Читать книгу "Непорочная грешница - Рексанна Бекнел"

Герцог потер лоб, как бы раздумывая, давать Экстону согласие или нет, хотя, судя по всему, уже все для себя решил. Затем Генри чуть подался вперед, чтобы обратиться непосредственно к Беатрис, минуя сэра Юстаса.

— По-моему, просьба нашего хозяина заслуживает всяческого внимания, — произнес он.

Лицо сэра Юстаса потемнело. Он открыл было рот, чтобы возразить, но так ничего и не сказал. Даже не глядя на Генри, Экстон знал, какое недовольное выражение появилось у того на лице при одной лишь попытке Юстаса проявить самостоятельность.

Юстас со злобой посмотрел на Экстона и напоролся на торжествующую улыбку своего противника. Экстон испытывал огромное удовольствие при мысли, что завтра ему, наконец, удастся разделаться с этим человеком, который собирался наложить лапу на его наследственное владение — Мейденстон.

— Я устал, — торжественно объявил Генри и поднялся из-за стола. Следом за ним поднялись и остальные. — Но ты можешь переговорить с леди Беатрис, — добавил он, обращаясь к Экстону и сопровождая свои слова небрежным движением руки. — Пусть при разговоре присутствует ее бабка — из соображений пристойности.

Гости потянулись к выходу. Юстас, леди Милдред и Питер направились вслед за Генри к лестнице, которая вела на верхние этажи башни, где находились господские покои и покои для гостей. Эдгар де Валькур неуверенно засеменил вниз по лестнице, выводившей во внутренний дворик. Казалось, он не знал хорошенько, куда ему идти и где преклонить на ночь голову. Теперь в зале, помимо Экстона, оставались только Беатрис и леди Хэрриет. Слуги, повинуясь жесту милорда, еще раньше удалились вслед за господами.

Огонь в очаге начал затухать, отчего тени на стенах стали увеличиваться в размерах.

Пока Экстон выбирался из-за стола и шел навстречу женщинам из презираемого им семейства де Валькур, те хранили мертвое молчание. Молодая взирала на него округлившимися от ужаса глазами, а старая копила в себе ненависть и растравляла прошлые обиды. Экстон же за эти несколько секунд неожиданно для себя сделал небольшое открытие — если бы ему удалось соединить этих двух женщин в одно целое, перед ним теперь стояла бы Линии.

Эта мысль показалась ему настолько невероятной, что он на мгновение замедлил шаги, но потом все же признал, что в ней есть зерно истины. Красоту ангелоподобной Беатрис отлично дополнял несгибаемый характер старухи. Лишенная боевого пыла, присущего бабке, Беатрис ни в чем не походила на женщину, на которой несколько недель назад он женился.

И вот с этим-то бледным испуганным существом ему предстояло, идти под венец.

Экстон постарался безжалостно изжить всякое воспоминание о Линии.

— Будешь ли ты мне верной женой? Останешься ли ты со мной при любых обстоятельствах — даже вопреки воле обоих близких?

— Бессмысленный вопрос, — вмешалась в разговор старуха. — Ей не придется оставаться с тобой вопреки…

— Я спрашивал ее, — процедил сквозь зубы Экстон. — Или она не в состоянии сама отвечать на вопросы? — тут же поддел он трепетавшую перед ним девушку. Он продолжал сверлить ее взглядом до тех пор, пока ее за не увлажнились слезами. По, ему самому непонятной причине, Экстон испытал от этого явное, хотя и весьма мрачное удовольствие.

? Отвечай же, — продолжал настаивать он, обращаясь к обьятой ужасом Беатрис. — Дай мне услышать твой голос!

— Тому… за кого я выйду замуж, — тихо сказала она, делая паузу после каждого слова, — я буду верной и заботливой женой.

«Уже то хорошо, — подумал Экстон, — что она не расплакалась в голос». Вот если бы он при тех же обстоятельствах задал такой вопрос Линни, в ее ответе наверняка бы прозвучали вызов и всегдашняя готовность ответить ударом на удар, хотя сказала бы она, возможно, то же, что и Беатрис.

— Ты не такая, как твоя сестра.

Беатрис замигала в ответ — ей, верно, странным показалось его замечание, ведь их поразительное сходство с сестрой считалось общепризнанным. И, тем не менее, в этом что-то было…

С минуту он раздумывал, покончить ли с расспросами или, напротив, поговорить с Беатрис еще немного, чтобы удостовериться в ее отличии от Линни. Но тут понял, что его более привлекает не различие в сестрах, а их несомненное сходство.

Резким движением он ухватил Беатрис за запястье и притянул к себе. Находившаяся чуть позади старуха хриплым голосом принялась поливать его бранью, требуя, чтобы он отпустил девушку, и призывая на его голову кары небесные. Но ее карканье на него не подействовало: подобно громовым раскатам оно могло разве что напугать слабонервного.

Теперь Экстон держал Беатрис в руках — так, как он когда-то держал ее сестру. Ему не составило бы труда овладеть ее телом, как, в свое время, не составило труда овладеть телом Линни.

Но все-таки это была не Линни. В этой женщине чего-то не хватало. Прежде всего, она была мягче, податливее, не такая сильная, как Линни. Ее запах был чужим, рука холодной и безжизненной. Да, он убедился, что близняшки все-таки отличаются друг от друга, но то, что произошло дальше, стало неожиданностью даже для него самого.

— Черт побери! — выругался Экстон. Не в силах долее себя сдерживать, он со сладострастным стоном заключил ее в объятия и поцеловал.

Ей пришлось пройти через весьма непростое испытание. Он с силой впился в ее губы и просунул язык ей в рот. Он пробовал ее на вкус со всем пылом человека, который привык брать то, чего он хочет — и когда хочет.

Экстон так же неожиданно, как набросился, отступил от нее. Он оставил ее в покое, когда ощутил на губах солоновато-горьковатый привкус ее слез.

— Негодяй, безродный выскочка, тупая скотина, позор рыцарства! — на все лады визжала в бешенстве старуха.

Она попыталась ударить его посохом, но ее удары произвели на него не больше впечатления, чем ругательства, которые она щедро расточала в тишине зала. Минуту-другую Экстон созерцал хрупкую фигуру девушки, рыдающей в тощих руках своей старой бабки.

И при этом ощущал не меньшее отчаяние, чем эта девица, лишь ценою многих усилий удалось Экстону подавить его.

Да, эту женщину он мог бы с легкостью взять сию же минуту. Завтра, после того, как он побьет этого болвана де Монфора, он овладеет ею. У Генри не должно оставаться ни малейшего сомнения в том, что и замок, и женщина обрели, наконец, полноправного хозяина.

Сжав кулаки, Экстон повернулся и большими шагами двинулся вон из зала. Даже при той поспешности, с какой Экстон осуществлял свой исход, он не мог не слышать рыданий девицы и пронзительных воплей старухи у себя за спиной. Только оказавшись во дворе, он избавился от необходимости слушать эти звуки. Но от собственных мыслей избавиться не удавалось.

Эта женщина была совершенно ему чужая, но он к ней привыкнет. В этом, по крайней мере, он пытался себя убедить. Он научится испытывать возбуждение, прикасаясь к ее телу. И вовсе не так сильно она отличается от сестры, как ему поначалу показалось. Вообще, все женщины похожи друг на друга. До сих пор Экстон искренне в это верил. Почему же он должен сомневаться в этом сейчас?