Читать книгу "Простые волшебные вещи [= Темная сторона ] - Макс Фрай"

— И шестнадцать братишек-призраков в придачу!.. Кстати, а что вы смотрели прошлой ночью? Опять мультики?

— Мультики, — с непередаваемой нежностью промурлыкал Джуффин. — И еще один неплохой фильм о каком-то вашем сумасшедшем Магистре… Ну, что-то в этом роде. После смерти он завел себе привычку приходить в чужие сны. Причем не просто пугал людей, а по-настоящему их убивал, — совсем как тот фэтан, который чуть было не испортил тебе новоселье два с лишним года назад, помнишь?

— Такое не забывается, — вздохнул я.

— Видишь, чем-то наши Миры все-таки похожи! — резюмировал Джуффин.

Как я понял, он счел «Кошмар на улице Вязов» в высшей степени реалистической картиной. Но у меня было не то настроение, чтобы разочаровывать шефа… И потом, кто их знает, этих сценаристов, откуда они берут свои душераздирающие истории?!

Примерно через час в моем кабинете появился Шурф Лонли-Локли. У него было лицо человека, у которого внезапно возникли серьезные личные проблемы.

— Я наконец дочитал твою книгу, Макс, — строго сказал он, усаживаясь напротив меня.

— И судя по всему, ты здорово этим недоволен. Имей в виду: ее написал не я!

— «Недоволен» — не совсем точный термин. Просто я окончательно перестал понимать, что это за место такое — Мир, в котором ты родился? Ты мне вот что скажи: эти твои соотечественники — неужели они действительно так безнадежно ужасны?

— Ну, как тебе сказать…

Я невесело усмехнулся, вспомнив обаятельного человеконенавистника, своего нового приятеля Лойсо Пондохву, и, заодно, собственные недавние приключения на одном песчаном пляже. Да уж, сэр Шурф пришел по адресу, ничего не скажешь!

— Вообще-то, в моей жизни бывали периоды, когда я именно так и думал, — наконец признался я. — И периоды, когда я думал совершенно иначе. Полагаю, мое отношение к человечеству всегда зависело исключительно от состояния моих собственных дел… Ерунда все это! Я же сказал, что это фантастика. А, значит, содержание книги, скорее всего, вообще не имеет никакого отношения к истинному положению вещей… А чем, собственно, закончилась эта история? Вчера вечером ты пересказал мне только ее начало.

— Боюсь, я так ничего толком и не понял. Даже не знаю, с чего начать… Ну, видишь ли, случилось так, что могущественные существа из другого Мира, о которых я уже рассказал тебе вчера, подарили нескольким особенным людям возможность спасти всех остальных. Они дали своим избранникам время и почти безграничную силу, чтобы те могли помочь остальным людям стать совершенными и занять более высокое место в странной классификации живых существ, которую изобрели пришельцы… Впрочем, насколько возможно понять, их система ценностей вполне согласуется с моей собственной!

— Потрясающе! — улыбнулся я. — Пожалуй, мне все-таки придется прочитать эту странную книжку. Просто для того, чтобы получить хоть какое-то представление о твоей «системе ценностей»… И чем закончилось это мероприятие?

— Избранники поначалу были совершенно счастливы, что все так удачно сложилось, — продолжил сэр Шурф. — Они перепробовали множество различных способов переделать своих соотечественников. В частности, установили контроль за рождаемостью, который был каким-то образом согласован с вашими гороскопами… И, как мне показалось, они добились неплохих результатов. Но потом им надоело… Ну, не то чтобы надоело, но они разочаровались в своих соплеменниках. И сами уничтожили всех, не дожидаясь, пока это сделают их могущественные покровители из другого Мира. Но те одобрили решение своих подопечных… У меня остался очень неприятный осадок в душе от этой истории. В ней есть что-то сокрушительно безнадежное. Хотел бы я посмотреть в глаза человеку, который ее придумал и как-то живет со всем этим!

— Просто очередная антиутопия, не бери в голову! Если бы автор этой книги знал, что кто-нибудь всерьез распереживается из-за его писанины, он бы здорово удивился. У меня на родине такую литературу принято читать от скуки, и тут же забывать. Настоятельно рекомендую тебе поступить соответственно!

— У твоих соотечественников очень крепкие нервы… Или же у них нет ни намека на воображение, — ошеломленно сказал Шурф.

— Может быть. Но я думаю, что мы просто иначе воспитаны. Так переживать из-за какой-то книги — это попросту не принято… Подозреваю, что с меня причитается хороший ужин. Если уж один из моих соотечественников нечаянно испортил тебе настроение, я просто обязан замолить его грех!

Лонли-Локли не стал возражать. Приятнейшая совместная прогулка в «Джуффинову дюжину» стала отличной жирной точкой, которую я решительно поставил в конце апокалиптической темы, в последнее время то и дело возникающей в моей жизни.

«Надоело!» — твердо сказал я сам себе.

* * *

Оставшиеся две дюжины дней до Последнего Дня года пролетели приятно и незаметно. Даже на свидание с сэром Лойсо Пондохвой меня пока больше не тянуло. Я отложил это в высшей степени светское мероприятие на неопределенное «потом»: иногда в моей жизни случаются чудесные периоды сладостной душевной лени, к сожалению, весьма непродолжительные.

Первую ночь нового года я встретил в своем кабинете, как мне и было положено. Мои коллеги отсыпались после неописуемой суеты, которая охватывает все живое в преддверии этого знаменательного события. Только неутомимый сэр Джуффин Халли отправился на улицу Старых Монеток смотреть кино: в последние несколько дней шефу было не до этого. Честно говоря, я вполне мог позволить себе роскошь составить ему компанию: в городе наступило полное затишье. Но я предпочел просто немного подремать в кресле, поскольку всеобщее предпраздничное безумие порядком измотало и меня.

Вскоре после полуночи меня разбудил еле слышный скрип входной двери.

— Макс, вы не надорветесь открыть глаза, если я к вам зайду? — осведомился потомок укумбийских пиратов, он же будущий гражданин солнечного Ташера.

— Какая прелесть! Наконец-то ты зашел сам, не оповещая о своем появлении дюжину младших служащих! — восхитился я.

— А я не обнаружил ни одного грыза: ни возле входа, ни в коридоре, — объяснил Андэ.

Он извлек из-под лоохи пыльную глиняную бутылку и торжественно водрузил ее на стол.

— Это из дедовских запасов. Не та приторная дрянь, которую наловчились варить наши трактирщики, а настоящее пряное укумбийское бомборокки двухсотлетней выдержки… Я пришел попрощаться. Этот ваш ташерский приятель, Гьята, сказал, что мы отплываем на рассвете.

— Ты рад? — спросил я, поспешно нашаривая в столе бутылочку с бальзамом Кахара: без глотка этого тонизирующего зелья я вряд ли смог бы превратиться в мало-мальски приятного собеседника!

— Я… Ну да, рад.

Андэ сказал это таким обреченным тоном, что я встревожился.

— Если не хочешь ехать в Ташер, оставайся дома, — мягко сказал я. — Ты не обязан это делать, парень.

— Нет, я хочу… Очень хочу! Но мне страшно, Макс. Полный конец обеда!