Читать книгу "Слепые солдаты - Александр Бушков"

— Все возможно, — сказал Сварог.

Он прекрасно понимал, о чем говорит барон: о досье на токеретов. В Снольдерском Морском бюро оно, полное, заведенное еще двадцать лет назад и, пусть скуднейшее, но иногда пополняемое, и сегодня лежит среди незакрытых. Сварог его давно прочитал. Сначала лет десять случайным свидетеля никто не верил, потом нашлись убедительные доказательства, и открыли досье. Несмотря на все усилия, так и не удалось ни захватить подлодку, ни обнаружить, где находится Токеранг, — но снольдерская морская разведка, пусть и при скуднейших результатах, дела не закрывала…

Так вот, в свое время просто обязано было существовать такое же досье и в Ронеро. Судя по косвенным данным, Асверус выступил тогда к озеру не с бухты-барахты, он прекрасно знал, кого именно намеревается поймать в ловушку. Отсюда проистекало, что просто обязаны были быть какие-то предварительные донесения, данные наблюдений, заключения спецов… короче говоря, досье, открытое дело. Но ни в одном архиве на него еще не наткнулись, как ни искали, даже в Балонге, даже по Вольным Манорам…

— Ваше величество, — мягко, но настойчиво сказал барон. — Право же, зря вы так небрежно сунули в карман конверт со стихами. Когда мне их разыскали, они около ста двадцати лет пролежали в пакете, помеченном высшей степенью секретности — «только для глаз короля». Я сам ни за что не позволил бы себе при таких обстоятельствах сорвать печати, но все дело в том, что пакет обнаружил молодой, не лишенный некоторой бесшабашности сотрудник. Вроде вашего графа Гаржака, о котором я немного наслышан. И распечатал, оправдывая себя тем, что согласно одному из параграфов Уложения о секретных архивах истек срок давности. Кстати, с точки зрения закона, он прав, я не стал его особенно наказывать, ограничившись словесной выволочкой. Благо он сам чувствовал себя неуютно — прочитав, примчался ко мне каяться… Я тоже прочитал — и понял, что дело безусловно выходит за пределы моей компетентности…

Очень уж серьезный был у него вид. Сварог достал конверт, извлек два листочка пожелтевшей от времени бумаги — ну да, знакомый уже почерк Асверуса, на обоих проставлены даты: Асверус, к нешуточной радости литературоведов, датировал каждое свое стихотворение, которое считал законченным. Прежде всего Сварог как-то машинально сосчитал строчки: в одном восемнадцать, в другом всего-то восемь. Прочитал то, что длиннее, удивленно пожал плечами:

— И что здесь такого? Почему «Только для глаз короля»?

— Есть там интересные строчки… — без выражения произнес барон. — Разъяснения вам тут же даст господин Интагар, коли уж ему поручено все дело, а я, с вашего позволения, устраняюсь. Дела я не веду, и это совершенно не в моей компетенции. Но вот в другом есть строчка, не требующая пояснений…

Сварог быстренько прочитал короткое — и уже вторая строчка…

— Черт побери! — воскликнул он.

— Да, так и обстоит, ваше величество… Надеюсь, теперь вы понимаете мотивы, по которым я устраняюсь?

Сварог встал:

— У вас есть еще важные дела?

— Нет, ваше величество. Мне хотелось бы обсудить с вами разные текущие мелочи, но это подождет…

— В таком случае я вас, простите, оставляю, — сказал Сварог. — Не сомневаюсь, что вас разместили должным образом…

— Да, все в порядке.

— Отлично, отлично… — нетерпеливо сказал Сварог.

В коридоре, помня о королевском достоинстве, пошел неторопливо — хотя хотелось нестись сломя голову. На одной из широких лестниц буквально нос к носу столкнулся с Марой, спускавшейся вниз. На ней снова красовался сегурский генеральский мундир. Сварог представления не имел, что она успела его опередить, первой прилететь сюда из Виглафа.

— Ага, — догадался он. — С адмиралами собралась совещаться?

— Ну да, — сказала Мара. — Время-то поджимает…

Поодаль обнаружился главный церемониймейстер, взиравший на них с крайней печалью. Бедняга жизнь прожил, долгую службу отслужил в убеждении, что любая встреча двух монархов непременно должна сопровождаться пышными церемониями с пушечной пальбой, торжественными въездом в столицу и прочими красивостями. То, что королева Сегура заявлялась вот так, запросто, его просто убивало, — но перечить он не осмеливался после краткого внушения, сделанного ему Сварогом…

— Рад за тебя, — сказал Сварог. — Только, умоляю, не вздумай проситься на корабль регулярного флота. На суше у тебя есть кое-какая репутация, да и пираты, пусть вздыхая в душе, пустят тебя на мостик — но в военно-морских флотах традиции прежние: никаких женщин, будь она хоть трижды королева…

— Да знаю. Мне уже объяснили… и убедили, — Мара обворожительно улыбнулась, понизила голос: — Я могу нынче вечером рассчитывать на приглашение в твою спальню? А то что-то долго мы в разлуке…

— Я не знаю, буду ли ночевать в Латеране, — сказал Сварог, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. — Вообще не знаю, где буду сегодня вечером. Кошка, тут завертелись такие дела…

Мара мгновенно стала серьезной:

— Ага, то-то у тебя такой вид, будто ты готов галопом припустить… Ладно, подождем другого случая, — сказала она без малейшей обиды (уж боевой-то подруге такие вещи положено понимать с полуслова, что всегда и происходит). — Вот только… Я тут заглядывала к Интагару кое о чем посоветоваться… Даже не знаю, что и сказать, но такое впечатление, что он малость подвинулся умом…

— С чего вдруг?

— Интагар читает Асверуса, — округлив глаза в неподдельном изумлении, сказала Мара тихонечко. — Вот-вот, именно так и обстоит. Обложился мало того, что книгами Асверуса, но и трудами литературоведов… Интагар и Асверус, вообще, Интагар и изящная словесность… Категорически несовместимо. Может, лейб-медика к нему отправить?

— Да нет, — сказал Сварог. — Он делом занят.

— Тьфу, а я-то подумала… — облегченно вздохнула Мара. — Значит, есть чем заниматься? Новые следы?

— Еще какие, — сказал Сварог. — Тебе отвели комнаты, где обычно?

— Разумеется.

— Если найдется время, я к тебе загляну, — сказал Сварог. — Масса нового и интересного… Все, я спешу…

Пренебрегая присутствием церемониймейстера, поцеловал ее в щеку и двинулся вверх по лестнице со всей возможной скоростью, какую только позволял королевский сан.

Интагара он отыскал не в кабинете, а в соседней комнате, побольше. Обстановку оценил с порога: действительно, тот, кто хорошо знает Интагара, но представления не имеет о его нынешнем задании, начнет о медиках подумывать… Это была не комната, а скорее уж кабинет профессора изящной словесности Ремиденума: два стола (и третий, за которым сидел Интагар) завалены тонкими книжками, толстыми томами, какими-то рукописями. На тех корешках, что оказались обращены к Сварогу, — соответствующие заголовки: «Погода и атмосферные явления в поэзии Асверуса», «Асверус и каталунские легенды», «Влияние окружающих пейзажей на творчество Кагинарского кружка»… и тому подобные изыски пытливой научной мысли. Интагар, когда Сварог вошел, как раз читал фолиант под заглавием «Морские темы у Асверуса».