Читать книгу "Дурман для зверя - Галина Чередий"

— Да кому сдалась эта правда! Она бы все испортила. Я была в идеальной паре, мы были образцом для подражание для всей расы, у меня рос ты, наследник чистой крови. Этот волк был досадным недоразумением, случайной преградой, никем! Плевала я на инстинкты, своей судьбой я управляю сама!

Верно, а еще походу вертишь и судьбами окружающих по своему усмотрению.

— Опять лукавство. Будь это так, София Уварова, какой я ее знаю, никогда не имела бы второго сына, уж не от так называемого досадного недоразумения. И да, для справки, мой опыт подсказывает, что в идеальных парах таких случайностей в принципе не происходит. Ты не избавилась от Родьки, и это твой самый правильный поступок в жизни, наверное. А еще он четкий показатель того, что Милютин не никто для тебя.

— Боже, Захар, ты взрослый искушенный мужчина, а болтаешь такую наивную ересь! Хочешь всей правды? С Милютиным я пересеклась мимоходом, а все потому, что твой отец уже тогда вознамерился уйти. Мне нужен был второй ребенок, чтобы связать его снова. У мужчин-метаморфов, знаешь ли, неимоверно силен отцовский инстинкт, особенно в первые годы жизни их потомства. Но вот беда, не выходило у нас ничего. Он тогда не прикасался ко мне, как бы я ни ухищрялась. Его чертовы звери больше не поддавались. Благо, уже тогда пил он достаточно, чтобы иногда не помнить утром, что было с вечера. Так что Родион родился отнюдь не как дань памяти о несостоявшейся любви, не романтизируй. Я сохраняла то, что единожды создала.

— А для чего? К чему это привело в итоге? Твоей идеальной семьи больше нет, возможность счастья ты отвергла и отказала в этом своему истинному, породив врага. И этот самый враг теперь мстит тебе, отняв у меня ту, без которой я вряд ли еще долго протяну. Посмотри на меня, мама! Я не слабак, но реально подыхаю без Аяны. Мне конец без нее. Твоему лживому браку конец. Твоей репутации конец.

— Захар, сынок… — мать всхлипнула, разворачиваясь и подаваясь ко мне, но тут же замерла, оставшись на месте. — Ну почему, почему из всех женщин в мире твоей истинной должна была оказаться эта… его дочь? За что жизнь со мной так? Среди миллионов других, почему она?!

— Знаешь, я слышал про какую-то человеческую теорию, или бог знает, как это назвать, что судьба нас возвращает к нашим ошибкам, неверным поступкам, ну вроде круга, которому никак не завершиться, если не исправить их.

— Снова какая-то нелепица.

— Пусть так. Но вот он я, твой чистокровный сын, влюбленный до смерти в дочь мужчины, от которого ты когда-то отказалась, оправдывая это благом и для меня в том числе. Для семьи, для всех метаморфов. И я не откажусь от нее ни по какой причине, ни ради кого, даже если это ты. Каким бы поганым сыном меня это ни делало. И я пришел тебя честно об этом предупредить. Мы с Родионом вытащим Аяну от Милютина так или иначе, любыми средствами, даже если итогом станет война между семьями. Будь готова.

Не получив больше никакого ответа, я убрался из ее полутемной спальни и вышел на улицу, проигнорировав осуждающий взгляд Александры. Сел в машину, выехал со двора и тут же остановился у обочины. Я просто не знаю, куда мне сейчас податься. Ни о какой работе и речь не идет, не существует ничего, что я смог бы удержать в голове. Ждать вестей от Родьки, бездействуя и ожидая часа икс, не в состоянии никак его приблизить и на что-то повлиять? Вот пытка пыток. Снова и снова мне рисовались картины открытого дерзкого налета на дом Милютина. Да, это была бы эпичная резня. Кучка метаморфов в целом поселении волков.

С пронзительным визгом покрышек со двора позади вырулила канареечного цвета материнская тачка и пронеслась мимо меня, стремительно набирая скорость. Опомнившись от неожиданности, я тронулся за ней, сигналя и моргая. Какой черт ее дернул сесть за руль, я же чуял четкий запах спиртного в комнате. Но на мои попытки привлечь ее внимание не было никакой реакции. Она только прибавила скорость, откровенно опасно лавируя между еще немногочисленными в такую рань машинами, подрезая те и чуть не залетая под грузовики. И мне приходилось вытворять почти то же, стараясь не упустить ее. Минут через пятнадцать этой идиотской гонки я понял, что едет она в сторону поселения волчьей диаспоры. Что, блин, удумала?!

На последнем повороте я чуть не вмазался в бочину белому седану и замешкался, объезжая его, так что, когда оказался перед знакомыми до мельчайшего скола краски воротами Милютина, застал мать остервенело молотящей в них.

— Открывай, поганец! — кричала она, все так же одетая в дурацкий халат и домашние туфли, сотрясая кулаками металл. — Выходи, и поговорим, ублюдок! Думаешь, я отдам тебе своих детей?

Я выскочил из салона, спеша оттащить ее, но тут как раз охранник открыл калитку. С неожиданным проворством родительница ускользнула от моего захвата и одновременно отшвырнула, как щепку, громилу с дороги, ломанувшись во двор. Еще двое волков, отмерев от шока, хотели кинуться за ней, но этих уже я успокоил, оставив лежать на подъездной дорожке.

— Федор! Скотина! — орала на бегу совсем не та царственная София Уварова, которую я видел перед собой всю жизнь. — Выходи! Хочешь крови моей? Ну так будь мужиком и рискни получить ее прямо! Отвали от детей!

— Мама, осторожнее! — Я буквально не поспевал за ней, в то время как со стороны дома выскочило еще с десяток секьюрити. Слышал я байки, что самки оборотней могут быть куда как смертоносней и неистовей самцов, но чтобы видеть своими глазами в наши спокойные времена и тем более ожидать такого от матери…

— Ну что, волчатки, кто из вас первый готов рискнуть жизнью, встав на пути матери, которая пришла спасать своих детей? — резко остановившись, она подняла ладони и пошевелила растопыренными, уже частично трансформировавшимися пальцами, будто ей не терпелось вспороть когтями чью-то глотку.

Кто, блин, эта женщина? Готовый к неизбежной теперь драке, я встал позади, прикрывая ей спину и по оскалам напротив и языку тела вычисляя, кто же рискнет начать.

— Родион, сыночек, выходи, мама пришла! — закричала явно охваченная куражем и предвкушением почти незнакомка передо мной.

Сразу трое волков двинулось на нас, остальные явно начали готовиться к обороту. Ладно, похоже, кровищи и побоища не избежать.

— Мама, освободи мне больше пространства! — приказал я тихо, но кто бы меня послушал.

— Захар, не мешал бы ты мне, — огрызнулась мать. — Нужна тебе твоя девчонка, вот и ступай за ней, пока я тут со старыми долгами разберусь. Федор!

— Не сметь! — раздалось повелительное рявканье из распахнувшейся парадной двери, и Милютин быстро вышел из дома. — Вон все!

Он сбежал по ступенькам и пошел на мать без остановок, как будто намеревался снести.

Я выступил вперед, желая заслонить, но она пихнула меня в плечо с огромной силой, в прямом смысле отбрасывая прочь.

— Не лезь сейчас, Захар, — рыкнула коротко и тут же вмазала подскочившему Федору по лицу, так что его аж шатнуло в сторону.

— Тебе всегда нравилось пожестче, детка, — хрипло прокаркал он, размазав кровь на разбитой скуле, и вдруг заржал, как псих. — Надо же, каких-то пять лет всего прошло с последнего раза! Мы начинаем встречаться все чаще, дорогая?