Читать книгу "Парфянин. Ярость орла - Питер Дарман"

Назад в лагерь я возвращался со Спартаком и полудюжиной своих людей. Остальная конница должна была сопровождать и охранять повозки, нагруженные захваченным добром, провизией и серебром. Спартак оставил всех фракийцев в лагере охранять пленных римлян, а Бирд с отрядом в пятьдесят всадников сопровождал рабов, которые следовали за нами пешком. Среди них был и Домит, который сообщил Спартаку, что хотел бы остаться с нами. Когда мы вернулись в лагерь, Спартак велел Акмону послать к шахте еще сотню воинов для усиления оставленной там охраны. Домит оказался поражен огромными размерами нашего войска, когда увидел лагерь осаждавших Фурии, но еще большее впечатление на него произвел вид новобранцев, обучавшихся тем же манером, что был принят в римских легионах – они были точно так же вооружены и использовали точно такие же тактические приемы. Домит спросил Спартака, не может ли тот назначить его центурионом в одну из фракийских центурий, и его желание было исполнено. Вот так наше войско заполучило первого римлянина, хотя ему в самых решительных выражениях сообщили, что битье рекрутов тростью в этом войске не поощряется. Его это, кажется, несколько расстроило, но он впоследствии с лихвой возместил свою потерю, пользуясь ругательствами, угрозами и оскорбительными выражениями, которыми осыпал муштруемых.

Годарз успел хорошо организовать наш лагерь и наладить его нормальное функционирование, а также выслал конные патрули на юг и запад от Фурии на поиски новых лошадей для конницы. Новобранцы прибывали в войско ежедневно, по большей части это были беглые рабы с полей и из латифундий или пастухи, и тех из них, кто умел ездить верхом, направляли ко мне. Как обычно, всех, кто оказывался галлами, немедленно забирал к себе Крикс, чей лагерь располагался к северу от Фурии и занимал большую территорию на прибрежной равнине. Каст и его германцы разместились к югу от города, а фракийцы – к востоку. Наш лагерь стоял у подножья гор, позади фракийцев. Мы не забывали постоянно высылать патрули далеко на север, вплоть до самой реки Сирис в Лукании, а также на юг до Петелии в области Бруттий. Отряды конников патрулировали Аппиеву дорогу, которая начиналась от Капуи и кончалась в Регии[13], на крайнем юго-западе Италии. Мы все время ожидали сообщений о римских войсках, идущих с севера, чтобы атаковать нас, но патрули сообщали лишь о землях, покинутых рабами, гражданскими лицами и легионерами. Было понятно, что в Риме не осталось легионов, которые можно было бы послать на выручку Фурии. Город оказался предоставленным самому себе, осажденный и изолированный, и хотя корабли беспрепятственно заходили в порт и покидали его, меня занимал вопрос, сколько еще времени Спартак не будет предпринимать никаких активных действий, имея в распоряжении огромное войско и видя перед собой весьма привлекательную цель. Стены города казались высокими и мощными, но был ли достаточно силен его гарнизон, чтобы их оборонять их в случае одновременного штурма с трех сторон? И собирается ли Спартак производить такой штурм? Прошел целый месяц со дня нашего прихода под Фурии, прежде чем Спартак позвал меня на военный совет, где я наконец получил ответ на эти свои вопросы.

Глава 10

Боевой дух войска резко поднялся при известии о захвате серебряных копей, хотя я так и не понял почему. Мы в любом случае захватывали все, что хотели и что нам было нужно, но по-прежнему не имели никаких возможностей потратить хоть немного золота или серебра, имевшегося в нашем распоряжении. И еще меня ставили в тупик разговоры среди наших воинов о том, сколько сокровищ скопилось у нас в войске и как они все отправятся домой богатыми, словно настоящие господа. Тем не менее любые вести, способные поднять людям настроение, можно было только приветствовать, и даже Крикс, казалось, пребывал в хорошем настроении, когда командиры всех отрядов войска собрались в шатре Спартака и удобно разместились в расставленных креслах вокруг большого дубового стола, «подарка» от владельца ближайшей виллы. Присутствовали Спартак, Акмон, Крикс, Думнорикс, ныне второй по старшинству в галльском контингенте, Каст, Ганник, Годарз и я. Крикс поставил свой боевой топор у правой ножки своего кресла и, как обычно, попивал вино из большой чаши.

– Как представляется, – начал Спартак, – в настоящее время мы очень богаты. Мы захватили много добра в Ноле, в Форуме Аннии и в Метапонте, а еще взяли серебряные копи. Я дал распоряжение Акмону построить еще один внутренний лагерь, куда мы сложим все золото и серебро. Однако я не намерен хранить все это, поскольку оно лишь обременит нас, когда мы весной двинемся на север. Посему я намерен это богатство истратить.

Воцарилось изумленное молчание. Мы в замешательстве смотрели друг на друга, даже Крикс на сей раз не нашел нужных слов. Каст нахмурился, Акмон сидел с задумчивым видом, Годарз поглаживал подбородок.

– Истратить, мой господин? – переспросил я.

– Именно. Купить что-нибудь нужное и полезное. То, что нам пригодится в походе на свободу из захваченных и кишащих римлянами земель.

– И где ты намерен покупать это? – спросил Крикс, прикончив вино в своей чаше и громко рыгнув.

– В Фурии, конечно, – ответил Спартак.

– Да ты шутишь! – сказал Крикс. – Ты собрал нас здесь только для того, чтобы шутки шутить?

– Вовсе нет, – сказал Спартак. – Это вполне разумное решение. Мы сделаем такое предложение властям этого города. Что мы готовы щедро заплатить за все нужные нам вещи, в результате чего купцы и торговцы города неплохо обогатятся, а мы не станем жечь этот город и ровнять его с землей.

– План стоящий, – сказал Годарз.

– Стоящий! – завопил Крикс. – Да это безумие! Они наверняка отрубят голову тому несчастному, кто явится к ним с этим предложением! Как они уже сделали в Метапонте, а потом мне пришлось штурмовать город, чтобы отомстить! Это ж единственный язык, который понимают римляне!

– А еще они понимают язык золота и коммерции, – ответил Спартак. – Так что, думаю, они выслушают человека, которого я пошлю с ними поторговаться.

– Поторговаться?! Могу поспорить, что его голова тут же очутится на стене, насаженная на кол! – заявил Крикс. – И кто этот несчастный?

Спартак посмотрел на меня:

– Я намерен послать к ним Пакора, чтоб договориться об условиях сделки.

Крикс от удовольствия даже захлопал в ладоши:

– Ага! Возможно, твой план и впрямь стоящий!

Все смотрели на меня, ожидая моей реакции.

– А ты что скажешь, Пакор? – спросил Спартак. – Как тебе такая задача? Это не приказ, это всего лишь просьба.

Каст посмотрел на меня встревоженно, но ничего не сказал, тогда как Крикс и Думнорикс выглядели очень довольными. Годарз качал головой, а Акмон старался распробовать вино, которое пил, и явно избегал моего взгляда. Я, конечно, должен был принять предложение, поскольку отказ означал бы жуткий позор. Спартак это понимал, но не думаю, что он поставил меня в подобное положение по злому умыслу. Он знал, что ему нужно все время побеждать, иначе его войско будет разгромлено. Но и командующим этим войском он стал благодаря безжалостной жестокости. Я верил, что он хорошо и с уважением ко мне относится, но, поставив меня в такое положение, он также показывал, что во имя победы не остановится ни перед чем.