Читать книгу "Женское оружие - Елена Кузнецова"

— Дык, матушка-боярыня, дело наше такое, плотницкое… оно не токмо топор острый любит, но и слово острое, никак без него.

В этот раз, однако, Сучок хватил через край — ругался прямо под окнами девичьей, причем с кем ругался — непонятно, ибо ответов на его скороговорку не было слышно. Анна как раз отправляла девиц на утренние работы в собачий загон и вместе с Аринкой вышла на крыльцо. Голос Сучка доносился из-за угла, от дверей в плотницкую мастерскую, которая располагалась как раз под помещениями девичьей:

— Да сам я пойду, сам! Да куда ж ты меня волокешь?! Отпусти, ирод!

Оказалось, Андрей безуспешно пытался что-то объяснить Сучку и теперь, потеряв терпение, решительно ухватил лысого закупа за шиворот и волок его в сторону ворот. Увидев появившихся Анну и Арину, Сучок просветлел лицом и буквально взмолился:

— Арина, да скажи хоть ты ему… куда он меня тащит-то?! Ты его понимаешь, растолкуй, Христа ради, чего он от меня хочет?! Навязался на мою голову, молчун окаянный! Задавит ненароком, пока поймешь его!

Услышав, как еле достающий ногами до земли Сучок обратился к Арине, Андрей остановился, оглянулся, не выпуская Сучка, кивнул им с Анной и снова было потащил старшину плотников за собой, но тот взвыл с новой силой:

— Да погоди ты! Ну чего вызверился-то?! Пусть вон хоть твоя баба толмачом побудет, не понимаю же я!

При словах «твоя баба» Андрей то ли вздрогнул, то ли коротко передернул плечами, но задержался и опять обернулся в их сторону.

— Конечно, помогу. — Аринка кивнула, присмотрелась к Андрею и повернулась к Анне: — Я схожу с ними? Так оно и правда быстрее получится.

— Иди, — после вчерашнего разговора с Корнеем Анна не сомневалась, куда и зачем Андрей волок Сучка. — А то ведь и впрямь покалечит. Я Плаве скажу, что ты к завтраку опоздаешь; а как поешь, прямо в пошивочную приходи, будем тебе платье подбирать. Ну и поговорим заодно. Андрей, отпусти его! Сам теперь пойдет.

Андрей кивнул, выпустил ворот рубахи воспрянувшего духом Сучка и снова взглянул на Аринку.

— Мы недолго, — уже на ходу обернулась она. — У него тоже сегодня дел много, потому и хочет с утра пораньше успеть.

Сучок с независимым видом слушал их разговор, потирая горло, сдавленное воротом, и улизнуть не пытался, да и потом пошел следом, не споря — ему уже стало любопытно, за каким таким делом Андрей, прежде не замечавший старшину строительной артели, вдруг потащил его из крепости. Кроме того, лысый закуп и так прекрасно знал, кому тут лучше не перечить, но по вредности характера не смог удержаться и только что попытался выкинуть с Немым свою очередную шутку, напоказ «не понимая» его знаков, за что и поплатился. Андрей-то ведь сперва кивком просто позвал Сучка за собой, но тот, скорчив глумливую рожу, под смех артельщиков переспросил с плохо скрытой издевкой:

— Ась? Не расслышал я…

В ответ Андрей, не тратя сил на попытки донести до старшины свою мысль, сгреб его за шиворот и поволок за собой, так что появление Аринки стало для шутника спасением: когда Немой хотел, чтоб его поняли, отвертеться от этого никому не удавалось, и Сучок тут исключением не стал бы.

Не зря Анна надеялась, что задача, поставленная перед ним воеводой на вчерашнем совете, встряхнет Андрея. И в самом деле все происходящее показало, что он вышел из состояния тревожной растерянности, в котором пребывал после громогласного заявления главы рода у церкви, поскольку дело касалось не только его самого, и даже не вновь обретенной семьи, а благополучия всего лисовиновского рода. Вот Андрей и перестал терзаться да маяться сомнениями: раз Корней велел, надо было выполнять. Он и начал выполнять, как все, за что брался — решительно и не откладывая.

Что там на посаде произошло, Анне позже рассказала Арина, не меньше Сучка озадаченная Андреевой целеустремленностью. Как боярыня и предполагала, Андрей велел старшине плотников указать ему самый лучший участок, да не на одну усадьбу, а с запасом, чтобы можно было там со временем поставить еще несколько. Сучок почесал лысину, стал что-то прикидывать, бурча себе под нос нечто хулительное, и наконец указал на пригорок у леса со спуском к самой старице, возле моста на остров. По его словам, там и было самое удобное место для усадьбы: в половодье вода туда не поднимется и дом с погребом не затопит, а лужок заливной можно частью под огород раскопать, а частью пока так оставить. Ну и подход к реке удобный. На самом пригорке жилье со службами свободно разместится, на склонах сад можно разбить, и дорога в посад тот пригорок огибает — подъезд удобный получается.

Андрей предложенное место внимательно оглядел, прошелся вместе с Сучком и Аринкой взад-вперед по пригорку и увиденным остался доволен, после чего передал через Аринку, что отныне тут селиться будут только Лисовиновы, а все прочие — в стороне. И тут же «осчастливил» Сучка требованием поставить здесь же дома и Илье со Стервом — как своим, лисовиновским. А себе велел строить не просто дом, а чуть ли не княжеский терем — с подклетами, светлицей, горницами, высоким крыльцом и прочими радостями. А чтобы ошарашенному строителю понятнее стало, указал на девичью, которую с вершины как раз хорошо видно было. Правда, после возмущенных криков Сучка подумал немного и согласился свои требования уменьшить до разумных пределов. Смущенная Аринка сказала потом боярыне, что это он ее хотел порадовать: знал, что она в Турове жила, богатые хоромы видела, вот и решил, что ей непременно такие же нужны.

Затем Андрей, прихватив слегка опешившую от всего происходящего Аринку, невозмутимо удалился, не считая нужным выслушивать соображения артельного старшины. А у того как раз очень было что сказать, да так, что он примчался скандалить к Мишане. Только вот старшина Младшей стражи, по горло занятый приготовлениями к завтрашнему выступлению в поход за болото, Сучка с его страданиями даже не дослушал, а просто порекомендовал пожелание Немого исполнить «в целях личной безопасности», по его собственным словам.

Оскорбленный до глубины души глава артельщиков (ему даже поскандалить всласть не удалось) в поисках сочувствия кинулся было к Илье в надежде получить в его лице поддержку, ибо обозный старшина уже присмотрел себе место под усадьбу, правда, на противоположном конце посада. Илья почесал в бороде, подумал, но, будучи мужем чрезвычайно понятливым, сумел соотнести вчерашние речи Корнея перед церковью и сегодняшний приступ активности Немого. Так что, к огромному разочарованию Сучка, старшина обозников как раз возмущаться не стал, а на пару с воодушевленным грядущими изменениями дедом Семеном улучил время и наскоро оглядел намеченные участки. Вернулся он совершенно удовлетворенным, поскольку убедился, что новое место не хуже прежнего, а главное — порадовался тому, что его уже по привычке своим, лисовиновским считают. Стерва же так и вообще в крепости не было, да и сам он пока никаких пожеланий насчет будущего жилья не высказывал. Так что плюющийся и орущий Сучок, оставшись непонятым, хочешь не хочешь, а вынужден был смириться.

Еще накануне, перед поездкой в Ратное, Анна с облегчением убедилась, что ее помощница может не только вести себя, как пристало наставнице, но и в одежде знает толк. Для посещения церкви Арина оделась именно так, как надлежало: не бедно, но и не вызывающе; не блестела дорогими украшениями, но и скудным ее наряд не смотрелся. А уж досада ратнинских баб, которые и самой Анне в свое время немало крови попортили, и вовсе медом на сердце легла. Теперь нужно было нанести завистницам решающий удар — одеть Арину в новое платье.