Читать книгу "Дикая охота - Роман Афанасьев"

— Спасибо, не надо, — наконец ответил он и, распахнув дверь, вывалился в коридор.

Прокурор глянул ему вслед и медленно, очень медленно выдохнул. Потом поднял руку, потянул пальцем ворот белой рубашки.

— Вот шельмец, — буркнул оборотень. — И в самом деле. Впечатляет.

Дверь снова скрипнула, отворилась, и в кабинет заглянул здоровяк, вопросительно глянул на шефа.

— Отпускайте, — махнул рукой прокурор. — Отдайте игрушки и пусть проваливает. Не ходите за ним, ну его к лешему, эту психованную обезьяну.

Дверь закрылась, и лишь тогда прокурор вытащил из ящика стола бутылку золотистого бренди и пустой стакан. Скупо плеснул на самое донышко, на один глоточек.

— Нечисто с ним дело, ой нечисто, — пробормотал он наконец. — Взгляд-то какой, а? Аж мороз по коже. Непростая обезьянка, верно говорят. Ну и шут с ним. Пусть поработает на благо нашего общества.

Одним глотком выпив бренди, оборотень спрятал бутылку обратно в стол и взялся за телефон. Его рабочий день только начинался.

* * *

До метро Кобылин решил идти пешком. Был соблазн поймать машину, прокатиться с ветерком, но — не стал. Получив обратно оружие, Алексей вышел из ворот прокуратуры, сопровождаемый печальным взглядом дежурного, напоминавшего престарелого сенбернара, и у первого же прохожего узнал, в какой стороне метро.

Шел не торопясь, открыто, посматривая порой по сторонам. Хвоста, вопреки его ожиданиям, не было — то ли не стали следить за гостем, то ли решили, что и так найдут, когда понадобится. С некоторой печалью Алексей признался себе, что второй вариант более вероятен. Все его игры в партизанщину не принесли особой пользы. Конечно, от случайных неприятностей они спасали, но если тебя хочет найти система, что не брезгует никакими методами, то тут надо уходить в глубокое подполье. А не бегать каждую ночь по улицам в попытках пристрелить очередную шваль.

Грише он позвонил, когда добрался до заветного подземного хода с буковкой «М». Утро уже вступило в свои права, рабочий день давно начался, и Борода, как оказалось, тоже был уже на ногах. Он как раз выехал в город за покупками и предложил встретиться в одном из магазинов. Вернее, предложил Кобылин, что не хотел обсуждать серьезные вещи по телефону, а Гриша лишь назвал адрес, где его можно найти.

Полчасика поблуждав по подземельям города, потолкавшись в народных массах, спешащих на работу, и сбросив потенциальный хвост, Алексей наконец добрался до площади у вокзала, где он давным-давно, в прошлой жизни, покупал дешевые шмотки. Оказалось, что старую гостиницу сровняли с землей, а на месте стихийного рынка выросло здание офисного центра. Оно стояло у самых железнодорожных путей, огромное, сплошь затянутое в броню из стекла, нагловатое, как все новостройки. Неведомый гений архитектуры придал зданию очертание гигантского корабля. И теперь этот «Титаник» нависал над вокзалом, пугая приезжих просветами в окнах пустующих офисов.

Уже подходя к зданию, Кобылин решил, что, в принципе, домик годится для прикрытия — большинство помещений пустуют, соседи пока друг друга не знают, а проникнуть внутрь, несмотря на охрану, довольно просто — для опытного человека. Впрочем, сейчас места для ночлега он не искал — Кобылину был нужен Гриша, что забрался в глубины этого странного здания.

На входе его предположения подтвердились. Охрана спокойно списала его данные с паспорта и выдала карточку для прохода. Паспорт у Кобылина был в порядке — прописка утверждала, что он по-прежнему живет в своей старенькой квартире. Она, правда, давно выгорела дотла, и Алексей с тех пор ни разу не наведался в родовое гнездо. Но об этом те, кто обычно проверял его документы, и не подозревали.

Следуя указаниям Гриши, охотник поднялся на второй этаж и, немного поблуждав по длинному коридору, остановился у раздвижных дверей с надписью «Табак и Сигары». Судя по вывеске, именно здесь и находился Табачный магазин № 1, где следовало искать Бороду.

Автоматическая дверь при приближении Кобылина призывно сдвинулась в стену, и охотник с некоторой опаской шагнул в полутемный зал. Магазин оказался невелик — две комнаты, уставленные шкафами; одна, при входе, поменьше, вторая побольше. Шкафы из темного дерева, что выстроились вдоль стен, поднимались до самого потолка, и Алексей с интересом взглянул на их содержимое сквозь прозрачные стекла витрин. Там лежали разные штуковины, имеющие отношение к курению, из которых охотнику были известны только фильтры да сигарные ножницы. Быстро окинув взглядом огромный шкаф с разноцветными кисетами табаков, Алексей двинулся дальше и заглянул за шкаф.

За ним открывался проход во второй зал, что был темнее и больше. Здесь также вдоль стен стояли огромные шкафы с прозрачными дверцами, но ассортимент был более привычен глазу Кобылина. Тут были и курительные трубки, и обещанные вывеской сигары, и разноцветные банки с табаками. Между шкафами пристроился крохотный прилавочек с кассовым аппаратом. Именно у него и высился Гриша. Он, тихо ругаясь себе под нос, упихивал огромный кальян в старый туристический рюкзак темно-зеленого цвета. Кальян сопротивлялся. Гибкие шланги, засунутые отдельно в карман рюкзака, бодро раскачивались, мешая Бороде и не давая ему застегнуть клапан.

— Да ты, отец, совсем опсихел, — бросил Кобылин, подходя ближе. — Зачем тебе эта бандура?

Гриша бросил на друга немного смущенный взгляд и упихнул кальян поглубже в недра рюкзака.

— Да понимаешь, Леш, — сказал он. — Пробовал я и трубку, и сигары, и самокрутки. А до этой штуки вот никак не доберусь.

— Вредно же, — отозвался Кобылин, с интересом разглядывая стенд с резными трубками, что больше напоминали произведения художественной резьбы, чем аксессуары для курения. — Дыхалку погубишь.

— Давно сгубил, — повинился Борода. — Да и не курю я особо, так, балуюсь. Надо же человеку иметь свои милые слабости.

— Милые, — хмыкнул Кобылин.

С другой стороны прилавка из темноты выступила женщина с яркими рыжими волосами, раскиданными по плечам черной кожаной куртки.

— Гриша, давай я тебе пакет дам, — предложила она, и глубокий голос неожиданно громко прозвучал в пустом магазине. — Что ты мучаешься, смотреть же страшно на твой мешок.

— Не надо, — отозвался Гриша, затягивая горловину рюкзака. — Я уже.

Женщина взмахом руки откинула с глаз рыжую прядь и глянула на Кобылина, рассматривавшего витрину.

— Твой друг? — тихо спросила она у Гриши. — Тоже писатель?

— Художник, — рявкнул Борода, прежде чем Алексей успел открыть рот. — Художник он. И не местный. Сейчас уедет.

И, заторопившись, бесцеремонно вытолкал Кобылина во второй зал, к входным дверям, использовав свой огромный мешок в качестве тарана.

— Ирин, я потом еще зайду, — бросил Борода на ходу в темный проем. — В конце недели, за Ларсеном!

Ответа Кобылин не услышал — автоматическая дверь распахнулась, и Григорий практически вытолкал друга в коридор.