Читать книгу "Сквозное. Навылет - Ольга Горовая"

Но ей не тяжело — мало! До стона, который и не пыталась сдержать, до лихорадочной дрожи, колотящей каждую клетку, до внутреннего зуда. Сама вскидывает бедра, чтоб ощущать его тяжелую плоть, толкающуюся в ее голую кожу, пока Денис ремень брюк расстегивает. У нее пальцы вдруг дубовыми стали, непослушными от этой изгладывающей потребности. А он умудряется еще и Талу целовать, что то значит опыт и возраст!

— Мне эта шкура тоже нравится. И камин… Хотя ты горишь сильнее, — рассмеялась чуть смущенно от силы собственной тяги к нему, потянулась, крепко обхватив плечи мужа, когда он свои бедра между ее ногами как-то очень… ощутимо, по праву устроил.

Точно его, ничья больше.

Выгнулась, когда Денис погладил, заскользил пальцами по ее влажным и жарким складкам, растирая, смягчая, дразня возбуждением… Застонала, когда нежно, но все так же бескомпромиссно давяще, начал проникать внутрь двумя пальцами, явно готовя для себя, толкаясь, растягивая, добавляя третий, заставляя Талу ощущать себя какой-то тонкой и бесконечно хрупкой. Бесценной его девочкой….

— Твою мать, Тала! У меня же ни хрена выдержки не осталось! — грубовато ругнулся сквозь зубы Денис, шумно дыша в ее шею, прикусывая мочку уха. — Сожру тебя, не сдержусь!..

— И не надо… — как-то честно призналась она. — Не сдерживайся.

А муж… внезапно взял и ее послушал! Один удар сердца, алчный толчок бедер — и она вся им наполнена! Пальцы тут же сменились массивным членом, распирающим, пульсирующим внутри ее тела, закрывающим ту пустоту, что Талу на части рвала потребностью.

Не сдержалась, застонала низко, с придыханием, выгнулась спиной, еще плотнее к нему всем телом прижавшись. Ладно, не ожидала такого, да. Но ни от чего не отказывалась. Попыталась выдохнуть, расслабиться, подстраиваясь.

А Денис и не думал останавливаться, напирал, врывался везде, где мог, нападая одновременно и на ее рот, слизывая эти стоны, выпивая; вколачивал себя даже с некой агрессией между ее бедрами, будто изголодался по Тале до сосущей боли в нутре. Но при этом ни разу не задел повязку на шее… Хотя сама Тала была сейчас не в состоянии помнить ни о чем!

— Деня! Любимый мой! — судорожно, рвано стонала сквозь зубы, каким-то образом оказавшиеся сжатыми на его плече.

Вся Денисом окружена: он накрыл ее собой со всех сторон, но плана побега и в мыслях нет, навстречу подается. Ощущает, как накатывает жаркая, полная огненных вспышек темнота, в которую вот-вот провалится, кажется; цепляется за мужа ногтями, зубами, бедрами. А он ее толчками в эту шкуру, в самый пол словно впечатывает!

— Моя! — вдруг как-то яростно рыкнул Денис, втянув в рот кожу на ее плече почти до боли.

И… это почему-то сломало что-то в груди, в животе, сокрушило то напряжение, заставив изнутри взорваться, разлететься в его руках на микрозвезды. Но Денис не зря Талу собой окружил так плотно. Даже не видя ничего от накатившего оргазма, вся под ним, только любимого ощущает, как единственный якорь во вселенной.

А для него, похоже, ее удовольствие таким катализатором послужило, что и мужа с головой накрыло! Навалился на Талу, лишь частично сумев вес на локти перенести, сорвался в дикий ритм, до упора вонзившись членом в ее тело… До максимального натяжения! Заставляя окончательно разум потерять от горячего и влажного, словно шелкового ощущения уже его оргазма, затапливающего ее изнутри.

Глава 28

Новый год они решили отмечать дома. Тала вовсе не была уверена, что готова куда-то выходить. Да и те самые толпы, от которых ее пытались уберечь и врачи, и муж… Казалось неразумным куда-то выбираться в самую людную ночь в году.

К тому же, сам Денис, чудилось, не горел желанием или потребностью передвигаться за пределы их дома и участка. Собственно, складывалось ощущение, что он вовсе теперь не видит смысла никуда выходить, обосновавшись в спальне… Ну и в кухню наведывались время от времени.

Еду им доставляли из ресторана каждый день всю эту неделю, Денис так, в принципе, привык жить, как Тала поняла. Раз в неделю, когда их не было в доме, охрана привозила кого-то для уборки, как вчера сделали. Очень удобно, конечно, ни о чем думать не нужно. А уж когда и не хочется ничего, кроме как целиком во внимании мужа раствориться, вообще, спасение! Так что и к празднику дом и холодильник были готовы и наполнены деликатесами.

А вот Тала не особо подготовилась, не досидела и до полуночи, уснула в крепких объятиях мужа. Слишком уютной обстановка была: тепло от камина, приглушенный свет от свечей, которые привезли по ее заказу, мерцающая огоньками елка и гора мандарин в красивой вазе… Не то чтобы настолько необходимая, конечно, но ведь традиция…

Собственно, застолья у них тоже, как такового, не было. Поужинали, как обычно, а потом сидели у своего излюбленного камина с шампанским в бокалах и теми самыми мандаринами. Нельзя сказать, что Тале алкоголя хотелось, но Денис заверил, что это шампанское ей очень нравилось. И, попробовав, не могла не согласиться — вино вкусное, но она и без того хмелела, просто от компании мужа, от его внимания.

А тридцать первого они действительно ни на мгновение не расставались, начиная с утреннего душа, который все также вместе принимали, потому как и спорить не о чем, с помощью Дениса ей было куда проще справиться с этим всем, банально голову помыть. Правда, с момента вчерашнего вечера, когда муж целиком отпустил себя… им особо и не до аккуратности стало, особенно в душе, уж больно искушение сильное.

Однако Денис сумел не допустить намокания повязки, ну и шрам ее обрабатывал по плану. А еще они гуляли много, и Тала вдруг вспомнила, как в детстве мечтала о собаке, но родители были против: все заняты чересчур, некому оказалось бы нормально за питомцем следить.

После они несколько часов просидели в ее «кабинете», потому что от переполнявшего Талу счастья сильнее обычного играть хотелось. Тут на нее и накатила очередная порция неявных ассоциаций:

— Ты играл со мной?.. — чуть недоверчиво выдохнув, замерла на середине мелодии, оборвав музыку. Обернулась к мужу, сидевшему за столом, который вроде как ее рабочим считался. Хотя что у Талы за работа? — На пианино?.. — нахмурилась, не в состоянии удержать эту картину в памяти, до боли в висках напряглась, но та все равно ускользала.

Денис заметил, тут же подошел, сев рядом на скамью, обнял ее за плечи, обхватил лицо другой ладонью, как согревая висок и щеку.

— Было дело, чудо мое, — кивнул, почему-то внимательно в ее глаза вглядываясь, как-то… крайне сосредоточено. — В первый вечер, когда познакомились только… Мы оба друг друга поражали и удивляли, — Денис подмигнул. — Больше скажу, ради того, чтоб завладеть твоим вниманием, я даже танцевать решился, — с иронией ухмыльнулся.

Но у Талы почему-то диссонанс какой-то ощущался внутри. Не могла уловить.

— Ты умеешь играть? — переспросила очевидное, отчего-то больше всего этому факту поразившись.

— Умею, — не стал отрицать муж. — Но ты играешь гораздо лучше, девочка моя золотая.