Читать книгу "Путь силы. Первый пояс - Михаил Игнатов"

Меня обдает мгновенной вспышкой радости — снова не использовал Покров! Это единственное, что я успеваю перед тем, как уже на меня начинают давить. Теперь меч ватажника успевает не только отбить мои удары, но и угрожает мне самому, рвясь то к пальцам, сжатым на древке, то к лицу, то к ноге. Сейчас моё оружие вдвое короче, а моя техника ловкости уже истекла. И я снова использую технику силы, нанося удар не по Риквилу, а по его мечу.

Удар Ярости!

Руки сводит от столкновения стали, локти сотрясает болью, но я отрываю ладонь от древка и использую простое Ядро. И снова ватажник не использует ни Покров, ни Опору, словно не уловив миг опасности, и его отшвыривает от меня на два шага. И мы снова замираем, не спеша продолжать схватку.

Моя рука, протянутая к нему, дрожит, но Риквилу пришлось ещё хуже. Меч цел, но ладонь его окровавлена — кожа между большим и указательным пальцем лопнула. Энергия на технику Ярости потрачена не зря — против людей она тоже отлично подходит. За эту неделю, сходясь в схватках с другими ватажниками, я придумал много приемов, но применить эту оружейную технику ни разу не рискнул... Во что бы превратилась рука моего напарника по тренировке, если бы моя духовная энергия преодолела его, вложенную в оружие и рванулась бы дальше, в тело?

А вот Риквил достаточно высокого возвышения, обладает хорошим мечом, к тому же достаточно мне неприятен. На ком, как не на нём испытывать опасные трюки? А вылечить ему рану здесь есть кому. Это если не считать разрешения шэнам пользоваться специальной лечебной формацией в одном из помещений Зала. Вряд ли можно сравнить это с Павильоном, ведь боль в меридианах она почти не устраняла, но Волку бы хватило. Пережил бы. Даже если бы я вложил в Ярость всё, что мог. Но я этого не сделал. Пусть ценит. И я сообщил об этом злому ватажнику, лишь слегка приукрасив:

— Я использовал где-то половину от того количества духовной энергии, что могу вкладывать в эту технику. Ты знаешь, что я освоил её на совершенном уровне — познал все её тонкости. Что было бы, используй я её во всю силу? Ты не сумел бы удержать меч?

— Мечтай!

Не обращая внимания на выкрик Риквила, я задумчиво продолжил:

— И ты стоял бы передо мной безоружный, а мне пришлось бы отложить свой Пронзатель и сойтись с тобой кулак к кулаку. Знаешь, годы назад одна эта фраза выводила меня из себя, а сейчас я сам её говорю. Смешно.

— Да, щенок, обхохочешься.

Из десятка наблюдающих за схваткой ватажников подал голос Вартус:

— Леград, не переходи границ.

Я повернулся к нему и сообщил:

— Самое забавное, что эти слова про кулак мне в лицо постоянно кричал парень, которого звали точно так же, как и тебя, собрат идущий. Насмешка Неба, не иначе. Один Вартус всегда разбивал мне кулак и презрительно сплевывал на песок, а другой уговаривает не делать этого.

— Я говорил о другом...

Вартуса перебил Риквил:

— Хватит тут перед ним оправдываться, чем больше щенок говорит, тем вы сами яснее видите, с кем нам придётся драться бок о бок.

Ухмыльнувшись, я задумчиво возразил, причём так громко, чтобы у него не возникло и мысли перебить меня:

— Заметь, собрат шэн, что я ещё ни разу не оскорбил тебя. А вот ты чуть ли не в каждой фразе называешь меня щенком, не говоря об откровенной ругани. Но ведь мы с тобой равны возвышением, равны рангом Стражей. Разница между нами лишь в одном... — я замолчал, повернулся, обводя всех взглядом и жестом словно приглашая в беседу, закончил круг и, встретив взгляд Риквила, закончил. — Ты слабее меня. И это все видят.

На этот раз ватажник совершенно не сдерживался в ругательствах, прежде чем вскинуть меч. Это он зря, дарсово отродье. Я позволил ему использовать технику, хотя будь это схватка насмерть, то в ход уже пошли бы Шипы или Рывок. Но я тренируюсь, чтобы там не вообразил себе Риквил. Даже если он сейчас победит, то это станет лишь очередным уроком для меня, новой ступенью, которую нужно преодолеть. Да и уступать и сносить его грубость я больше не стану. Лес давно позади. Пусть я и не Волк, но сейчас мы и впрямь равны.

Вокруг меня раскручивается воздушный вихрь, рвя и трепля волосы. Но я жду. Жду и тогда, когда в потерявшем прозрачность воздухе появляются пять мечей. И тогда, когда появились ещё пять. Лишь в тот момент, когда они отправились в полет, использовал новую Защиту Льда.

Первый удар. Пять мечей коснулись едва заметного, почти прозрачного купола и разлетелись осколками. Качнулись ещё пять мечей, нацеливаясь на меня и начиная свой короткий разбег. Риквил опустил руку с мечом и едва призрачные клинки ударили по мне, сорвался с места. Верный поступок. Старик Кадор говорил на лекции, что победит всегда атакующий, чьи техники сосредотачивают свою мощь на самом кончике удара. Вот только речь шла о равных техниках и равных средоточиях. Именно чтобы оценить мощь своей новой защитной техники, я и стоял спокойно, не пытаясь увернуться или использовать более выгодную Духовную Защиту.

Сколько бы лет ватажник ни пользовался своей техникой, но всё ещё был далёк от постижения. Я тоже не познал Защиту Льда, но техника Риквила создавала слишком много мечей. Они не могли за раз пробить тончайшую границу защиты, растягивая свой удар, выматывая противника. Вот только вымотать идущего к Небу с моим размером средоточия? Пусть попробует.

И левая рука Мириота всё понял верно, бросился ко мне, чтобы добавить свой меч к удару, расколоть купол и оставить призрачным мечам остальное. Зря. Уж лучше бы он использовал свои Лезвия Воздуха. Но это удел тех, кто владеет секретами фракций и может использовать запечатанные другой техникой меридианы и узлы. И это тоже часть моей силы, что бы Риквил ни думал.

Я встретил клинок его меча ударом Пронзателя через полмига после того, как он пробил купол, скользнул навстречу, впервые стремясь оказаться вплотную, потерять окончательно преимущество длины своего оружия. Мы сцепились лезвиями, скрежетнула сталь, щеку обдало жаром, а затем и рассекло Лезвием, Риквил ударил меня коленом в грудь, но время уже пришло, и я использовал Покров. А через мгновение на нас обрушились последние пять мечей техники ватажника. И если мне досталось два, то ему самому три.

Не зря же я рванул ему навстречу и до последнего пытался поменяться с ним местами. Шаг и я снова на расстоянии работы своим оружием. Риквил пытается что-то сказать, но я охвачен жаждой схватки и мне сейчас нет дела до разговоров. Выбрасываю Пронзатель — укол в ногу — вкладывая силу техники в тычок. Волк убирает цель, бьёт по древку, пытаясь заставить меня оступиться, вскидывает ладонь. Но я делаю Шаг в сторону, и Лезвия свистят мимо. А вот мои Шипы ему приходится снова принять на Покров. Укол в плечо, отдёрнуть древко, укол в ногу, отдёрнуть, укол в голову, укол в шею. Риквил не даёт ни одному удару достичь цели, не так уж и много у него остаётся энергии в средоточии. Укол в ногу, и он убирает её в сторону коротким движением.

Сейчас!

Поворот рук, древко на себя. И Пронзатель кривым крюком распарывает обледеневшую ногу Риквила. Энергия, что защищала ватажника, откатилась к средоточию, оставив его на долю мгновения беззащитным. Вартус, ты это оценил? Это ведь твои уроки с Молотом.