Читать книгу "Политики природы. Как привить наукам демократию - Брюно Латур"

Примечания ко второй главе

58 В конце моего исследования о людях Модерна я назвал эту республику «Парламентом вещей». С тех пор благодаря Министерству окружающей среды у меня появилаcь возможность изучать «региональные водные парламенты» – региональные водные комиссии, которые, в соответствии с законом о водных ресурсах, должны представлять отдельные участки рек. См.: Latour. Op. cit. 1995, а также пока незавершенную диссертацию Жан-Пьера Ле Бури (Le Bourhis).

59 Как неоднократно отмечал Мишель Серр в «Статуях» (Michel Serres. Statues. [1987]), который сделал этот факт одним из главных доводов своей книги. См. также впечатляющее исследование Яна Томаса «Res, вещь и наследие» (Заметки об отношении «субъект – объект» в римском праве) (Thomas Yan. «Res, chose et patrimoine». [1980]) о юридическом происхождении res: «Как только она (la res) начинает выступать в этой функции, она перестает быть обычной сферой применения односторонней власти субъекта… Если res и является объектом, то до всякого спора или разногласия она является общим объектом, который противопоставляет и объединяет двух протагонистов в одном отношении» (p. 417). И далее: «Ее объективность обеспечена общим соглашением, которое берет начало в этом споре и в судебном разбирательстве» (p. 418).

60 Именно в знаменитом противопоставлении Бойла и Гоббса (Shapin. Op. cit. 1993) эта проблема двойной репрезентации обрела для меня законченную форму, однако сегодня она является общим местом значительной части исследований по политической эпистемологии.

61 Мишель Серр заранее прокомментировал Киотский конгресс, замечательно сказав о Галилее: «Наука получила все права, вот уже три века обращаясь к Земле, которая отвечала ей своим движением. Так пророк стал царем. Мы, в свою очередь, обращаемся к отсутствующей инстанции, когда, подобно Галилею, восклицаем перед трибуналом, состоящим из его последователей, ставших царями пророков: Земля вертится! Вертится древняя, неподвижная Земля, давшая нам жизненные основы и создавшая все условия, эта Земля потрясена до основания!» (Serres. Op. cit. 1990. P. 136).

62 Оглянувшись назад, новая история наук осознает, что это всегда было именно так, в том числе в случае Галилея (Biagioli Mario. Galileo Courtier: The Practice of Science in the Culture of Absolutism. [1993]), Бойля (Shapin et Schaffer. Op. cit. 1993), Ньютона (Schaffer Simon. «Forgers and Authors in the Baroque Economy». [1997]), Кельвина (Smith Crosbie et Wise Norton. Energy and Empire: A Biographical Study of Lord Kelvin. [1989]), которые на самом деле никогда не заседали по отдельности именно потому, что вводили разделения, генеалогию которых столь дотошно пытаются выстроить историки. Мы никогда не были модерными, даже в науке, особенно в Науке.

63 Это единственный случай, когда эпистемологическая полиция согласна с политической эпистемологией, но совсем по другой причине: в этом заключается суть того, что мы назвали Научными Войнами.

64 Серр пошел дальше всех в ревизии этого противопоставления за счет оригинального использования права: «Таким образом, наука, начиная с момента своего создания, играет роль естественного права. Это общепринятое выражение скрывает фундаментальное противоречие между произволом и необходимостью. Наука скрывает то же самое и в том же месте. Физика – это естественное право, она играет эту роль с самого начала» (Serres. Op. cit. 1990. P. 44). Но из презрения к политике, и особенно к социальным наукам, она оставляла в целости единство природы, которому придала новый смысл.

65 Этот аргумент можно найти уже у Йонаса (Jonas. Op. cit. 1990) и в знаменитой «войне всех против всего» у Серра (Serres. Op. cit. 1990. P. 33). См. также: Latour. Op. cit. 1991.

66 Именно этим вопросом уже задавался Стоун (Stone Christopher D. «Should Trees Have Standing?’ Revisited: How Far Will Law and Morals Reach? A Pluralist Perspective»).

67 В этом для меня состоит принципиальное новшество «Природного договора», выводы которого мы постараемся здесь развить: «На каком языке должны разговаривать вещи, чтобы мы могли уживаться друг с другом на основании договора? В конце концов, старый общественный договор был неписаным и невысказанным: никто и никогда не читал его оригинал или хотя бы копию. Разумеется, мы не понимаем язык мира или владеем всего лишь некоторыми анимистскими, религиозными и математическими наречиями. Когда была изобретена физика, философы утверждали, что природа пряталась в числовом коде или алгебраических формулах: слово «кодекс» пришло из права. На самом деле, Земля разговаривает с нами в понятиях сил, отношений и взаимодействий, и этого достаточно, чтобы составить договор» (Serres. Op. cit. P. 69).

68 Разделение на первичные и вторичные качества, разумеется, требовало, чтобы ученые споры оставались вне поля зрения. Что нужно сделать сегодня, чтобы стабилизировать этот процесс, если между учеными нет согласия относительно общих оснований, относительно обустройства мира.

69 Книга Ласкума (Lascoumes. Op. cit. 1994) интересна именно тем, что в ней затронуты проблемы, стоящие перед администрацией в условиях разногласий среди экспертов. См. прекрасный пример: Jasanoff Sheila. «Science, Politics, and the Renegotiation of Expertise at EPA». 1992.

70 Забывая об изучении бесчисленных форумов, предназначенных для исследовательских дискуссий, традиция, восходящая к Пещере, разделяла доказательство и риторику, эти две разновидности речи, которые Барбара Кассан называет apodeixis и epideixis (Cassin. Op. cit. 1995). Именно исследованиям о лабораториях, с одной стороны, и исследованиям научной риторики, с другой, мы обязаны недавним сокращением дистанции между этими двумя способами построения мира. См. несколько прекрасных примеров: Dear Peter. The Literary Structure of Scientific Arguments. 1991; Licoppe. Op. cit. 1996; Rosental Claude. L’émergence d’un théorème logique. Une approche sociologique des pratiques contemporaines de demonstration. 1996. Работа Француазы Бастид, к сожалению прерванная слишком рано, всегда казалась мне достаточно плодотворной.

71 То, что Мишель Каллон и Ари Рип (Callon Michel et Rip Arie. «Forums hybrides et négociations des normes socio-techniques dans le domaine de l’environnement». 1991) как раз и называют «гибридными формами». См. также: Lascoumes Pierre, Callon Michel et Barthe Yannick. Information, consultation, expérimentation: Les activités et les formes d’organisation au sein des forums hybrides. 1997.

72 В четвертой главе я покажу, какую пользу мы можем извлечь из огромной работы по исследованию трансцендентальных условий коммуникации, проделанной Юргеном Хабермасом: Habermas Jürgen. Moral Consciousness and Communicative Action. 1990; Habermas Jürgen. Between Facts and Norms: Contributions to a Discourse Theory of Law and Democracy. 1996. Рус. пер.: Хабермас Ю. Нравственное сознание и коммуникатовное действие / Ред. Д. В. Скляднев. М.: Наука, 2000. По крайней мере, на данном этапе мы считаем проект Хабермаса контрпродуктивным, так как, подобно кантовской морали, его пришлось бы подвергнуть существенной деформации, чтобы приспособить к нелю́дям, от которых он как раз старается дистанцироваться. Еще глубже разделив коммуникацию между людьми и инструментальный разум, что как раз и является целью его философии, мы еще больше отдалимся от двух ассамблей и наделим большей властью ассамблею разума, которая заставляет замолкнуть ассамблею людей! Довольно странная затея, с учетом того, что она пытается заставить замолчать тех, кто должен высказываться свободнее.