Читать книгу "AMERICAN’ец. Жизнь и удивительные приключения авантюриста графа Фёдора Ивановича Толстого - Дмитрий Миропольский"

В ту войну Юрий Фёдорович Лисянский командовал несколькими кораблями и противостоял англичанам на море. Свои записки «Путешествие вокруг света» он смог опубликовать только в 1812 году, когда сделался слаб глазами и вышел в отставку капитаном первого ранга. В России книга, изданная за собственный счет тиражом всего двести экземпляров, интереса не вызвала. Зато авторский перевод на английский язык с восторгом встретили читатели в Лондоне. Именем Лисянского названы залив, пролив, мыс, река, бухта, подводная гора, два полуострова и остров Гавайского архипелага.

Баронет Джон Борлэз Уоррен, бывший послом в Петербурге до графа Кэткарта, с дипломатической службы вернулся на военную, громил наполеоновский флот и сражался против Соединённых Штатов, где координировал все военные действия. Он дослужился до адмиральского чина, а в 1815 году снова прибыл в Петербург полномочным послом Британии.

Хитроумный лейтенант Кохун Грант со временем превратился в легенду британской разведки. В армии герцога Веллингтона, разгромившего Наполеона при Ватерлоо, Грант был уже подполковником. Для борьбы с французами он создал исключительно эффективную агентурную сеть в Испании и Португалии, а переписку вражеских офицеров читал, как собственные письма.

Протеже Резанова, бывший драгун Василий Семёнович Огонь-Догановский, процветал ещё долгие годы. Больше четверти века с ведома полиции обаятельный помещик держал подпольный игорный дом, оставаясь виртуозным шулером-бульдогом в окружении натасканных шавок. Так же, как и Фёдор Иванович Толстой, в его зубы не раз попадал Александр Сергеевич Пушкин, которому случалось проигрывать Поляку до двадцати пяти тысяч рублей.

Фехтмейстер Севербек — единственный, кто мог сравниться с графом Толстым в сабельном бою, — вошёл в историю как Иван Ефимович Сивербрик, воспитанник Михаила Илларионовича Кутузова и первый русский профессор фехтования.

Князь Сергей Лаврентьевич Львов всё же поднялся в петербургское небо с Гарнереном — и стал первым из русских воздухоплавателей, если не считать полёта Фёдора Ивановича на угнанном шаре. Князь продолжал увлекаться аэроманией. Когда в 1812 году Англия сумела-таки стравить Россию с Францией, старый генерал выстроил в Москве шар особой конструкции для бомбардировки французов с воздуха. К счастью для Наполеона, по всегдашнему российскому разгильдяйству небесное судно так и не было использовано в бою. Но шар наподобие гарнереновского, привезённого князем Львовым в Петербург и спасённого графом Толстым, в XXI веке работает аэролифтом на Пироговской набережной Невы перед отелем «Санкт-Петербург». В хорошую погоду любой желающий может подняться в небо и посмотреть с высоты птичьего полёта на Петропавловскую крепость и Адмиралтейство, на Зимний дворец и Биржу, на Исаакиевский и Смольный соборы, на самый высокий небоскрёб Европы «Лахта-центр» и пирог Васильевского острова. Правда, путешествие на аэролифте по-прежнему дорого, как и во времена графа Толстого с князем Львовым.

Барон Егор фон Дризен выжил после дуэли с Фёдором Ивановичем. Он стал командиром Преображенского полка, геройски защищал Россию от Наполеона в 1812 году и умер от ран, полученных в Бородинском сражении.

«Воспоминания господина д’Артаньяна, капитан-лейтенанта первой роты королевских мушкетёров, содержащие множество частных и секретных вещей, которые произошли в правление Людовика Великого» — эта книга, написанная Куртилем де Сандра, производила сильное впечатление не только на молодого графа Толстого. Через четыре десятка лет ею заинтересовался француз Огюст Маке, лицейский преподаватель истории. Маке решил использовать «Воспоминания» для романа в историческом духе, и на свет появились «Три мушкетёра», написанные в соавторстве. Правда, широко известен лишь один автор книги — Александр Дюма, оборотистый сын командующего наполеоновской кавалерией. Его и считают родоначальником жанра историко-приключенческого романа, в котором по мере сил написан роман «American’ец».

Три века не теряет популярности ещё одна книга, лишившая покоя Фёдора Ивановича Толстого. По сей день мальчишеские умы волнуют «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего двадцать восемь лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки близ устьев реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля, кроме него, погиб; с изложением его неожиданного освобождения пиратами, написанные им самим». Господин Дефо, привет от которого служил паролем для британских разведчиков, заслуженно считается родоначальником английского романа.

Граф Фёдор Петрович Толстой, благодаря кузену избегнув тягот и опасностей кругосветного путешествия, прожил девяносто лет. Блестящий медальер стал профессором и вице-президентом Российской академии художеств. Он был масоном высокого ранга и руководил тайным обществом Союз Благоденствия, хотя в декабрьском восстании 1825 года не участвовал. Фёдор Петрович как один из лучших художников своего времени упомянут в романе «Евгений Онегин», а ценителям архитектуры знаком его вклад в оформление храма Христа Спасителя. Украинцы благодарны графу Толстому за освобождение Тараса Шевченко, который прожил целый год в доме Фёдора Петровича. Родственниками графу доводились выдающиеся русские писатели: Алексей Константинович Толстой был его родным племянником, а Лев Николаевич Толстой — двоюродным.

Александр Андреевич Баранов, создатель и первый правитель Русской Америки, достроил Ново-Архангельск и перенёс туда столицу с острова Кадьяк. После того как в 1867 году Аляска была продана американцам, Русская Америка перестала существовать, но город остался. В наши дни он носит название Ситка, остаётся одним из крупнейших центров перевалки рыбы в США — и стоит на острове Баранова: американцы продолжают чтить память выдающегося россиянина. Александр Андреевич увековечен и в родной Архангельской области — музей Каргополя хранит знаменитую кольчугу земляка-первопроходца. Именем Баранова названы несколько островов, гора и мыс.

Капитан Крузенштерн, спасая Фёдора Ивановича Толстого от гнева Николая Петровича Резанова, пересадил графа со шлюпа «Надежда» на шлюп «Нева» возле острова Овагиг. Теперь название произносится иначе — Гавайи, оно дало новое имя всему архипелагу Сандвича. В наши дни Гавайские острова — это территория Соединённых Штатов Америки, а двести лет назад Овагиг едва не вошёл в состав России. В 1815 году тамошний король захватил русское торговое судно с грузом на сто тысяч рублей. Весть об этом дошла до Аляски, и Баранов отправил на выручку военный корабль. Захваченное судно было возвращено, а король в знак примирения подарил русским просторную долину на острове. В долине были выстроены три форта, которые через год сожгли американцы. После этого Баранов подготовил оккупацию Гавайев, но ее запретил император Александр.

Заметный след в истории с географией оставил Макар Иванович Ратманов — лейтенант шлюпа «Надежда» и соучастник интимных развлечений Фёдора Ивановича Толстого с английскими купчихами. Во время кругосветного плавания лейтенант был произведён в капитан-лейтенанты, несмотря на противодействие Резанова. Их отношения отличались особой непримиримостью: дневниковые записи Макара Ивановича рисуют образ камергера весьма далёкий от идеального. После экспедиции Ратманов несколько лет воевал на разных морях, стал начальником Кронштадтского порта, командовал эскадрой Балтийского флота, дослужился до чина вице-адмирала и руководил инспекторским департаментом Морского министерства, но возглавить новое кругосветное плавание в 1824 году уже не смог: болезни глаз для моряка в то время были равносильны приговору. Именем Ратманова названы два мыса и остров, на котором находится самая восточная точка России.