Читать книгу "Адмирал Колчак - Валерий Поволяев"

Софья Федоровна переглянулась с Софьей Юрьевной и весело произнесла:

– Не знаю.

– И я не знаю. Но что видел своими глазами, то видел.

Унтер-офицер этот был маленький, колченогий, на высокую Софью Федоровну смотрел снизу вверх – смотрел чуточку насмешливо и печально – по годам своим ему давно бы пора сидеть дома на печке да внуков воспитывать, а он все еще продолжал воевать.

– Как вас величают, служивый? – спросила Софья Федоровна манерно, засекла эту манерность в собственном голосе и осталась ею недовольна.

Служивый вытянулся, прижал ладони к широким клешам и отрапортовал:

– Унтер-офицер первой статьи Сыроедов!

Унтер-офицер Сыроедов отличался от основной массы матросов прибранностью, ухоженностью, все на нем блестело, все было у него чисто. Особенно нестерпимым лаковым блеском сияли у него ботинки – никакая вакса не в силах была этого сделать, никакая бархотка – нужно только матросское умение.

– Как же вы умудряетесь драить обувь до зеркального блеска? – неожиданно для себя спросила Софья Федоровна.

– Это делается, дамочка, очень просто. Берем сахар, жуем его, а потом сладкими слюнями покрываем ботинки. Как лаком. – Сыроедов лихо притопнул ногами, изображая плясовое коленце. – Видите, какая прелесть башмаки!

Софья Федоровна рассмеялась от души. Софья Юрьевна поморщилась.

– Что же касается фокусника, то надо подумать, – сказала Софья Федоровна Сыроедову. – Намечены еще два концерта, но программы их уже определены – места фокуснику там нет. Будут давать «Шехерезаду» Римского-Корсакова. Еще – Чайковского и Грига.

– А-а-а, – разочарованно протянул Сыроедов.

– А вот на четвертый концерт мы обязательно пригласим фокусника, – пообещала Софья Федоровна.

– Позвольте вас поблагодарить за это, – сказал Сыроедов и вежливо наклонил голову. – Прощевайте, дамочки!

В фойе Морского офицерского собрания, где был дан концерт, уже затевались танцы, а танцы Сыроедову были неинтересны.

Хоть и находился Сыроедов уже несколько месяцев рядом с Колчаком – бывшим порт-артурским лейтенантом, за которым он ухаживал во время болезни, – а они так пока и не встретились. И неясно была, встретятся когда-нибудь или нет? Не так-то просто рядовому матросскому унтеру повидаться с адмиралом.

Колчак продолжал воевать. После гибели миноносца «Беспокойный», напоровшегося на собственную мину у берегов Румынии, адмирал решил изменить минную тактику: Вилли Сушон ведь был «хреном еще тем» – это матросское выражение Колчаку очень нравилось – он уже приспособился к Колчаку, поэтому нужно было развернуться на сто восемьдесят градусов и перестать минировать выходы из собственных портов и загораживать, их металлическими сетями, в которых не то что подлодка или эсминец – линкор мог запутаться... Это означало, что оборонительная война на Черном море закончилась – подошло время войны наступательной.

Командующий флотом пришел к выводу, что лучше запирать противника в его портах, как он это не раз проделывал на Балтике, и минировать выход из Босфора и Варны. Штаб флота, который недавно официально возглавил Смирнов – по этому поводу каперанг Смирнов получил на погоны по адмиральскому орлу, – засел за бумаги: изменение тактики надо было еще утвердить в Главном морском штабе. И даже больше – в Ставке.

Когда бумаг набралось много, Смирнов перелистал их и взялся за перо – требовалась рука штабного мастера, чтобы обобщить их. Вскоре появился новый документ. Предлагаю читателю это любопытное свидетельство той эпохи. Документ предписывал:

«1) ставить мины в таком большом количестве, чтобы неприятель не успевал их вытраливать. Для этого приспособить мелкосидящие суда, чтобы ставить мины на тех же местах, где они уже были поставлены раньше;

2) весь флот разделить на две или три группы, чтобы одна группа судов постоянно держалась в море и наблюдала за Босфором;

3) мины ставить возможно ближе к неприятельским берегам и ни в коем случае не дальше пяти миль от берега, чтобы не лишать себя возможности бомбардировать босфорские укрепления с моря;

4) опыт дарданелльской операции англичан[145]показал на невозможность прорыва флота через узкие проливы без содействия армии. Поэтому план овладения в будущем Босфором намечается следующий: высадить армию на побережье Черного моря и завладеть укреплениями прорыва с сухого пути, а затем уже вводить флот в пролив, после занятия укреплений с берега, когда зачистка проходов в минном поле не представит для нас больших затруднений;

5) никакой успех на войне не может быть достигнут без риска потерь».

– Добро, – сказал Колчак, изучив бумагу и подписав ее. Простая бумага незамедлительно обрела силу закона.

Следом Колчак занялся созданием сухопутных частей, подчиненных флоту, без которых было просто не обойтись: и узкий Босфор, простреливаемый насквозь, требовал того, и характер войны здорово изменился.

Вскоре в распоряжение командующего флотом была передана пехотная дивизия ударного типа.

Моряки радовались:

– Вот теперь мы немакам хвосты накрутим. Покажем им, где раки зимуют.

Но радоваться было рано: Россию широким полотном накрыла революция. Успехи флота на Черном море в масштабах всей войны были единичными – в других местах, особенно в Румынии, а также на Балтике все трещало, рвалось, гнило расползалось по швам, царь, взявшись командовать войсками, проигрывал одну операцию за другой.

Неудачи на фронте раскалили Россию донельзя.

В городах выстраивались километровые очереди за хлебом. Останавливались заводы. На каждом углу выступали разные горлопаны, били себя волосатыми кулаками в грудь; что они говорили, понять было невозможно – одного горлопана с трибуны немедленно сбрасывал другой и начинал также толочь воду в ступе. Вполне возможно, говорили они что-то толковое – поди унюхай, речей ораторов не было слышно, – но тем не менее толпа от этих речей приходила в исступление и норовила по полкам, по банкам с вареньем и кускам колбасы разнести ближайшие магазины – толпа, кроме речей, требовала еще и еды. И выпивки тоже.

Все были недовольны царем.

Второго марта 1917 года бледный, с опухшим лицом царь подписал отречение от престола.

Но и это не помогло: революционные выступления в стране не прекратились.

Блестяще разработанный Колчаком план овладения Босфором – при участии британского флота – пошел насмарку.

И вообще всем стало казаться, что скоро, очень скоро наступит конец света.

Тревожные вести приходили с Балтики. Они были не только тревожные, но и непонятные.

В Крыму было тепло, по горам гуляли вольные ветры. Севастополь был наряден от несмети цветов. Цветы росли везде – даже на Графской пристани, на неухоженных клумбах, на пустырях, продирались сквозь окаменевшую землю.