Читать книгу "Шелковый путь. Записки военного разведчика - Александр Карцев"

В их проведении обвинили командование нашей роты специального назначения. То, что они могли быть к этому причастны, вполне возможно. Вопрос был в другом. Рота напрямую подчинялась Главному разведывательному управлению Генерального штаба. И без приказа из Москвы никаких действий не предпринимала. Ребят просто предали. Сделали крайними в политических играх. Ведь письменных приказов же не было! Значит, они все делали сами! Обвинили в самоуправстве, превышении должностных полномочий. И отдали под суд военного трибунала.

Командира роты, замполита и командира одной из групп приговорили к различным срокам тюремного заключения. Это было как гром среди ясного неба! Такого ожидать не мог никто.

И все-таки есть определенная романтика в военной службе. Тебя могут расстрелять за невыполнение приказа. Убить в процесс его выполнения. Либо посадить за выполнение преступного приказа. Все это немного грустно. Хорошо еще, что у тебя есть выбор. Ты можешь застрелиться. Нет, в таком случае лучше лечь на амбразуру вражеского дзота.

Так одним махом было уничтожено командование роты. Нового ротного назначили из офицеров разведотдела армии. Нашли нового замполита. На должность командира группы поставили меня. Так я и попал в эту роту. Радостного в этом было мало. Личный состав роты был унижен и подавлен. А каким он должен быть, когда его предало собственное командование. Рота была деморализована.

Нас снова начали использовать для проведения различных разведывательно-поисковых операций. Правда, они больше подходили для разведвзводов и полковых разведрот. А не для групп специального назначения. Спецназ предназначен для другого. Чтобы перехватывать караваны с вертолетов, особой подготовки не требуется. С такой задачей могли справиться и мотострелки. Но нас втягивали в боевую работу. От простого к сложному. Давали возможность почувствовать себя крутыми парнями. Которым все по плечу. А кто старое помянет…

Несколько перехватов караванов с оружием прошли просто виртуозно. Я смотрел, как работают ребята. Учился. Восхищался их мастерством. Но состояние восторга постепенно начало сменяться чувством усталости. И не только у меня. Почувствовать свою крутизну у нас не получалось. Все чаще и чаще мы стали попадать во встречные засады. Из охотников мы превращались в дичь. Которую обкладывали все плотнее и плотнее.

Фактор неожиданности был утрачен. Моджахеды встречали вертолеты огнем. Караваны использовались как наживка. Для приманки крупной рыбы. На живца ловили нас. Кто-то заранее предупреждал духов о нашем появлении. О месте высадки, времени и задаче. Все труднее и труднее было нам отрываться от противника. Потерь пока не было. Но все прекрасно понимали, что они себя ждать не заставят. И не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что где-то у нас завелся «стукачок». Духовский агент. Либо продался кто-то из наших. Настроение у всех было скверное.

А тут еще из разведотдела армии нас стали доставать за срыв операций. За отсутствие результатов. Обычно мы прихватывали с каждого каравана несколько стволов. Остальное оружие и боеприпасы уничтожались на месте. Трофейное оружие производило хорошее впечатление на командование. Но мы это уже проходили. Только раньше это называлось «охотой за скальпами». Как известно, ни к чему хорошему эта охота не привела. Так и сейчас мы прекрасно понимали, что иногда лучше подготовить несчастный случай какому-нибудь моджахеду. Не оставив при этом никаких следов.

Как записано в Коране, все в этом мире проистекает, течет и льется только по воле Аллаха. Значит, и смерть правоверного от несчастного случая была угодна Аллаху. Возможно, при жизни он что-то делал неправильно. Может быть, даже напрасно воевал против шурави? Это заставляло многих задуматься.

Но стоило только обозначить свое присутствие. Стоило только захватить парочку автоматов у его телохранителей, как все кардинально менялось. Теперь оказывалось, что он погиб за веру. Во имя Аллаха! Ну а дальше все понятно. Смерть неверным! Аллах акбар!

И тем не менее от нас требовали результатов. Требовали трофейных стволов после каждой операции. Складывалось впечатление, что где-то там, наверху, не только не понимали элементарных вещей. Что захватом оружия, техники и пленных должны заниматься войсковые разведподразделения. Что спецназ должен заниматься «несчастными случаями», авариями на объектах и техногенными катастрофами. Не оставляя при этом никаких следов своего пребывания. Как говорил наш друг герцог Ришелье, настоящая власть должна быть незаметной. Как и работа спецназа. Но где-то в Москве какие-то высокие чины умышленно лили воду на мельницу моджахедов. Словно кто-то очень сильно хотел, чтобы мы не победили в этой войне. Да это пожалуйста. Вот только убивать нас для этого было совсем не обязательно.

Мы ходили на засады, летали на перехваты, как бараны ходят на заклание. Весело и с песнями. Нет, это в кино они так ходят. С каким настроением ходили мы, вам лучше не знать. На душе было тошно. Какие там трофейные стволы, тут свои бы унести! Стволы и ноги.

Мне несколько раз пришлось съездить в родной полк. У знакомых ребят с полковой разведроты попросить взаймы несколько трофейных стволов. С возвратом. У разведчиков всегда что-нибудь найдется в заначке. Ребята меня хорошо знали, поэтому не скупились. Безоткатное орудие, два пулемета чешского и египетского производства, несколько АКМ английского производства (фирма Интерармз), израильские УЗИ, китайские гранатометы… Все уже не упомнишь! Ребята выручали как могли. Но принципиально это проблемы не решало.

И самое грустное, что мы сами изменить ничего не могли. Вся надежда была только на контрразведчиков. Но их работа слишком незаметна, чтобы вселять надежду на благоприятный исход.

Мы и не надеялись. В один из дней ротный сообщил, что к нам едет ревизор. Из Москвы. Из военного отдела Центрального Комитета. О существовании такого отдела никто из нас и не подозревал. И какое отношение он мог иметь к нашей роте, было для нас загадкой. Но вскоре в роте действительно появился дедушка в полковничьих погонах.

Нас построили на плацу. Это было первое построение роты, на котором я присутствовал. Возможно, не только я. У меня сложилось впечатление, что для многих стоящих в строю это было впервые. Уж не для всех ли, закралась в мою голову крамольная мысль? Это было вполне возможно. По крайней мере, судя по нашей форме одежды.

Мы были одеты в то, в чем воевали. У некоторых были спецназовские комбинезоны. Но таких были единицы. У кого-то «афганка». Но подавляющее большинство было одето в брезентовые штормовки, танковые комбинезоны, длинные афганские рубахи и шальвары. Таким же разнообразным было и оружие. Трофейные АКМ арабского или китайского производства. У некоторых автоматы были наши. С приливами для крепления ПСО (прицел снайперский оптический) или НСПУ (ночной снайперский прицел универсальный) и ПБС (приборами для бесшумной стрельбы). Несколько ПКМ (7.62-миллиметровый пулемет Калашникова модернизированный). И СВД (снайперских винтовок Драгунова). У старшины кроме ПКМ на ремне болтался еще и АПСБ (автоматический пистолет Стечкина для бесшумной стрельбы). Обычное вооружение пиратского корабля. Дабы не смущать высокое начальство своим разумением, вид мы имели лихой и немного придурковатый. Как завещал нам Петр Первый. Увы, это не сработало. Старичок-полковник даже не улыбнулся.