Читать книгу "Там, где меня нет - Александр Варенников"

Рядом оказалась Киреева. Евтушенко как-то редко с ней сталкивался в последнее время. Может, ему так только казалось? «Она похудела вроде и какая-то хмурая стала. Может, была такой и раньше? Где ж ты растерял свою наблюдательность, товарищ майор?»

— Тут, похоже, какой-то отчет.

Молодой сержант держал в руках папку. Увидев ее, Евтушенко округлил глаза.

— Нашел ее в письменном столе, — пояснил сержант.

— Ого, — раздался голос Ершова из другого конца коридора. — Что это там у нас?

Он двигался стремительно. Евтушенко захотелось прижать его к стене — лишь бы тот не увидел папку. Темно-синюю. Такие есть у многих, но только у этой была одна отличительная черта — ценник на оборотной стороне был содран коряво, да еще и маркером замазан так, будто ребенок попрактиковался в рисовании.

Пал Палыч уже видел ее. Держал в руках. Переворачивал листы. Ведь это была папка с отчетом по делу. Как она здесь оказалась? Чертовщина!..

— Знакомая штука, — сказал Ершов, разглядывая улику.

Сержант раскрыл папку. Теперь сомнений у Евтушенко и следователя не оставалось.

— Не знаешь, Пал Палыч, откуда это здесь?

Майор покачал головой.

— Я не весь день был в кабинете. Да и… черт возьми, она в столе лежала, не под замком. Кто угодно мог ее взять!

— Например, наш беглец, — предположил Ершов. — Дома его нет, у друзей-знакомых — тоже. Сейчас разыскиваем жену. Ты часом не знаешь, где она может быть? Что между ними произошло?

Пал Палыч снова покачал головой. Нахмурился.

— Да не знаю я. Что ты пристал ко мне?!

— Это я еще не пристаю, — сухо сказал Ершов. — Ладно, продолжаем работу.

* * *

Ольга себе места не находила. Еще утром ей казалось, что она все делает правильно, но теперь, когда она прочитала в газете про Даниила, она почувствовала себя трусихой. Сбежала в самый темный час. Разве так поступают?

Поступают еще хуже. Она уже через это прошла и почувствовала наслаждение, и горечь, и весь спектр чувств, которые возникают, когда изменяешь своему мужу с его лучшим другом. Но есть ли у Даниила лучшие друзья? Что, если он — не тот, за кого себя выдает?

Лидия Витальевна хотела подбодрить, хотя сама ходила по квартире бледная, отстраненная. Принесла какой-то вкусный ликер, но от алкоголя голова у Ольги до того резко закружилась, что стало даже как-то тревожно. Налетела страшным вихрем паника.

— Я… просто хочу одна побыть, — сказала Ольга. — Извини меня, Лида, просто как-то нездоровится.

— Понимаю, — расплылась в добродушной улыбке Лидия Витальевна. — Но ты знай: если что, я сижу в соседней комнате и схожу с ума от скуки с Петровым. Так что если захочется поговорить — буду тебе благодарна.

Ольга улыбнулась ей в ответ. Она легла на кровать в комнате, которую когда-то занимала дочка Лидии Витальевны. Завернулась в одеяло. Попыталась заснуть, но сон все не шел и не шел.

Телефонный звонок заставил ее резко подскочить с кровати. Звонил Пал Палыч. Ольга искренне понадеялась, что с хорошими новостями.

— Что там случилось? — с ходу спросила она.

— Ты знаешь, где сейчас находится Даниил? И почему ты сама не дома?

— Потому что… — она запнулась. — Потому что мы решили разъехаться. И мы не виделись со вчерашнего дня. Я собрала вещи и уехала, — снова помедлила. — Так что случилось?

— Даниила теперь весь город будет искать. Так что если ты в курсе…

— Я не в курсе, — с напором сказала Ольга. — Вы хотите поймать его?

Молчание.

— Я просто хочу понять, что случилось на самом деле, — сказал, наконец, Евтушенко. — Если что, держи меня в курсе. Никому больше ничего не говори, ладно? Это очень важно.

— Да. Да. Конечно, я понимаю, — голос Ольги задрожал.

Закончив говорить по телефону, она с отрешенным видом посмотрела на стену напротив. Снова полезли в голову тревожные мысли.

* * *

Даниилу казалось, что ночь длилась бесконечно. Температура упала до минус сорока двух градусов. В рыбацком домике Гурина было невыносимо холодно.

Даниил стучал зубами и давился кашлем, параллельно прислушиваясь к звукам ночи. Все мысли — только о том, как бы пережить ближайшие часы. Но куда двигаться дальше? Тынэвири мог дать ответы хоть на какие-то вопросы, а теперь что? Тупик.

Он уже едва чувствовал пальцы ног. Частенько вставал, разминался, но его неумолимо клонило в сон.

Хотелось уже наплевать на осторожность и воспользоваться печкой. Но теперь, когда Тынэвири мертв, его ищут с удвоенной силой. Он это знал — догадку подтвердил Евтушенко во время короткого телефонного звонка.

Даже просто находиться в домике было небезопасно: любопытный мент, из молодых или из старых, мог просто пройти мимо и обратить внимание, что замок висит на двери «понта ради» — дужка не застегнута до конца, пусть Даниил и постарался на славу, используя проволоку и ловкость рук. И пусть домик принадлежит главе администрации, и каждая собака в городе это знает — все равно, стоит ведь проверить! Ну а тогда… все, конец.

Нет, печка — не вариант.

Водки бы сейчас…

Нет. Не вариант. Замерзнешь быстрее, дурак!

Долго Даниил ходил по домику, пока усталость не подкосила его и он не вырубился, только лишь положив голову на высокую подушку. Наручные часы показывали половину четвертого. До утра оставалось всего ничего.

27

Открыв глаза, Виктория сразу же потянулась к мобильнику, который лежал на тумбочке рядом с кроватью, и только потом подумала, что уже чертовски устала от этой дыры, которая лишь называется гостиницей, а на деле является неким подобием студенческого общежития.

До вылета оставалось всего-то четыре часа. В Москве она поселится в Radisson, что неподалеку от Киевского вокзала. Ну да к чему эти мысли о Москве? Особенно красивая в свете ночных огней, порой томная, но чаще торопливая, строптивая… совсем как Елена.

Думая о любовнице, Виктория смотрела на экран телефона, но никак не могла разобрать текст сообщения, которое прислал ей Стивенсон. Что-то про убийство журналиста. Кого? Тынэвири? Подозревают Некрасова? Интересно получается. Кому это выгодно?

Пол в ванной комнате был холодным, и это ощущалось даже через тонкую подошву одноразовых тапочек, которые Виктория предусмотрительно взяла с собой из своей комнаты в жилом блоке, расположенном рядом с месторождением Апрельским. Разглядывая свои растрепанные светлые волосы, сожженные краской, она в очередной раз похвалила себя за то, что должным образом провела переговоры с Гуриным, этим толстозадым жлобом, который уже пытался обойти их со Стивенсоном на поворотах, но круто перевернулся, если так можно было выразиться, и сошел с дистанции. Теперь же довольствовался подачками и не выпендривался вместе со своим чертовым родственничком — тестем, владельцем «ДальИнвест».