Читать книгу "Акула. Отстрел воров - Андрей Кивинов"

Одним из таких концов была Ольга.

Грека смотрел на неё с интересом, стоя перед кроватью. Дождаться Шефа, или допросить самому? Инструкции были даны чёткие: до его приезда не трогать. Но очень уж интересно…

* * *

Санька, незадачливого администратора физкультурного комплекса, убил Грека. До этого ему не приходилось орудовать «пикой», только стволом. Попробовал в первый раз. Дебютировал. Получилось неплохо…

Санёк, несмотря на судимость и крепкую внешность, оказался слабым орешком. Лишнее стал болтать, вопросы задавать неуместные. Можно было бы и не обратить на это внимание, поболтает и замолчит, но самим очень уж интересно было, кто их опередил, подорвав Громова. А Санёк, получалось, об этом многое знал.

Так только лишь получалось. Вернее, казалось со стороны — излишне серьёзно отнеслись к его болтовне. Ни фига он не знал, те же слухи, которые ходили по кругу. Но и ещё кое-что про них с Таджиком. Это знание и решило вопрос, как поступить. Хотя и не стоял такой вопрос, заранее предполагали…

От тычка в печень Саня согнулся. Обхватил руками живот. О сопротивлении не думал. О пощаде, правда, тоже не молил. Грека ударил коленом в лицо, но разогнуться не дал. Левой рукой придавил шею, задрал на спине куртку. Теоретически знал, куда нужно бить. Видел, как бьют другие. Но видеть и пробовать — разные вещи.

Получилось. Острый клинок легко вошёл под лопатку. И вышел так же легко. Вместе с жизнью…

А потом Грека глупостей понаделал. Столкнул тело в бассейн и засуетился, стал искать, как из него выпустить воду. Детство какое-то… Из-за этого дурацкого любопытства чуть не попались — Лариса пришла. Хорошо, удалось спрятаться. Конечно, она бы их не задержала. Если б припёрло — ушли бы через её труп. Но поступать так не хотелось. Она ведь не Сашка, за неё могут серьёзно спросить…

Перед смертью Санёк сказал, что своими предположениями поделился с Ольгой.

— Какая Ольга? — не понял Грека.

— Та самая…

Может быть, и наврал. Может быть, пережали, слишком усиленно спрашивали, кто ещё в курсе темы, вот он и назвал первое имя, которое пришло в голову. Тогда Грека поверил. Разозлился, лишний раз пнул администратора!

— Нашёл, с кем делиться!

Тогда все казалось логичным. Позже, когда эйфория прошла, появились сомнения. Но проверять все равно было надо. Опоздали чуть-чуть. Когда приехали, мент уже её увозил. И потом сплоховали, не сумели отбить. Постремались затевать перестрелку — хотя мент, как потом выяснилось, пустой приезжал, не из чего ему было стрелять, даже если б сильно припёрло. Шеф очень ругался. Грека первый раз видел его в таком состоянии. Оправдания не проходили:

— Не бывает так, чтобы всегда гладко…

— Что-о-о, не бывает? Это у вас, мудаков, не бывает! Мы же не пелёнку с верёвки собрались украсть; хоть один раз в жизни башкой можно подумать?

Долго Шеф не мог успокоиться. Кое-как Грека его убедил, что большой беды не произошло. Ничего эта шалава знать не может. Санёк не знал, а уж она — тем более.

— Уверен?

— Стопудово… — Грека соврал. Уверенности в нем было ровно наполовину. Потому и подсуетился, расставил засады. Каждую минуту ждал результата. Неизвестно, насколько постарел за это время. Бывало, что засыпал с одним настроением: «Шалава не знает». А просыпался в поту: крышка им, баба все своему менту растрепала!

И вот теперь она лежала перед ним на кровати, а он стоял и смотрел…

* * *

Таджик с Румыном сели на кухне, пожрать и посмотреть телик. Показывали боевик. Звеня посудой, они громко комментировали происходящее на экране. Комментарии были толковыми, хотя и выраженными в матерной форме. Оба не понаслышке знали, как следует обращаться с оружием, драться или пытать, и потому громко ржали, когда актёры допускали ошибки. Оплошностей было много, сценарист с режиссёром не утруждали себя достоверностью. Тем не менее таджик и Румын пялились на экран с интересом. Тупой сюжет полностью соответствовал их интеллектуальным запросам.

Когда началась рекламная пауза, Таджик прислушался к звукам, доносящимся из спальни:

— Музыку, что ли, врубили?

— Угу. Стриптиз, наверное, смотрят.

— Я бы тоже посмотрел!

— Да ну! Старая она уже…

Румын был самым спокойным из всей четвёрки. И самым загадочным. Никто, за исключением Шефа, не знал о его прошлом. Сам Румын не рассказывал и на вопросы старался не отвечать. Знали только, что его прозвище произошло от фамилии и что он прошёл какие-то «горячие точки». На чьей стороне он воевал, оставалось вопросом.

В одну когорту их собрал Шеф. До этого они не были знакомы друг с другом. Притирались трудно, поначалу часто вспыхивали конфликты. Один раз чуть до стрельбы не дошло. Вовремя образумились. Общность цели сплотила, теперь они представляли одну команду и могли играть по любым правилам. Желательно — по тем, которые сами же и установили.

— Пойти, что ли, посмотреть? — лениво предложил Таджик.

— Успеешь насмотреться.

— После Чичи не интересно. После него там смотреть не на что будет.

— Нам её говорили не трогать? Вот и не трогай. Не лезь. Если Шефу не понравится, то пусть спрашивает с них, а не с тебя. Налей лучше…

Таджик, помедлив, кивнул и взялся за бутылку. Совет Румына был дельным. Главарь заявится с минуты на минуту, и неизвестно, как он себя поведёт, обнаружив, что его инструкции нарушены. Под горячую руку попадать кому охота?.. Ещё раз кивнув, Таджик разлил по стаканам красное вино.

В команде он был самым трусливым. Шеф пригласил его в последний момент и лишь потому, что другой человек, на которого делалась ставка, неожиданно отказался. Таджик занимался перевозкой наркотиков, на этом деле чуть не погорел и решил сменить род занятий. На родину не тянуло, осел в большом городе, убеждённый, что легко сможет разбогатеть. Не получилось. Несколько раз пролетев с выгодными проектами, старался сильно не рисковать и с тех пор маялся в ожидании денежных предложений. Почему-то верилось, что рано или поздно таковое поступит. В ожидании за короткий срок осчастливил трех жён, родил пятерых сыновей. Предложение поступило внезапно. Хватило часа на то, чтобы дать согласие и собрать вещи. С тех пор Таджик ни разу не пожалел…

Музыка в комнате стала громче. Потом раздался какой-то удар… Женский крик, и ещё раз — удар, как будто телом об стену.

Таджик улыбался, прислушиваясь.

Румын сидел мрачный.

* * *

— Войдём по-нормальному, через окна, — сказал командир группы захвата, выслушав сообщение заместителя.

Катышев завистливо вздохнул.

— Значит, берём мягко? — Ни выражение лица, ни голос не выдавали иронию.

— Ага, уговорами.

— Сколько они уже там?