Читать книгу "Волчьи гонки - Николай Геронин"

— I am Verigin! And I know you perfectly, Mr. Mazun![24]

— You are mistaken![25]

— Действительно, я ошибся в тебе, поддонок! Как и все мы. Но настал час расплаты!

— Руки коротки! — резко перешел на русский Мазун-Ковальски. — Я Томас Ковальски, второй секретарь посольства США в Малайзии.

— Ты — предатель Родины Мазун, сотрудничающий с ЦРУ США. Кстати, покажи свой паспорт и удостоверение сотрудника посольства США!

Последовала пауза со стороны Мазуна. Несколько секунд продолжалось его замешательство. Наконец он взял себя в руки:

— У меня нет с собой этих документов. Я — на отдыхе. Зачем мне носить с собой паспорт и удостоверение?

— А ты разве не помнишь советское правило: без бумажки ты букашка, а с бумажкой — человек? Так что ты для меня не Ковальски, а Мазун. Подлый изменник, мелкая душонка.

— Пропади ты пропадом!.. — злобно выкрикнул Мазун.

— Так что в данный момент ты никакой не дипломат, никакой не американец. Ты не можешь подтвердить этого. Ты, Мазун — беглый преступник, приговоренный советским трибуналом!

— Я имею дипломатическую неприкосновенность!!! — истошно закричал Мазун. — Никто не смеет нарушать дипломатический иммунитет!

— Докажи сейчас принадлежность к дипломатическому корпусу! У тебя нет такого доказательства.

— Я тебя урою! — прорычал Мазун.

Веригин пропустил угрозу мимо ушей и спокойно — ему даже самому показались странными его спокойствие, уверенность в себе — проговорил:

— Я — подполковник Комитета государственной безопасности СССР, работаю в посольстве Советского Союза в Федерации Малайзия в качестве первого секретаря. Уполномочен произвести в отношении вас, Мазун, определенные действия.

— Уже подполковник? — невольно вырвалось у Мазуна.

Не обращая внимания на эту реплику врага, Веригин размеренно продолжил:

— Могу документально подтвердить сказанное, во всяком случае, вторую часть служебных обязанностей.

При этих словах Веригин вытащил из заднего кармана брюк дипломатическую карточку, выданную МИДом Малайзии. Он показал на расстоянии удостоверение Мазуну и положил его обратно в карман.

— Первый секретарь советского посольства в Куала-Лумпуре Веригин! Прошу любить и жаловать!

При этих словах Веригин протянул руку Мазуну, как бы приглашая его познакомиться с ним и обменяться рукопожатием.

Мазун, похоже, уже плохо контролировал себя. Он автоматически протянул руку Веригину.

Веригин захватил руку Мазуна, резко потянул ее на себя. Использовав его руку как рычаг, Веригин бросил Мазуна плашмя на землю. Быстро оседлав соперника, Веригин попытался скрестить его руки за спиной, чтобы связать их своим ремнем. Но Мазун нечеловеческими усилиями извернулся и выскользнул из-под Веригина. Он вскочил на ноги и набросился на Веригина, уже успевшего подняться.

Мазун взвился вверх в прыжке — невысоком, но все же прыжке — и сумел попасть вытянутой правой ногой в грудь Веригину. Юрий не устоял на ногах и рухнул вниз. Мазун воспользовался этим и навалился на Веригина, стал сжимать ему горло. Веригин захрипел, почувствовав удушение. Только этого не хватало — быть задушенным предателем!

Неимоверными усилиями Веригин отжал своими локтями Мазуна от себя, ослабив его мертвую хватку у себя на горле, и резко ударил своей головой, а точнее — лбом в нос противнику. Мазун взвыл от боли, кровь захлестала у него из ноздрей. Веригин сбросил его с себя и вскочил на ноги. Мазун быстро поднялся. И схватка продолжилась.

Мазун выбрасывал руки и ноги, как это делают каратисты в ходе боя, а Веригин отбивался, используя приемы самбо, которые он освоил в разведшколе после окончания института.

Веригин попытался применить подсечку, чтобы повергнуть противника наземь, но тот устоял.

Их борьба сопровождалась выкриками и воплями, когда болевые приемы достигали цели. Поединок затягивался, он мог привлечь внимание обитателей китайского поселка, способных вызвать полицию. Действительно, несколько китайцев выскочили за территорию поселка. Увидев, что происходит, они быстро ретировались. Дело принимало опасный оборот. Вся операция шла под откос.

Веригин собрался с духом и провел серию чисто боксерских ударов. Левой рукой нанес удар в челюсть Мазуна, а затем молниеносно провел удар правой в солнечное сплетение противника. Мазун после последнего удара согнулся — не в три погибели, но все же достаточно низко, и Веригин воспользовался этим. Он нанес сокрушительный удар сцепленными воедино руками в шею Мазуна. Тот рухнул наземь.

Остальное было делом техники. Веригин связал руки Мазуна своим ремнем от брюк, а ремень Мазуна затянул на его ногах. Затем Юрий отволок Мазуна к «фольксвагену», погрузил его в задний отсек микроавтобуса и прикрыл пледом.

Исход поединка Веригина с Мазуном в итоге решили боксерские навыки Юрия. Он занимался боксом подростком два года в Лужниках в школе олимпийского резерва. Три раза в неделю ездил на 64-м автобусе от платформы «Беговая» к метро «Спортивная». Тренерами в их группе были Виктор Степанов и Евгений Огуренков, чемпионы СССР, бывшие тренеры сборной страны, и судья международной категории Владимир Коньков. Как раз Коньков являлся их постоянным, основным тренером. Владимир Фролович знаменит тем, что тренировал Виктора Агеева, который в ту пору выиграл чемпионат Европы. Агеев два раза даже тренировался в их зале вместе с ними. Видимо, нужно было обсудить что-то с Коньковым, а заодно он и потренировался параллельно с ними. Это были незабываемые для ребят тренировки!

Но самым примечательным для Юры и других юных боксеров стал день, когда на Большой спортивной арене Лужников чествовали победителей римской Олимпиады в 1960 году. Для них подлинным праздником явилось то, что в Лужниках среди других олимпийских чемпионов поздравляли боксера Олега Григорьева. Григорьев — этот скромный парень с короткой стрижкой — стал подлинным кумиром для Юрия.

От метро «Спортивная» до Большой спортивной арены нужно пройти пешком более километра. В зимнюю стужу, с порывистым, сильным ветром, это была прогулка, мягко говоря, не из приятных. А обратно, уставшему после тренировки, тем более влом тащиться пешкодралом. Но Юрий практически не пропускал тренировки. Он закалял себя физически и морально.

Напротив их боксерского зала находился зал, где тренировались игроки в настольный теннис. Иногда они, боксеры, смотрели, как эти юноши и девушки играют в пинг-понг. Их тренировка — это практически игра в свое удовольствие. А вот у них — боксеров — изнурительные отжатия от пола и поднятие партнера на спине за руки, отработка приемов на ринге. Соревнования, когда не били в белый пластмассовый мячик, а мутузили друг друга, порой до крови. И все же Юрий продолжал заниматься боксом.