Читать книгу "Профессор Мориарти. Собака Д'Эрбервиллей - Ким Ньюман"

Я под прицелом револьвера вытолкнул человека-тень из поезда, препроводил к дальнему краю платформы и вверх по лестнице. Неожиданности тут излишни, и доказывать я никому ничего не должен. Если имеется более лёгкий и удобный путь, я им непременно воспользуюсь. Все уже стояли возле зала ожидания.

Беркинс оказался совсем не такой неотёсанной деревенщиной, как я предполагал: он привязал Оберштейна, Лукаса и Сабина к колесу. У француза в плече зияла пулевая рана — они с раненным мною в колено немцем представляли теперь забавную симметрию. Лукаса успели слегка попытать, так, по-дружески, не особенно упирая на секретные сведения. Жалкая кучка мелких приспешников старалась не встречаться глазами с разъярённым главой преступного заговора. Он был побеждён, но не сломлен.

Я надеялся исправить это упущение ещё до рассвета. Посмотрю на его истинное лицо, даже если придётся ради этого снимать все поддельные, одно за другим, при помощи острого лезвия.

Беркинс привязал негодяя к остальным.

Схватка диких кошек завершилась чем-то вроде ничьей, и Эльза фон Гофмансталь ударилась в бега. Корсет Софии Кратидес превратился в весьма соблазнительные лохмотья. Греческая фурия поклялась отомстить немецкой валькирии.

Мне, как вернувшемуся с поля брани герою, полагался в награду поцелуй. После битвы всегда впадаешь в игривое расположение духа. Да, вечер славно было бы завершить с дамочкой на мягкой кушетке. Однако мне хватило одного взгляда на разгневанное лицо Софии и её украшенный порезом подбородок, чтобы понять: лучше не соваться. Я едва уцелел в железнодорожной катастрофе, пленил опасного шпиона, не хватало после всего этого схлопотать по причинному месту от вспыльчивой иностранки. Она ещё больше разозлится, когда узнает о постигшей Лампроса участи… Хотя я не собирался вдаваться в подробности и признаваться в его убийстве.

— В Южной Африке почти нет железных дорог, — начал профессор.

Я не очень понял, к чему он клонит, зато полковник встрепенулся:

— Джеймс, буры уже выдохлись. Не они наша главная забота. Франция или Германия. Или Франция и Германия. А потом американцы.

Профессор промолчал. Но я понял его намёк: пресловутый боевой поезд бесполезен. Разве что враги услужливо проложат рельсы прямо в сердце своей страны и не подорвут их после начала боевых действий. Даже греческий огонь (если, конечно, удастся восстановить формулу) не поможет одолеть орду строптивых дикарей, которые превосходно знают свои земли. «Каллиника» с тем же успехом можно было окрестить «Белым слоном»[22].

Врагов её величества и империи будут в обозримом будущем убивать «солдаты моего типа». Департаменту снабжения придётся с этим смириться.

Если верить последним слухам, он нынче занялся разработкой механических крыльев. Немало дурачков убилось насмерть, прыгая с ними со скалы.

— Джеймс, — поинтересовался полковник, — какие у тебя отношения с полковником Мораном? Я навёл справки. У него, скажем так, несколько сомнительная репутация.

Я знал, что он имеет в виду. Спросите любого моего сослуживца, и услышите одну и ту же историю: Душегуб — настоящий тигр на поле битвы, но в остальном законченный мошенник. Прикроет вашу спину в бою, но потом лучше к нему этой спиной не поворачиваться. Можете доверять ему в сражении, но ни в коем случае не доверяйте ни сестру, ни кошелёк, ни колоду карт.

Начальник станции прислушивался к разговору.

— Джеймс, Моран мой помощник. Я его нанял.

— Что же он делает? Вытирает доску и собирает у студентов тетрадки?

— Джеймс, я занимаюсь цифрами, как тебе известно. Цифрами и уравнениями. Ты в них ничего не понимаешь. И никогда не понимал. Полагаю, это упущение для главы департамента снабжения. Стоимость исчисляется в цифрах. И в вероятностях. Мораль не имеет к этому никакого отношения. Чистая математика. Ничто не должно туманить разум — ни религия, ни политика, ни чувства. Я применяю свои методы на хорошо известном поприще. И мне нужны такие люди, как Моран.

Профессор повернулся к греческой чертовке:

— Мисс Кратидес, вот вам моя визитная карточка. Человек, чьим телохранителем вы служили, больше в ваших услугах не нуждается. Но я могу с лёгкостью подыскать место для женщины с вашими талантами. Однажды, Джеймс, ты всё поймёшь. Найдёшь решение.

Полковник так ничего и не понял. Зато Джеймс-младший расхохотался:

— Хорошо сказано, Джеймс. На этот раз… готов ли ты, хм, и мне дать свою визитную карточку?

Мориарти посмотрел прямо в глаза младшему брату, склонил голову, перевёл взгляд на обрубок «Каллиника», на связанных шпионов и наконец уставился в светлеющие небеса и сгорбил плечи, как бы сетуя на мировой беспорядок в целом и злополучного червя в частности.

— Нет, Джеймс, для тебя у меня нет места.

«Ни чувства» — так он сказал, а на самом деле имел в виду «ни семья».

Начальник станции обладал, по сравнению с братьями, наименьшей выдержкой. Его лицо дёрнулось как от удара. Подозреваю, полковника тоже не сильно впечатлили его сегодняшние достижения. Фирма не станет связываться с Мориарти-младшим, и департамент снабжения тоже. Да и Большая южная и западная железнодорожная компания вряд ли его примет. На кого-то же нужно свалить катастрофу на мосту через Росс.

— Моран, через десять минут здесь будет поезд, следующий с полуострова Лизард в Ньюквей. — Мориарти дотронулся до цепочки от часов. — Мы пересядем в Труро и уже к полудню окажемся в Лондоне. Ты, Джеймс, — продолжал он, обращаясь к младшему брату, — выпишешь проездные документы на меня и полковника. А ещё обяжешь Беркинса вернуть нам деньги, потраченные на твой «специальный поезд». А ты, Джеймс, — повернулся он к полковнику, — останешься здесь и дождёшься прибытия своего начальства, доложишь о происшествии и сдашь этих господ. Моё участие должно остаться строго конфиденциальным.

Братья без особой радости подчинились.

Профессор повернулся к человеку-тени, который терпеливо наблюдал за разворачивавшейся перед ним сценой:

— Мы с вами прежде не встречались, но вы знали о моём существовании, а я знал о вашем. Ваши соучастники уверены: вы собирались продать секреты «Каллиника» иностранной державе и дело тут исключительно в деньгах.

— Нет, профессор, — чуть улыбнулся шпион. — В цифрах.

— Да, — кивнул Мориарти. — Понимаю, считаете себя моим отражением. Хорошо, пусть будут цифры, если угодно. Я знаю, вы и раньше торговали государственными тайнами — крали их, только чтобы доказать, что их можно украсть, и продавали обратно законным владельцам. Но не это вас занимает, не в этом ваша страсть. Всё дело в игре, в азарте. Вы перешли мне дорогу. Значит, нам придётся, как это ни прискорбно, продолжить знакомство. Я мог бы выразить уверенность, что вы усвоили урок и отныне не станете меня беспокоить. Но знаю, вы воспримете это как вызов и будете меня донимать. Разумеется, я приму ответные меры и постараюсь воспрепятствовать осуществлению ваших планов. Какое-то время никто не сможет одержать победу. В ходе войны пострадают наши предприятия. Ситуация вскоре сделается невыносимой. Выход здесь лишь один.