Читать книгу "Охота на оборотня - Алина Илларионова"

«Да, хозяин. Здесь ещё капкан на медведя!»

Бедная Нита… Никогда он не расскажет ей правды, и Радду попросит молчать. Во всём виноват Зосий! Стоп! Зачем ему понадобился капкан?

— Что, ушастый, полегчало? — с напускным сочувствием осведомился охотник, убирая колено с его груди.

Щёки здорово саднило, но в голове прояснилось окончательно. Выглядит он наверняка хуже, чем чувствует себя на самом деле, а больно — не смертельно. Если выбрать момент удачно, то можно ударить Зосия одной ногой в плечо, а другой — по касательной в челюсть, и попросту свернуть шею. Как говаривала Алесса…

— Дядя Зосий, не надо! — взвизгнула девочка.

«Хозяин!!!»

Хрусть!

— Сшшммм… — Вилль сумел удержать крик, но губу прокусил почти насквозь. Открыл глаза, мимоходом отметив, что видит неплохо, а значит, переносица не сломана. Это хорошо, а вот усаженный шипами двухпудовый медвежий капкан на правой ноге, примотанный к сосне толстенной цепью, — хуже некуда.

— Как тебе подарок? — осклабился мужик. Кулон теперь висел у него на шее, а в руке он сжимал нож для разделки туш.

— Р-размерчик… не мой, — посетовал аватар, за что и получил пинка под рёбра.

— Дядя Зосий! — заплакал тоненький голосок.

Вилль с трудом повернул голову, и Радда прикрыла рот ладошкой. Все трое стояли шагах в двадцати. Симка, уверенный в хозяйской силе, набычил чёрную голову, и Вилль мысленно похвалил кота за выдержку. Ренита держала руку на плече трясущейся от страха дочери, и за расправой над приятелем наблюдала с полным равнодушием. Зато взгляд, предназначенный охотнику, полыхал неистовым жаром любви и покорности. Так вот ты какое, приворотное зелье…

Пудовый кулак Зосия впечатался в скулу с такой силой, что Виллю показалось, будто у него сейчас оторвётся голова.

— Дядя Зосий!

— Хозя-аин!!! — заверезжал Симеон и с воем бросился на охотника. Зосий царапнул ножом по кулону, совсем неглубоко, но этого хватило, чтобы домовой повалился на снег, извиваясь, как уж на сковороде, и жалобно мяукая.

«Симка, назад!»

— Радда, не смотри! — выкрикнул эльф, прежде чем вновь зашипеть.

— Нет, Радда, смотри! Смотри, как их надо! И ушастых! И бородатых! И зеленомордых! — фанатично орал мужик, подтверждая пинком каждый возглас.

Наконец, хрипя, как загнанный конь, Зосий упёрся руками в колени, чтобы перевести дыхание, чем капитан и воспользовался. Собрался с силами и завыл, протяжно и зло. От последующего удара под дых воздух выбило из лёгких напрочь.

— Заткнись!

— Лежачего не бьют! — истерично, на грани срыва, взвизгнула девочка и рванулась из материных рук, да вот беда — женщина, приученная таскать по несколько пар вёдер кряду, была намного сильнее дочери.

— Бьют, Радда, бьют! Это сейчас дядя капитан добрый да ласковый! А подрастёшь, иначе на тебя глазеть станет! Уж я-то знаю… — Зосий отдышался и, наклонившись к эльфу так, что жёсткая борода мочалом царапнула щёку, зашипел, — такой, как ты, мою девку свёл. Обрюхатил и бросил. А она — с бережка в речку быструю, грешница, да-а.

— Дурак ты, Зосий, — сплюнув кровью, прохрипел Вилль, у него в ушах стоял отчаянный плач малышки, — тебя Радка всю жизнь ненавидеть будет.

— Не-ет, она будет ненавидеть вас, нелюдей. С детства ненавидеть! Её обучат убивать выкормленных щенков, её обучат некромантии. О-о, какой она станет сильной и жестокой…

— А Нита?

— На кой мне эта дура? — презрительно сплюнул мужик.

Внезапно эльф понял, что уже не хочет его убивать. По крайней мере, сам. Собаке — собачья смерть, как ему однажды сказали. Меж сосновых стволов мелькнула одна дымчатая тень, вторая, третья… Лесные хранители и лекари. Они сами очистят лес от скверны, это их право. Сейчас Мать Стаи ждала приказа Владыки. Его ждала, сама того не зная, тоненько скулящая Радда, которую, как мог, пытался утешить чёрный кот. Ждала и одурманенная бедняжка Ренита, насильно влюблённая в мучителя и убийцу.

— Я тебя здесь оставлю. Выживешь — тебе хуже. А сабли заберу! — в ответ на усмешку аватара, мужик сжал кулон. — А это — в костёр. Поскалимся, ушастый?

— Зосий, ответь на вопрос. Собака — твоих рук дело? — впрочем, вопрос прозвучал скорее утвердительно.

— Не-ет, сперва ты! Тебе что вначале отрезать — нос или уши?

— Уши, — уверенно отозвался эльф, — из-за них у меня вся жизнь наперекосяк.

Зосий удовлетворённо кивнул и щёлкнул крепким, как кость, ногтем об острие ножа. Через плечо оглянулся на Радду и склонился, доверяя заведомому покойнику страшный секрет:

— Собака наша, ушастый… Полегчало?

— Зосий, Зосий, а ведь зима-то выдалась жадной, — внезапно ухмыльнулся эльф, краем глаза замечая меж сосен знакомый янтарный блеск. Голодный. — Не подсобишь, а?

— Что?

— Attu! (Взять!)

Охотник и не понял, когда что-то тяжёлое обрушилось ему на плечи.

— Радда, не смотри! — рявкнул эльф, и та послушно закрыла глаза ладошками.

Всё смешалось в сплошной рёв, рык и вой, и не разобрать, где человеческий голос, а где звериный. Серая лавина мышц, клыков и когтей погребла охотника под многопудовой массой, рвущей, терзающей, глодающей. Обезумевшая Ренита бросилась на помощь, но на полпути рухнула навзничь, ровно стрелой поражённая. Один из волков, которому никак не удавалось запустить клыки в мясо, в долгий прыжок оказался рядом с ней и зарычал на других с вызовом победителя.

— Нет, Стальной! — рыкнул аватар. Волк, недвусмысленно облизываясь, всё же повиновался и отступил. Впрочем, взгляд, которым он одарил Арвиэля, был далёк от понимания.

Аватар смотрел на расправу тем безразличным взглядом, каким Ренита наблюдала за избиением его самого. Ну, разорвали, бывает… Есть на свете вещи гораздо хуже смерти. Пустота. Слом. Безнадёга. Одиночество. А смерть — просто точка в летописи мучений, милосердно поставленная Привратницей.

Волки, толкаясь и переругиваясь, утащили тело прочь для дальнейшего пиршества. Лес и Владыка расщедрились на добрый урожай. Часть стаи, включая верную Тиэлле, осталась, но аватар приказал им уйти за деревья. Впрочем, упрямая Быстрая гневно фукнула и осталась на месте, игнорируя сдвинутые брови Белого Волка. Тот мысленно махнул рукой и подозвал кота.

— Симка, беги в город, найди Темара. Пусть пришлёт пятерых. Мы пойдём к лошадям, — эльф осёкся, заслышав истошный лошадиный визг. — Бедняга Ворон… И свободную лошадь. Да, и не вздумай искать Алессу. Понял?

Домовой кивнул, хоть и с явной неохотой, поднёс хозяину кулон на оборванной верёвке и припустил прямиком сквозь деревья.

— Пуговка!

Но Радда кривила губы, с немым ужасом глядя на распростёртое в снегу тело матери. Вилль мог бы поклясться, что слышит дробный стук маленького испуганного сердечка. Шипя сквозь стиснутые зубы, эльф перекатился на бок, стараясь при этом как можно меньше тревожить перебитую капканом ногу.