Читать книгу "По ту сторону - Инга Андрианова"

— Ну, раз ты такая умная, — он бросил на пол сигарету, — сама угадай!

Мне стало не по себе:

— Господи, да что с тобой? Ты на себя не похож.

— Зато ты на себя очень даже похожа. Как всегда предсказуема и последовательна. Постой тут одна, подумай на досуге, а я решу, что с тобой делать дальше.

С этими словами он нырнул в квартиру, захлопнул дверь и закрылся на ключ, а я осталась снаружи в легкой пижаме и шлепанцах на босу ногу. Я потянулась к звонку, но нажать не рискнула: домашние могли проснуться и напороться на взбесившегося Митьку. Так что спящие, они были в большей безопасности. Не верилось, что Митька всерьез решил меня бросить в подъезде, хотя в его нынешнем состоянии он был непредсказуем. Я обреченно опустилась на ступеньки. Несколько раз запоздалые жильцы вызывали лифт, и каждый раз я вскакивала с места, готовая к встрече с соседями и серии неприятных вопросов. Примерно через час раздался щелчок и на пороге появился Митька. Он аккуратно закрыл дверь на ключ, подошел нарочито вальяжно, сунул в рот сигарету.

— Митя, отдай мне ключи!

— С чего бы? — усмехнулся он.

— С того, что мне в семь на работу.

— Располагайся! — он сделал жест рукой.

— Что на тебя нашло? Мне холодно! Я спать хочу!

— Не думаю, что тебе удастся поспать, — рассмеялся он цинично.

Я посмотрела на Митьку со всей возможной строгостью.

— Не смей! — рявкнул он и приблизил лицо, — Даже не думай, ведьма! Еще раз так глянешь, я тебя придушу!

Мои ноги подкосились, и я опустилась на лестницу.

— Свои косые глаза будешь испытывать на кобелях!

Он занес надо мной руку, но передумал и, стрельнув сигаретой, вернулся в квартиру.

— Караул! — Внутри у меня начиналась паника. — В доме оставались ребенок и мать.

Я подошла к дверям, тихонько постучала, с той стороны послышалась возня, но она быстро стихла.

— Мить, — прошептала я в самую щель, — пусти меня в туалет!

Тишина за дверью сменилась крадущимися шагами. Митька явно передвигался на цыпочках.

Я постучала еще раз. Шаги затихли, послышался удар о стену. Снова тишина.

Я стукнула громче.

— Митя, я сейчас нажму звонок!

Дверь распахнулась, Митька оглядел меня презрительно и бледным приведением прошлепал на кухню.

— Ладно уж, заходи, погрейся, — кинул он через плечо.

Я подбежала к спальне, приоткрыла дверь — Алиса с матерью на месте. Все тихо, только нервные щелчки на кухне — Митька сражался с электрическим чайником. Я легла на диван, накрылась с головой. Как ни колотилось сердце, но и оно постепенно утихло. Я успокоилась, согрелась, задремала.

Разбудил меня Митькин голос:

— Что снилось? — рявкнул он, срывая плед, — Давай, рассказывай, что делала во сне.

— Ты дашь мне поспать?

Я посмотрела на часы, и тоскливо поежилась: полпятого — скоро вставать.

Митька сел на диван и вперил в меня злобный взгляд. Вид у него был довольно бодрый:

— Давай, начинай!

— Чего начинать-то? — спросила я со слезами в голосе.

— О, смотри, начала! — он радостно ткнул в меня пальцем. — Что у нас следующим номером? А ну-ка выдай весь репертуар! Ты же у нас мастерица. Чем будешь удивлять? — он тряхнул головой, принял позу критика.

Не дождавшись представления, разочарованно вздохнул, воздел руки и театрально изрек:

— Бездарь, что и требовалось доказать!

— Доказал, иди спать! — произнесла я устало.

Ночь показалась немыслимо долгой и такой непростительно короткой: по мозгам разливался свинец, глаза щипало, тело бил озноб.

— Ну уж нет! — глумился тем временем Митька, — Я потратился на билеты, потерял кучу времени. Ты будешь развлекать меня, сколько я захочу. Так что готовься, птичка, будешь плясать на проводе.

— Ты бредишь? — я смотрела на Митьку и не верила своим глазам.

— Сейчас бредить будешь ты! А ну-ка встать! — Митька хлопнул себя по бедру.

Я не двинулась с места.

— Тебе помочь? — зашипел он.

— Помочь нужно тебе, — произнесла я мертвыми губами.

— Конечно, доктор, помогите, — начал кривляться Митька, — Вы такой известный светило! Спасите меня от уродов, что наводнили мою жизнь!

Стрелки часов неумолимо двигались вперед.

Митька перехватил мой взгляд:

— Куда это мы собрались? На любимую работу? Будем ублажать начальника?

— Ты мне противен, — я отвернулась к стене, чтобы не видеть уродливого выражения его лица.

— Не сомневаюсь, — процедил Митька, — Только никуда ты не пойдешь!

Я криво усмехнулась:

— Может, ты будешь зарабатывать деньги вместо меня?

— Ах, деньги! Как я мог забыть! Ты ведь у нас добытчица. Лицемерка-добытчица! Неси скорее свои миллионы, мне без них грустно!

— Пока что ты, урод, на мои миллионы живешь.

Я начинала терять терпение, хотя понимала, что делать этого нельзя. Обдолбаный Митька ждал одного: когда я дам слабину. Он кормился моей эмоцией, она давала ему право на поступок.

— Сколько ты хочешь? Сколько ты стоишь? — не унимался он, — Сегодня я куплю тебя с потрохами. Назови свою цену!

Он откинулся назад и с видом оценщика оглядел меня с ног до головы. Мне стало почти жаль этого человека, так глубоко увязшего во мраке, и если бы не угроза, идущая от его больных мозгов, я бы пыталась втащить его на свет. Но Митька, похоже, жалким себя не считал, он упивался мнимым могуществом — мизерной ссудой бессовестных бесов под страшный процент, ценою в жизнь.

— В моем нынешнем состоянии я стою недорого, — спокойно ответила я, — но все равно тебе не по карману.

Я встала с дивана и направилась в сторону ванны. Митька на цыпочках вышел за мной, дождался, когда я начну умываться, задвинул щеколду. То ли руки его плохо слушались, то ли засов заржавел, но только трюк не сработал. Я почистила зубы, умыла лицо, причесалась и вышла из ванны. Митька, видимо, решил, что я прошла сквозь стену и от этого впал в охотничий транс. Уже с кухни я наблюдала все его передвижения, все попытки загнать меня в угол. Перво-наперво он проверил щеколду, потом спрятался за угол и оттуда подглядывал за тем, как я варю себе кофе. Я посмотрела на Митьку в упор, достала из вазы печенье и демонстративно отправила в рот.

— Будешь торчать на кухне, пока я не выпущу! — прогнусавил он, выходя из укрытия.

— Не буду! — ответила я.

На этот раз я была абсолютно спокойна. Я точно знала, что выйду из дома, что скачущий галопом Митька — не более, чем жалкий наркоман, что этой ночью он слетел с катушек, и в этом нет моей вины.