Читать книгу "Укок. Битва Трех Царевен - Игорь Резун"

— Я тут близко был, все слышал. Конкретно человек выразился. «В теме», что называется. Чувствуется опыт! Пожал бы руку, если бы успел, да вот топором была занята! В общем, не согласен. Спекулянт не может быть гением. Разве что гением спекуляции. Каждый, в конце концов, зарабатывает, как может. Одни — на доверчивых деревянных куклах, другие просто грабят таких вот любительниц провести уик-энд в Египте, что, кстати, более честно. Откуда денежки, мадам? Вы их наверняка лично не заработали. За чей счет банкет? У вас много еще этих лишних бумажек? Шепните адресок! Был у меня один товарищ: Делирий Тременс звали, писатель! Говорил он, что все от лени-матушки. И правильно говорил дружище Тременс.

Шкипера не перебивали. Он подбросил дров в огонь, который благосклонно принял худую жертву и даже разгорелся. Шкипер, поправив панаму, продолжил задумчиво:

— Есть такой эрзац-спорт. Называется бодибилдинг или культуризм. Вы когда-нибудь слышали о том, чтобы культурист победил на каких-либо реальных соревнованиях, типа по борьбе там или боксу, где могли бы очень пригодиться его шикарные мышцы? Я вот не слышал. И мы можем стать такими же качками не на своем месте. Только по части психологии. Не смогу объяснить, но чувствую, что это опасно. Для окружающих. Для тех, кто «не с нами». В конечном счете и для нас самих, но, по-моему, нам уже все равно… Извиняйте, ежели кого обидел.

Ему почти никто не возразил, только Камилла резко вспыхнула:

— Ты знаешь, Шкипер, это безопасно. Абсолютно. Есть разные пути к гармонии, и если я выбрала этот путь, и он дает мне гармонию, радость, деньги, удовольствия, то почему я должна от него отказаться? Из-за тебя или твоей сомнительной философии? Ты можешь жить своей жизнью, такой, какую ты сам себе выбрал.

Медный, притихший по ту сторону костра, вздохнул. И резюмировал:

— Короче, мы не зря провели время. Итак, выслушали критику, зализали раны… Значит, домашнее задание: придумать ритуалы против вредных людей.

— То есть против вREDных[33], с серединкой по-английски, — поправила Лис. — Ритуал Красной Рыбешки. Идешь в толпе и представляешь себе ее: плывет впереди, хвостиком машет и плавниками, в кого носом тычется, а к кому специально подплывает.

— Отлично. Еще?

— Еще молоко за вредность надо давать, — внезапно отозвалась молчавшая до сих пор Су Ян. — Только для этого корову надо иметь!

— Корову — найдем! — твердо заключил Медный. — Все, собираться надо, а то в камнях будем ночевать. Значит, дату вам Шкипер сообщит! Каждый приходит со своим подготовленным домашним заданием и действует по ситуации. Это наша любимая Управляемая Спонтанность, поняли?

Семинар по «НейТРАЛизации вREDных людей» наметили провести через неделю.

«…Я пью теплое парное молоко со странным запахом, стоя по колено в навозе, а молодой процветающий фермер Иван Рябчиков показывает мне плакат, который, по его словам, обеспечил ему отличные продажи племенного скота его фермы. Плакат изготовлен после консультаций с Симорон-технологом и изображает обыкновенную корову, пасущуюся на лугу. Текст гласит: „Корова в стандартной версии — $2100. Комбинированная окраска, черный с белым — $130. Кожаная обивка — $87. Бак для молока зима/лето — $70. Ноздри со встроенной вентиляцией — $17,20 (за одну). Многотональный гудок — $160. Голубые глаза (галоген) — $300“. Я читаю этот абсурд и понимаю, что российская деревня еще может удивить мир! А фермер тем временем сообщает, что оценен даже навоз на моих голых пятках: по его словам, я унесу его отсюда ровно на $32 доллара…»

Мэри Гольдси-Мертье. «Русская деревня на вкус и цвет»

Liberation, Париж, Франция

Граждан Грузии, занимавшихся в Верхней Зоне Академгородка продажей цветов, звали Вано и Резо по документам, которые они давно показывали только милиции на вокзалах. А так, в народе, их называли Одинаковыми, ибо внешняя разница между двумя заросшими до глаз щетиной, кривоногими, гортанными сынами гор маленькой и очень гордой страны для славянского глаза оказывалась ничтожной. Поэтому Одинаковые существовали в массовом сознании местных жителей, как некий феномен удачно разделенных сиамских близнецов. Олигархами они не были, ибо продажей цветов в Академгородке давно занимались крупные городские фирмы при супермаркетах, но так, по мелочи, на потертый «мерин» с обломанными звездочками да шильдиками, на кирпичный, грубого вида коттедж у Бердского шоссе они себе накопили.

Цветы они возили из аэропорта на стареньком микроавтобусе «тойота», а в Городке арендовали для хранения своего нежного товара один из подвалов.

Пожар в доме, необъяснимым образом уничтоживший мастерскую сапожника, имел далеко идущие, хотя и не очень заметные последствия. Не поддавалось объяснениям полное, без останков, сгорание трупа гражданина Максурдина Абычегай-оола Джамшиевича, возможное только при условии температуры в подвале, сравнимой с атмосферой в печи городского крематория, где сжигают трупы под давлением. Но ни один эксперт не взялся бы объяснить, почему устоял дом, а потолок в подвале местами даже не был закопчен. В придачу явную околесицу нес вышедший из больницы Витька-участковый: про то, что шаман, дескать, жил себе да поживал, а потом вдруг обратился в Огонь. В итоге Витьке начальник МОБ приказал помалкивать, а сам взял в супермаркете пару бутылок дорогой водки, закуску и съездил на рыбалку с начальником районной пожарной охраны. Так появилось заключение пожарных о происшедшей в силу особых условий полной кремации человеческих останков, и районный судмедэкперт по просьбе начальства недрогнувшей рукой подписал эту бумагу.

Но о странном происшествии по особым каналам доложили Заратустрову. Полковник приехал на своем «Москвиче», похмыкал, походил по подвалу, вороша носком ботинка затащенное обратно в подвал несгоревшее тряпье. После него сюда нагрянула бригада СЭС, состоящая из крепких, как на подбор, молодых ребят и смешливых девчонок в белых халатах, которые вычистили, вымыли это помещение, произвели обеззараживание, а потом, навесив и наглухо закрыв новую дверь, удалились. А в журнале дежурного по штабу СТО Спецуправления «Й» появилась еще одна запись, которая гласила, что к объектам, подлежащим непосредственному ежесуточному контролю, причислен теперь и этот дом — объект под условным названием «Северное сияние».

Но для Одинаковых пожар имел только одно следствие: они очень встревожились, так как тоже занимали точно такой же подвал, только через три дома, вглубь микрорайона. Поэтому решили немедля проверить свое добро. Вано сидел в машине, а Резо пошел посмотреть, все ли в порядке. Вернувшись, Резо коротко спросил:

— Э, Вано, рос прал?

— Прал.