Читать книгу "Последняя теорема - Фредерик Пол"

В данный момент собравшиеся рассматривали забавную конструкцию, почему-то очень важную для землян. Даже Бедунья была вынуждена признать, что в этом техническом сооружении есть некоторая доля изобретательности. Вода должна была поступать с моря, падать на дно Катарской впадины и там крутить турбины.

— Значит, электричество? — спросила Бедунья у девятирукого. — Именно его хотят эти существа?

Девятирукий ответил:

— И мы им это пообещали. Если желаете взглянуть, у меня имеется копия соглашения.

В одной из двигательных конечностей он действительно держал стержень с данными. Бедунья поежилась и отодвинулась подальше. Она не хотела, чтобы переговоры провалились, и оттого перешла на конструктивный тон.

— Когда вы впервые предложили это, — сказала она, — я подумала, что речь идет об аккумуляции энергии вакуума, как это делаем мы. Рада, что не придется учить этому землян. Иначе великие галакты могли бы рассердиться.

Девятирукий промолчал. Бедунья не отступала.

— И что же, данный вопрос относится к теме, которую земляне называют категорическим императивом?

Девятирукий зевнул и прикрыл конечностью рот.

— В соответствии с этим императивом туземцы желают управлять своей планетой. И они хотят, чтобы мы вели себя точно так же. А вообще-то, — указал он девятой конечностью на пилота-машинника, который следил за разговором с помощью автопереводчика, изобретенного девятирукими, — передача технических знаний в некотором объеме уже началась.

Бедунья, знавшая об этом слишком хорошо, вздохнула.

— А что мы скажем великим галактам, когда они будут здесь?

Девятирукий зыркнул на нее и раздраженно зашипел:

— Они могут появиться здесь через секунду, а могут — через десять тысяч лет. Что для них время? Вам ли не знать великих галактов?

Бедунья некоторое время молча смотрела на девятирукого. Затем, поежившись под легким скафандром, сказала:

— На самом деле мы их вовсе не знаем. Но поскольку лучшей альтернативы нет, предложение принимается. И если нам повезет, к моменту прибытия великих галактов мы все уже будем мертвы.

Прежде чем возвратиться в командный центр, Бедунья велела там все обработать ионизированным газом. Но даже после этого она постояла, принюхиваясь, в дверном проеме.

Это вызвало у находившихся в помещении эквивалент улыбки. К Бедунье обратился полуторка, которого остальные называли Администратором.

— Они ушли, Бедунья, — сказал он. — Даже их запах пропал. Больше нечего бояться.

Бедунья укоризненно посмотрела на него и заняла свое место. Администратор не только превосходил ее в иерархической системе полуторок, но и бывал ее сексуальным партнером, когда такое становилось возможно.

— Вы знаете, я не боюсь девятируких, — сообщила Бедунья Администратору и всем остальным. — Хотите, скажу, почему они мне не нравятся?

Администратор опасливо проговорил:

— Скажи, Бедунья.

— Дело не в ужасном запахе, — ответила она, — и не в девятой конечности, являющейся манипулятором и половым органом одновременно. Все это, безусловно, их не красит. Иногда они даже прикасаются ко мне этой конечностью, что уж вовсе возмутительно. С этим они ничего поделать не могут, даже если бы и захотели.

— Верно, Бедунья, против биологии не попрешь, — подтвердил Администратор, а остальные полуторки запищали в знак согласия.

— Но вот что вполне в их возможностях, так это решение вопроса: как мы будем обучать и воспитывать аборигенов планеты Земля, чтобы поднять их культуру до нашего уровня. Нельзя мириться с тем, чтобы все дальнейшие переговоры вели девятирукие, пусть даже у них на руках такой козырь, как способность изъясняться на всех туземных языках.

Писк внезапно утих. Даже Администратор поколебался, прежде чем высказаться:

— Наши повелители не желают, чтобы мы напрямую общались с представителями других рас. Вот почему только девятируким было позволено достичь совершенства в изучении языков.

Бедунья не желала сдаваться.

— Но сейчас повелителей здесь нет. А у нас есть единственный путь к нормальному будущему. Мы должны немедленно приступить к изучению языков Земли… Или вы предпочитаете, чтобы аборигены, достигнув более высокого уровня развития, пошли за девятирукими, а не за нами?

47

Расставание

Снова навестить старого монаха Ранджиту и Майре удалось нескоро. «В последний раз вы у меня были две операции назад», — сказал Сураш, который теперь так измерял время.

За этот срок их мир — мир всех, кто жил на Земле, — переродился дважды, и на том перемены не закончились.

— Дело не в одной лишь технике, — сказал Ранджит жене. — Все гораздо лучше… добрее, что ли. Египтяне надеялись только на то, что с ними поделятся электроэнергией, вырабатываемой в Катарской впадине. Полуторки не обязаны были отдавать им все.

Майра ответила не сразу, и Ранджит искоса взглянул на нее. Супруга смотрела вдаль, на воды Бенгальского залива. На ее губах играла улыбка. Почувствовав взгляд мужа, Майра улыбнулась шире.

— Хм, — проговорила она.

Ранджит рассмеялся и снова стал следить за дорогой.

— Милая, — сказал он, — ты полна сюрпризов. Надеюсь, уже не осталось ничего, в чем ты можешь усмотреть подвох?

Майра задумалась.

— Пожалуй, да. Больше ничего страшного в голову не приходит.

— Даже американцы тебя не тревожат?

— Теперь уже нет, благо этот жуткий Бледсоу скрывается от правосудия. Думаю, президент США в ближайшее время не будет, как говорится, гнать волну. Бледсоу — прирожденный козел отпущения.

Ранджит молча слушал жену, но ее слова почти не проникали в его сознание. Он больше думал о самой Майре: как же ему повезло с женой. И, не вникнув в ее последнюю фразу, был вынужден переспросить:

— Что ты сказала?

— Я спросила: как думаешь, президента могут переизбрать?

Прежде чем ответить, Ранджит свернул на дорогу, идущую в гору.

— Нет. Он слишком долго проповедовал жесткую политику, а теперь хочет выглядеть белым и пушистым. Но не думаю, что это имеет значение.

Майра молчала до тех пор, пока Ранджит не припарковал машину. Она ласково погладила его по руке и сказала:

— Рандж, знаешь что? Я и в самом деле совершенно спокойна.

Дни путешествий куда глаза глядят для старого монаха закончились. Он лежал на узкой кровати, левая рука была зафиксирована, в вены капали лекарства из разноцветных пластиковых контейнеров.

— Здравствуйте, мои дорогие, — проговорил он скрипучим металлическим голосом, который стал таким из-за прикрепленного к гортани микрофона. — Как же я благодарен вам за то, что приехали. Ранджит, мне необходимо принять решение, и оно очень непростое. Был бы жив твой отец, я бы обратился к нему за советом, но его нет, и я обращаюсь к тебе. Нужно ли мне согласиться, чтобы меня сохранили в машине?