Читать книгу "Президент пропал - Джеймс Паттерсон"

Больше она его не видела.

Долгое время Бах думала, что брат погиб, а потом узнала, что он попал в приют, и его усыновила пара из другой страны. Мальчикам в этом плане куда легче, чем девочкам.

Ей часто хотелось навестить его. Поговорить с ним. Обнять. Увы, единственное, что ей оставалось, – слушать.

– Вильгельм Фридеман Херцог, скрипач из Вены, – говорит Рэнди. – Фамилия от приемных родителей-австрийцев, но имя как при рождении. В честь первого сына Иоганна Себастьяна Баха. Чувствуется определенная логика.

Она не перебивает. Ей торопиться некуда.

– В общем, я понял. Ты хочешь, чтобы Вильгельм усыновил твоего ребенка.

– Также я хочу перевести на его имя все свои сбережения. Мне нужен будет юрист, который составит и заверит все необходимые документы.

– Ясно, ясно… И ты что, думаешь, брат согласится?

На глаза наворачиваются непрошеные слезы. Она сама не раз задавалась этим вопросом. Для Вильгельма это будет удар. Но он хороший человек, девочка ему не чужая, да и не станет он винить ее за грехи матери. А пятнадцать миллионов долларов – достаточная компенсация, чтобы ни Далила, ни ее новая семья не знали ни в чем нужды.

И самое главное – ее дочь не останется одна.

– Видишь ли, ты говоришь так, будто у тебя есть что предложить взамен…

– Я могу сообщить вам все, что знаю, обо всех политических убийствах за последние десять лет. Назову имена нанимателей. Буду оказывать помощь следствию и выступать в суде в качестве свидетеля, если надо. В ответ я всего лишь прошу, чтобы моя дочь родилась здесь и ее передали моему брату. Я расскажу вам обо всех заданиях, которые мне когда-либо поручали.

Пусть Рэнди по-прежнему держится так, словно он здесь главный, однако видно, что его взгляд изменился.

– В том числе и о последнем, – добавляет Бах.

Глава 123

За восточной дверью Овального кабинета разбит Розовый сад. Мы со Стасом выходим туда. На улице стемнело, сыро и пахнет дождем.

Мы с Рейчел любили прогуливаться тут после ужина. Именно во время такой прогулки она и рассказала мне, что ее рак перешел в новую стадию.

– Боюсь, я так тебя и не отблагодарил как следует, – говорю я Стасу.

– Да не за что, – отвечает он.

– Что будешь делать дальше?

Он пожимает плечами:

– Даже не представляю. Мы с Ниной мечтали только о том, как вернемся в Сухуми.

Снова это слово. В Интернете оно сейчас в списке самых популярных запросов. Такое ощущение, что я еще долго буду слышать его в кошмарах.

– Даже забавно, – продолжает парень, – мы ведь знали, что наш замысел может сорваться. Знали, что Сулиман так просто нас не оставит. Не могли предугадать вашу реакцию. В общем, столько было непредсказуемых…

– Факторов?

– Да, факторов. И все равно мы строили планы исходя из того, что все получится. Она рассказывала, какой дом хочет купить, чтобы он был недалеко от родителей и рядом с морем. Придумывала имена для наших будущих детей…

Голос у него дрожит, глаза заволакивает слезами.

Я кладу руку ему на плечо.

– Может, останешься? Будешь работать у нас.

Кривая усмешка.

– У меня нет… статуса иммигранта. Да и…

– Ну, с этим поможем, – улыбаюсь я, глядя ему в лицо. – Есть у меня пара знакомых.

Он тоже улыбается.

– Еще бы. Но…

– Стас, я серьезно. Подобная угроза не должна повториться. Сейчас повезло, но в другой раз одного везения может не хватить. Мы должны быть готовы. А для этого нужны такие специалисты, как ты. Короче, ты нам нужен.

Он отворачивается и смотрит на сад, на розы, нарциссы, гиацинты… Рейчел знала название каждого цветка, а для меня они просто красивые. Сегодня – особенно.

– Америка, – говорит Стас задумчиво. – А что, ваши бейсбольные игрища довольно забавные…

Давно я так от души не смеялся.

– Бейсбольные матчи, Стас. Матчи.

Воскресенье

Глава 124

– Ваше величество, – приветствую я по телефону Саада ибн Сауда, короля Саудовской Аравии. Потом делаю глоток кофе. Обычно по вечерам я кофе не пью, но я спал всего два часа, да и всему произошедшему в пятницу и субботу слово «обычно» категорически не подходит.

– Господин президент, – говорит он в ответ. – Подозреваю, последние несколько дней выдались у вас довольно насыщенными.

– Как и у вас. Все хорошо?

– Как говорится, я висел на волоске – в моем случае, чуть ли не буквально. Мне чрезвычайно повезло, что заговор раскрыли до покушения. Аллах на моей стороне. Теперь в королевстве полный порядок.

– В обычной ситуации я позвонил бы вам сразу же, как только узнал о заговоре. Но в сложившихся обстоятельствах…

– Не трудитесь объясняться, господин президент. Я все понимаю. Полагаю, вам передали вкратце цель моего звонка.

– Да, директор ЦРУ сообщила мне.

– Хорошо. Думаю, вам известно, что наша королевская семья довольно обширна и разношерстна…

Великолепное преуменьшение. К фамилии Саудов принадлежат тысячи человек разных ветвей. Большинство не обладают практически никаким влиянием, лишь получают солидные дивиденды от продажи нефти. Однако есть главенствующее ядро – порядка двух тысяч человек, связанных сложными внутренними отношениями. Как и в любой семейной или политической группировке, не обошлось без взаимных претензий и зависти. Заняв королевский трон в обход других претендентов, Саад ибн Сауд нажил себе множество врагов, и именно они привели в действие план, который чуть не стал причиной катастрофы мирового масштаба.

– Члены коалиции, замыслившей переворот… были недовольны моим правлением.

– Ваше величество, преклоняюсь перед вашей скромностью и очень рад, что заговорщиков удалось поймать.

– К моему великому стыду, их замысел зародился и созрел без моего ведома. Как говорится, прямо под носом. Мы уже выявили недоработку в департаменте внутренней безопасности и, уверяю, занимаемся ее устранением.

«Прямо под носом». Как я его понимаю…

– В чем именно состоял замысел? Чего добивались заговорщики?

– Возврата к другой эпохе, когда в мире не господствовали США на пару с Израилем. Они хотели возглавить королевство, а затем подчинить себе весь Ближний Восток. Насколько я понимаю, их целью было не уничтожить Америку, а только ослабить ее, лишить статуса сверхдержавы. В общем, вернуться к эпохе регионального господства.

– Иными словами, создать столько внутренних проблем, что нам будет не до Ближнего Востока?