Читать книгу "Возлюбленная герцога - Сара Маклейн"

Он уставился на своего отца сквозь тьму и прошедшие годы.

– Ты не понял, что это станет твоим крахом. Но всегда знал, что причина будет в ней, верно? – прошептал он, наконец позволив себе вспомнить, зачем пришел. – Ты боялся ее из-за того, чем она была для меня, и это еще до того, как я понял, что значит любить ее. До того, как я понял, что значит обладать ею, видеть будущее и знать, что ему не обязательно быть гнетущим и безрадостным. Что оно может стать насыщенным, полным жизни и надежд. Полным любви.

Эван помолчал, шумно дыша в тишине. Зная, что стоит в этой комнате в последний раз. Зная, что в последний раз уделяет крупицу своего времени этому человеку. Этому месту. Имени, которое никогда ему не принадлежало.

Зная, что сегодня же покинет ненавистное имение, вернется в Лондон и приступит к выполнению обещания, данного давным-давно территории, которую всегда любил. Женщине, которую любит.

«Мы изменим все это».

Вместе.

Эван поднял свечу, посмотрел в глаза отцу и произнес:

– Правильно ты ее боялся. Но тебе следовало бояться и меня.

И поджег портрет.

Пламя занялось мгновенно, рама и холст послужили идеальным фитилем. Эван повернулся, чтобы уйти, когда пламя поползло по стене, пожирая комнату, словно было наделено сознанием и знало, что от него требуется.

Эван вышел из комнаты и зашел в следующую, понимая, что у него есть один-единственный шанс оставить все позади и вернуться в Лондон. Вернуться к Грейс и начать новую жизнь. Вместе. Вдалеке от этого пространства и обитающих в нем призраков. Быстро, методично он поджигал другие портреты, огонь распространялся по старой штукатурке и высушенному дереву, вниз по лестнице, разгорался куда быстрее, чем он себе представлял.

Об этом пожаре в Эссексе будут говорить еще много лет. И с каждой секундой, с каждым новым языком пламени Эван чувствовал себя все более свободным.

Свободным, чтобы вернуться домой.

К ней.

Когда пожар запылал, к полному его удовлетворению, стал достаточно жарким, чтобы прикончить это обиталище зла, Эван направился к двери. Языки пламени весело плясали вокруг.

«Отлично. Конец близок».

Он больше не желал тратить ни единой минуты на размышления о прошлом.

Он рвался в будущее.

К Грейс.

Он пересек большой холл, направляясь к выходу, а языки пламени лизали перила второго этажа. Сквозь распахнутую дверь он видел, что они уже прорвались в оранжерею. Быстрые, как ярость. Пылкие, как свобода.

Эван взялся за дверную ручку и рывком распахнул парадную дверь. Холодный воздух казался особенно приятным после пылающего жара внутри. Но прежде, чем он успел шагнуть за порог, сверху послышался зловещий скрежет. Он остановился посмотреть на второй этаж, на балкон над входом, уже поглощенный пламенем.

Эта задержка оказалась ошибкой.

С ужасным грохотом от стены отделился балкон, и среди всего это треска и скрежета он различил ее голос.

Глава 26

Грейс и ее братья долго добирались до Бергси.

Долгие часы в молчании… Атмосфера в карете будто сгущалась от воспоминаний, ведь они возвращались в обитель, которая их сформировала – месть Девона, ярость Уита и могущество Грейс. И пока колеса грохотали, а мили растягивались в часы, все они погружались в прошлое. Через три часа пути, когда начало смеркаться, Девон сказал:

– Господи. Я и забыл, как это далеко.

– Нам потребовалось два дня, чтобы добраться до Лондона, – напомнил Уит, рассеянно потирая бок; ему вспомнились ребра, сломанные как раз перед той бесконечной дорогой.

Спустя еще тридцать минут нервозность Девона сделалась едва выносимой; он почти беспрерывно постукивал тростью по носку сапога.

– Я и забыл, какая здесь унылая пустошь…

– Зато я помню, – негромко отозвалась Грейс, глядя в окно. Вдалеке, пылая желтым и оранжевым, садилось солнце. – Помню, как тут было одиноко до того, как появились вы. – А когда мальчики приехали, ей показалось, будто в имении кто-то зажег фонари. – Хотя, полагаю, мне не следует пускаться в такие воспоминания, учитывая, чем закончилось ваше пребывание тут.

– Наше пребывание тут закончилось тем, что мы нашли друг друга, – произнес Уит голосом низким и скрипучим, всегда звучавшим так, словно перед этим он неделю молчал. – Из нашего пребывания тут родились Бесперчаточники. – И в слабеющем вечернем свете он посмотрел Грейс в глаза. – Грейс, я бы изменил многое в нашей жизни, но только не пребывание здесь. И никто из нас этого не захотел бы.

Трость Девона опять стукнула.

– Хотя вот прямо сейчас я с радостью выбросил бы эту дурацкую трость-шпагу Дьявола.

Стук прекратился.

– Да пошел ты.

Не обращая внимания на их перепалку, Грейс опять уставилась в окно. Свет почти угас, тьма торопливо растекалась вокруг, следуя за их каретой. Как далеко они уже отъехали от дома? Сколько еще времени пройдет, пока она увидит его и скажет ему правду, скажет, что любит его? Что хочет быть с ним.

И что все остальное они непременно уладят.

Прошло двадцать лет без него, и с нее хватит. Она покончила с прошлым.

Грейс смотрела в темноту, погрузившись в свои мысли, пока Уит и Девон цеплялись друг к другу, не прекращая перепалку. Она все отчаяннее хотела увидеть Эвана, проигрывая в голове каждую минуту из тех, которые они провели вместе после его возвращения в Лондон.

Клуб. Его крыша. Переулок с прачками.

Драка в Гардене.

Поцелуи в его саду.

Маски, которые они носили.

– Как он узнал? – негромко произнесла она.

Девон поднял на нее глаза.

– Узнал что?

– Что это я. В темноте в ту ночь, когда очнулся. На ринге, с мешком на голове.

На этот раз ей ответил Уит:

– Он всегда тебя узнает, Грейс.

«Я никогда не перестану тебя искать, Грейс».

А она его оттолкнула…

«Ты мое начало и мой конец. Моя вторая половина. И всегда была».

За двадцать лет она сумела себя убедить, что это неправда. Что, кем бы они друг другу ни были, о чем бы она ни тосковала, все это фантазия. Плод воображения.

И была наполовину права. Это и в самом деле была фантазия.

Но уж кто-кто, а она-то знает лучше всех, что фантазия зачастую бывает куда реальнее и гораздо могущественнее, чем действительность.

И сегодня вечером она хочет превратить фантазию в реальность. Точка.

Если бы только карета ехала чуточку быстрее.

Грейс снова выглянула в окно. Вдалеке багрово пылал закат. И тут до нее дошло, что такого не может быть. Для заката уже слишком поздно.