Поверь, если б не мои ребята, этот город захлебнулся бы в собственном помете.

– Как ты меня нашел? – спросил вдруг Куизль.

– После того как ты сбежал от Толстухи Теи, мне в ратуше головомойку устроили, – пробормотал Тойбер. – Думаю, высокие господа знают, что это я тебе помог, но доказать ничего не могут… – Он хлопнул Куизля по левому перевязанному плечу. – Ну что, зажило? Я же говорил, мое средство…

– Потише, коновал ты треклятый, – перебил его Куизль. – Лучше говори, как дальше было.

Тойбер поймал одну из сотен навозных мух и раздавил ее между пальцами.

– То, что ты спрятался у епископа, весь город уже знает, – ответил он наконец. – Я понял, что рано или поздно тебе придется оттуда выйти, вот и попросил своих золотарей побродить там, да не зевать. Они могут углядеть больше любого солдата, а сами остаются в тени. – Филипп вытер пот и грязь со лба. – Но и от этого тебе сейчас толку немного. Тебе уходить надо, и как можно скорее.

– Прежде мне нужно еще кое-что уладить, – проворчал Куизль.

– Могу представить, что именно. Вот поэтому я и велел тебя привести. – Тойбер заглянул Куизлю в глаза и продолжил уже медленнее: – Я выяснил, кто этот третий дознаватель. Толстая Тея мне рассказала.

Куизль задумчиво оглядел городскую стену, словно бы что-то учуял за ней.

– Полагаю, сегодня ночью я тоже это узнал. Если это тот, о ком я подумал. Хотя вообще такого быть не может… – Якоб запнулся. – Он оставил мне письмо. Письмо от покойника.

– Вайденфельд? – изумленно спросил Тойбер. – Но…

– Вайденфельд, ха! – Куизль вынул скомканную записку, которую всего пару часов назад нашел у себя в кармане. – Этот ублюдок был в резиденции! Я сначала решил, что сон видел. Пока это вот письмо не нашел.

Он взял записку кончиками пальцев, словно отправитель обрызгал ее ядом.

– Должно быть, сунул мне ее, пока я спал. Наверное, подкупил стражников и пробрался незаметно ко мне. Или же это призрак… – Якоб помрачнел. – Этот человек мертв. Я собственными руками его убил. Его не может быть в живых.

– Призрак или нет, – заметил Тойбер, – но если он хочет с тобой поквитаться, то почему просто не перерезал тебе горло, пока ты спал?

– Ему этого мало. Он хочет терзать меня до последнего. Взгляни.

Якоб протянул Филиппу записку. Тот прищурился и пробежал глазами несколько строк, после чего тихо присвистнул сквозь зубы.

– И что, это все правда?

Куизль скрежетнул зубами.

– Я… сам не знаю. Но все ногти этому ублюдку повыдергаю, пока не выясню. А если это призрак, то я его самолично обратно в ад загоню.

Тойбер наморщил лоб.

– Но где ты собираешься искать его? Ты же понятия не имеешь, где шляется этот проклятый Вайденфельд. К тому же я до сих пор не пойму, что это за имя такое. Во всяком случае, того, третьего, по-другому зовут. Это…

– Болван ты эдакий! – перебил его Куизль. – Как ты не допрешь до сих пор? Вайденфельдом не человека зовут! Так место называется!

На какое-то время воцарилось молчание, и тишину нарушала лишь неустанная возня золотарей за их спинами.

– М… место? – Тойбер изумленно покачал головой. – Но как же…

– Смотри, – Куизль взял смятую записку и ткнул в первую строчку. – С приветом от Вайденфельда! То же самое он написал в первом письме, которое отправил Магдалене. Эти приветы из какого-то места! В тюрьме вся стена была исписана названиями мест, где я в свое время сражался. Магдебург, Брайтенфельд, Райн ам Лех, Нордлинген… И Вайденфельд. Он самый! Он их все написал там, чтобы меня помучить. Даже даты не забыл, ублюдок!.. – Шонгауский палач прикрыл глаза, словно припоминал что-то. – Ф Ф К Вайденфельд 1637 год от Рождества Христова… Как я мог забыть этот день! Это же день его смерти.

– Значит, ты сражался где-то под Вайденфельдом? – спросил Тойбер.

Куизль уставился в пустоту.

– Не сражался. Но место скверное. Даже очень скверное. Я старался забыть о нем, но память ведь не обманешь, сколько бы лет ни прошло. И как только я прочел ночью это письмо, снова все вспомнил.

Тойбер вытаращил глаза.

– Святые угодники, я, кажется, понял. Вторая строчка…

– Мне пора уходить, – нетерпеливо перебил его Якоб. – Немедленно. Он будет ждать меня там.

Он принялся карабкаться по склизкой куче к пролому в стене, но вдруг поскользнулся и снова упал на больное плечо.

– Чтоб тебя!

– Постой! – Тойбер ринулся вслед за ним. – Ты ранен, у тебя нет оружия… Да ты не знаешь даже, где будешь искать этот Вайденфельд. Если ты сейчас…

– Отстань! Тебе этого не понять!

Куизль поднялся и снова полез к вершине навозного холма. За полуразрушенной стеной переливалась зеленая лента Дуная. Вскоре палач скрылся в поросшем плющом проломе.

– Это мне-то не понять? Ты, чертов упрямый баран! Кто ты такой? Папа римский? – Тойбер подобрал осколок булыжника и запустил им в пролом, за первым последовали еще несколько. – Ублюдок бесстыжий! Как ты собрался с этим дьяволом в одиночку справиться? Он зарежет тебя, и пискнуть не успеешь! Как ты не понимаешь, что ты делаешь все, как он хочет?

Но ответа из-за стены не последовало. Тойбер вздохнул и, поразмыслив мгновение, начал взбираться по навозной куче.

– Скотина, думаешь, я собственной семьей рисковал, только чтобы тебя вот так взяли и укокошили? А ну, подожди!

С этими словами палач Регенсбурга тоже скрылся в проломе.

Золотари только головами покачали. Потом снова взялись за лопаты и принялись разгребать город от его же испражнений. День обещал быть жарким и зловонным.