Читать книгу "Повелитель Теней - Петр Верещагин"

– Это какую же?

– Диктую…

Перо бежало по тонкому пергаменту под аккомпанемент мерного голоса Инеррена и душераздирающего скрежета зубов Рэйдена:

«Я, Бог Судьбы Рэйден, Повелитель Молний, Бог Грома и прочая, в связи с поручением Высших Сил, суть коего слишком сложна, дабы приводить ее тут, был вынужден обратиться за помощью к Инеррену из Четрании. Признанный мастер арканского Турнира Пяти Колец и Игры Судьбы, Повелитель Теней любезно согласился оказать услугу Владыкам Вечности и, что с его стороны является проявлением истинного милосердия и чрезвычайного великодушия, не взял за свой труд никакой оплаты, хотя она и была предложена. В дальнейшем я, Рэйден, от имени Безымянных, сим обязуюсь не чинить никаких преград Инеррену в его стремлениях к цели.

Платиновый Цикл, эпоха Полумесяца, год Белого Быка, рассвет третьего дня четвертого месяца

Рэйден»

Пергамент был тщательно скатан в трубку и запечатан. После этого чародей упрятал сей важный документ в потайной карман и удовлетворенно вздохнул. Рэйден едва сдерживался.

– Все? – сквозь стиснутые зубы произнес он.

– Да. Обещаю, я верну тебе этот лист, если не выполню задания.

– Утешил, нечего сказать. – Слова Бога Судьбы были продиктованы безысходностью ситуации. – Готов?

Инеррен кивнул.

Голос Рэйдена раздвинул Грани, перемещая его прочь…

Сквозь пламя, мрак и пустоту,

Сквозь тлен, сомненья и мечту,

Тропою риска и азарта —

Вперед! Там ждет тебя разгадка!

…на покрытый вечными снегами горный склон. Небо было светло-голубым, с запада медленно плыли пушистые белые облака; чистый и холодный воздух пронизывали скупые лучи бледно-желтого солнца – почти такого же, как в его родной Четрании.

Чародей, призвав стихию Воздуха, скользнул по поверхности снега и в течение нескольких секунд оказался далеко внизу, на каменистом плато. Там, по крайней мере, было теплее.

«В очередной раз, – подумал Инеррен, – требуется выяснить истину. На месте моего любимого кристалла я бы рано или поздно отказался работать… Впрочем, я ведь не на его месте.

Ну хорошо. Я не тороплюсь, так что можно попробовать разузнать что-либо этим… прямым методом. Не люблю я такой образ действий, но в нем имеется своя прелесть: каждый факт в конце концов становится на предназначенное ему место в общей картине, которая подчас много сложнее, чем требуется искателю.

Кроме того, моя-то картина касается чуть ли не всей Вселенной – а раз так, она не может быть простой. Чем больше фактов, тем лучше будет выглядеть общий вид.»

Итак, составив так называемый план действий, чародей двинулся куда глаза глядят. А они глядели на северо-запад. Идти пешком показалось ему долго, скучно и утомительно, так что Инеррен прошептал заклинание – и один шаг теперь перемещал его сразу на несколько миль.

То, что люди называют совпадением, является чаще всего тщательно подготовленной шуточкой Высших Сил – Богов Судьбы, Космического Равновесия, Лордов Сфер или им подобных. Это чародею пришлось усвоить едва ли не в первую очередь, когда он только начал общаться с Рэйденом. Также он узнал, что существует еще один фактор – Его Величество Случай, как называли его Безымянные. Самый непредсказуемый из всех, абсолютно неуправляемый и – насколько Инеррену было известно – лишенный реального воплощения. Но именно Случай подстраивает совпадения, которые задают кучу хлопот тем немногим, что стараются спасти Вселенную от развала.

Не иначе как подобное совпадение привело его как раз к подножию остроконечного обелиска из светло-розового мрамора, на поверхности которого были высечены строки на неизвестном наречии. Применив заклятие Ньоса, чародей смог прочесть:

Сошлись в смертельной схватке Силы,

Добро и Свет, Порок и Тьма;

И мир остался бы в трясине

Войны – но есть всему цена.

Пришел однажды долгожданный

Час, когда Боги вниз сошли

И в бой невиданный и странный

Армады за собой вели.

Названья не было и нету

Иным из тех, кто им служил;

Пылали огненной кометой

Глаза их, когти и клыки:

Не человек, не зверь, не птица —

Но нечто, слитое в одно,

Тот, кто пред ними не склонится,

Жить в вечном мраке обречен.

Кто был за День, под знамя Ночи

Порой вставал наперекор

Судьбе; однако средь всех прочих

Она – последний приговор.

Ночь битву ту не проиграла,

День в той войне не победил —

И все же руны Зла и Мрака

Покинули Знамена Сил.

Тысячелетия минули

С тех пор. Израненной земля

Осталась. Но текли эпохи,

И вскоре отступила мгла.

Нет, не в войне ее осилил

Свет – Тьма в тот день была сильней, —

Она сама себя разбила

На сотни, тысячи частей.

А по отдельности те части

Вступили меж собой в грызню

И лишь совместные напасти

Объединили б их. Войну

Не проиграла Тьма – но Светом

Ее ослеплены глаза,

Единства в ней уж больше нету,

А почему – сказать нельзя.

И крошат воины светлой рати

Знамена Зла по одному,

Добро придет – и мир однажды

Воспрянет. Но пока – во Тьму

Уходят смельчаки, не зная,

Вернутся ли опять домой…

Но меч их острый, угрожая,

Уж над змеиной головой.

Они разят и погибают,

На место Тьмы приходит Свет,

Зло потихоньку исчезает —

Но неспокоен человек,

Он ищет новых приключений

И их находит. А тогда,

Восстав из пустоты и тлена,

Вновь Мрак вступает в города.

Начала этой нет легенде,

Конец ее – туман и мгла,

В ней все благие устремленья

Смешались с прахом. Несть числа

В тех битвах павшим. И запомнят

Ее на сотни тысяч лет —

Покуда существуют войны,

Покуда торжествует Свет.

Инеррен молча поклонился творению неизвестного поэта. Не многие из смертных способны выразить в словах понятия, которыми оперируют Боги Судьбы, решая ИХ судьбы – и судьбы ИХ миров…

Все же что-то в этих стихах было довольно странным. Но что?

Вскоре чародей понял причину охватившего его предчувствия. Руны эти были ему незнакомы, а вот рука, что высекла их… Самый стиль этого произведения был таким же, как и у грубо рифмованных надписей-указателей Теневых Троп. Конечно, здесь все выглядело намного более осмысленным, подчинялось иной причине…