Читать книгу "Домашняя готика - Софи Ханна"

– Крышку?

Гиббс похромал за Селлерсом, который уже почти бежал назад, в лабораторию. Селлерс указал на дальнюю стену:

– Взгляни на этих монстров. Открываются только сверху. Их же нужно опускать, верно? Ну, чтобы засунуть то, что туда засовывают, – пластиковые трубки или какую другую хренотень? Наверняка они стоят на платформе, которая их опускает и поднимает. И потом их закрывают. Крышками!

Он быстро вернулся к торчащему из пола диску.

– Помоги!

Вдвоем они налегали на железяку изо всех сил. Тщетно.

– Давай в другую сторону, – пропыхтел Гиббс. – Гляди…

Диск медленно повернулся. Крышка оказалась тяжелой – они с трудом подняли ее и оттащили в сторону. Оба надеялись, что седьмой серебристый цилиндр пуст.

Сначала они увидели темные волосы, испачканные красным. Затем услышали звук. Дыхание. Бретерик был жив.

– Марк? Марк, это детектив Колин Селлерс. С вами все будет в порядке. Все будет хорошо. Мы вас сейчас вытащим. Марк, вы можете говорить? Можете посмотреть вверх?

Голова шевельнулась. Селлерс увидел лоб, залитый кровью. Гиббс уже выскочил наружу, вызывать помощь.

– Вот и хорошо. Говорите со мной, Марк. Не теряйте сознание, разговаривайте со мной. Только не молчите.

– Оставьте меня, – прошептал Бретерик и добавил что-то неразборчиво.

Селлерс уловил слово «покой». Бретерик судорожно вдохнул, и голова его поникла.

12.08.07

– Вы помогли нам. – Саймон смотрел на Джонатана Хэя через стол. – Вы сказали мне, что Джеральдин не убивала себя и Люси, что тот, кто убил их, убил также Энкарну и Эми. Зачем вы это сделали?

– Ненавижу, когда все неправильно, – ответил Хэй. – Не могу, когда что-нибудь… неверно. Я хотел помочь.

Он старался не встречаться взглядом ни с Саймоном, ни с Чарли. Вчера он был в истерике. Сегодня лицо оставалось пустым.

– То есть вы хотели, чтобы мы узнали правду?

– Нет. Нет, конечно. (Пауза.) Я был тем, кто знал все. Я был вам нужен. Я и раскрыл малую толику того, что знал. А потом запаниковал, испугался, что открыл больше, чем следовало. И постарался навести вас на ложный след… но сделал все только хуже, опять все неправильно. – Хэй удрученно покачал головой. – Вы нравились мне, Саймон. Если это имеет значение. И сейчас нравитесь.

– Вы меня не знаете! – отрезал Саймон.

Никто не знает, никогда не знал – так что в тебе такого особенного?

– Когда мы нашли Энкарну и Эми, вы должны были понять, что остальное – вопрос времени. Но вы все равно продолжали играть с нами, словно верили, что вам это сойдет с рук. Гарри Мартино, Анхель Оливар… А когда я сказал, что требуется ваша помощь…

– Я угодил в вашу ловушку, – согласился Хэй. – Могли арестовать меня и без этого спектакля. Мне не пришло в голову, что вы станете действовать настолько изощренно. – Его губы задрожали. – Вы считаете, я вас подвел. Простите. Я правда хотел помочь, Саймон.

Чарли кашлянула. Это сняло всеобщее напряжение. Саймон немного расслабился.

– Вы по-прежнему в силах мне помочь. Зачем вы убили их – Энкарну и Эми, Джеральдин и Люси?

Тишина.

– Ладно, начнем с малого, – предложил Саймон. – Вы последовали за Салли Торнинг в Сэддон-Холл в прошлом году?

Хэй кивнул.

– После того, что случилось… с моей женой и дочерью, я был не в себе. Ничего не мог делать, не мог работать, не мог думать. В итоге очутился на вокзале.

– Убив Энкарну и Эми и закопав их в теплице Корн-Милл-хаус, вы были не в себе, – кивнул Саймон. – И очутились на вокзале. Собирались уехать из страны? Оставить работу в Кембридже и начать с нуля?

– Я получил место в Кембридже в январе этого года. Прежде преподавал в Роундесли.

– В университете?

– Можно и так сказать. После Кембриджа называть это университетом кажется небольшим преувеличением, но… да, там я и преподавал. – Он помолчал. – Не знаю, зачем я пошел на вокзал. У меня не было плана. И там вдруг увидел Салли… Да, с Салли я напортачил.

– Вы сразу заметили Салли, потому что она была похожа на Джеральдин. А вам нравилась Джеральдин.

– Мы оба нравились друг другу. Между нами ничего не было. Не могло быть, даже после того как… когда я оказался сам по себе и… и несколько легкомысленно обдумывал возможности разрушить чью-то семью.

Самое большое преуменьшение, которое Саймон когда-либо слышал.

Хэй, похоже, не заметил выражения его лица. Он явно был настроен на беседу, но только если она не касалась четырех убийств.

– Джеральдин никогда бы не ушла от Марка и не завела интрижку на стороне. Однажды я ей сказал: «Марк ничего не узнает», а она ответила: «Но я-то буду знать». Она бы возненавидела себя.

Чарли подалась вперед:

– Но вы считали, что она испытывает к вам определенные чувства. Сложись обстоятельства иначе…

– Да, – без колебаний ответил Хэй. – Сложись обстоятельства иначе, Джеральдин вышла бы за меня.

– Получается, Салли Торнинг – это просто проба пера? – спросила Чарли. – Она походила на Джеральдин, но была не настоящей. Вы все еще надеялись, что Джеральдин образумится и уйдет от Марка к вам.

Хэя словно ударили.

– Не принижайте Салли. Она спасла мой рассудок. Я подумал… увидев ее на вокзале… подумал, кто-то или что-то пытается сообщить мне, что все будет в порядке. На Салли была майка из совиного приюта. А я был там с Джеральдин, во время школьной поездки. Но… Но это была Салли, не Джеральдин. Я понял это слишком поздно. Джеральдин слишком идеальная, слишком безупречная. Мне пришлось бы многое от нее скрывать. Я потратил столько времени, добиваясь ее, а на самом деле мне нужна была Салли. Она такая, как я. С ней я мог быть собой.

Саймон едва сдержался, чтобы не напомнить об убийствах.

– Вы последовали за Салли в Сэддон-Холл, – снова вступила Чарли. – Забронировали номер в отеле, представились…

– И провел с ней эту неделю. Да. Вы все знаете.

– Провели неделю, занимаясь с ней сексом?

– Среди прочего, – да.

Саймон и Чарли обменялись взглядами. Салли Торнинг много раз повторила, что они несколько раз беседовали в баре отеля, ничего больше. Саймон поверил ей. В отличие от Хэя, Салли не была безумна. Его слово против ее.

– Салли оказалось легко затащить в постель, – продолжал Хэй. – Джеральдин… с ней у меня не было шансов. И я снова запутался. Решил, что должен сражаться за Джеральдин, хотя рядом со мной была Салли. Она уже была моей, понимаете. А я, точно неандерталец, не ценил этого. Мне требовалось недоступное… Пока Джеральдин не ушла.