Читать книгу "Гибель Богов-2. Книга шестая. Прошедшая вечность - Ник Перумов"

Что?! Какая-то мерзкая тварь сумела?!..

Гелерру душила ярость, такая, что заглушила даже боль.

Чистая сила лилась свободно и легко, и истребительные чары складывались сами собой.

Демон успел наступить на белые перья её крыльев, когда грудь его лопнула, взорвавшись изнутри. Словно выпущенное из катапульты ядро, взлетело, пылая, крутясь и разбрасывая искры, его сердце, чёрное, оплетённое, словно змеями, верёвками толстенных жил.

Однако многоногая змея успела обвиться вокруг адаты, повалить, пасть нависла над лицом Гелерры, с клыков капала зелёная едкая слюна.

Адата забила крыльями, сопротивляясь, – и её окончательно свёл с ума вид белоснежных перьев, измазанных не то кровью, не то слизью из внутренностей поверженного демона.

Она вцепилась обеими руками в глотку змеевидной твари, толстую, словно бревно, защищённую несколькими пластами жёсткой чешуи; и её тонкие пальцы, окутываясь голубоватым пламенным туманом, начали погружаться в демоническую плоть.

Броня бестии не выдержала, по запястьям Гелерры потекла жгучая тёмная кровь. Демон захрипел, чудовищные лапы забились, заскребли в агонии, но адата уже вливала в собственные руки недостающую мощь. Одно движение – оторванная голова твари полетела в сторону, а сама Гелерра ловко вывернулась, спасая белоснежные крылья от потока дымящейся жижи, хлынувшей из обрубка шеи чудовища.

Гарпию трясло от ненависти. Какая же она теперь грязная, страшная, вонючая!

Кор Двейн наверняка же знал, чем может кончиться эта погоня; но и пальцем не пошевелил, чтобы помочь! Сам чистеньким остался, и дружки его тоже!

Все они одинаковы, эти боги и маги. И с ними нужно точно так же. Притворяться, лгать, предавать и обманывать, иначе тебе так и будут бить в спину, Гелерра, а ты будешь только растерянно и жалко улыбаться, пытаясь кому-то понравиться.

Миг осознания был как холодный нож, пронзивший внутренности.

Гелерра выпрямилась, всё ещё дрожа от отвращения. Пнула обезглавленный труп; брезгливо встряхнула крыльями.

Мне нужны служанки, вдруг подумала она. Чтобы со всем тщанием ухаживали бы за моими пёрышками. Чистили, укладывали, умащивали драгоценными маслами. И чтобы я ради кого-то ещё так измаралась… да никогда в жизни!

Когда всё кончится, непременно заведу служанок.

Аколиты поравнялись с ней. «Тоже мне, вояки», – презрительно подумала гарпия.

– Чего встали?! – гаркнула она. – А ну вперёд! Все! Дружно! Пока этот безумец не выпустил на нас целую орду!..

Аколиты не пошевелились. Очевидно, ждали приказа от своего истинного хозяина. Как и следовало ожидать, скривилась адата, маги не упускают случая показать, кто тут главный…

Да, а вот и они сами – Кор Двейн, Скьёльд и Соллей появились на самом верху, ишь, как сторожко ступают… Молодцы, умные, умелые, понимают, что, куда и зачем. Спасибо вам, крылья вы мне вернули, и это я отработаю. А дальше…

А дальше буду сама себе хозяйка.

Гарпия встряхнулась ещё раз, хищно усмехаясь. Отпихнула недостаточно расторопного аколита и вновь взлетела.

Лестница, в конце концов, ещё длинная.

* * *

Демоны продержались достаточно долго, надо же, он даже и не ожидал. Матфей, задыхаясь, мчался вниз по ступеням, не обращая внимания на отчаянные вопли Царицы Ночи.

Он оставил руны ещё на одной ступени, а больше уже не успел, потому что впереди замаячил конец лестницы, и ласковый свет, что лился через широкую арку.

– Где… твоя… родня?! – прохрипел он на бегу.

«Не знаю! Выпусти меня, слышишь?! Они захватили меня врасплох, теперь всё будет не так!..»

Ага, как же, злобно подумал Матфей. Задыхаясь, он бежал что было сил, промчался под высоким сводом – и оказался в зелёном тёплом раю.

Здесь светило ласковое солнце, со всех сторон поднимались причудливые, никогда им не виданные растения, в зелени журчали ручейки, а где-то рядом шумел, судя по звуку, изрядный водопад. Арка выхода открылась у подножия исполинской скальной стены, поднимавшейся куда-то в поднебесье. Радужные бабочки, птицы, больше похожие на ожившие букеты, греющиеся на камнях ящерицы, раскрывшие пёстрые гребни, на которых, похоже, сверкали настоящие самоцветы.

Рай, настоящий рай.

От арки вела неширокая извилистая дорожка, вымощенная хрустальными плитами; стоило наступить на одну из них, и плиты начинали нежно светиться, каждая – своим собственным цветом. Абсолютно бессмысленно, но красиво.

– Где твоя родня?! – зарычал Матфей, что было силы тряся лампу.

«Выпусти меня!»

«Какая ж она упрямая, – мелькнуло у беглеца. – Ладно, ещё парочку демонов, пусть и не самых сильных…»

Откровенно говоря, демонов своими рунами Матфей вызывал лишь дважды, тех, что атаковали крылатую преследовательницу там, наверху. Двух следующих, в теории – более сильных, он вызвать сам не успел, оставил только руны. И сейчас приходилось прибегать к не проверенному до конца.

Но… отсюда ведь, снизу, тоже доносились какие-то взрывы? Откуда? Судя по бестревожной роскоши вокруг, случилось это где-то ещё дальше, чем он себе представлял.

Он лихорадочно работал охряным карандашом, позаимствованным, как и многое другое, из запасов Кора Двейна. Проклятье, где же эти ленивые типы, эта знаменитая родня Царицы, эти могущественные чародеи?..

* * *

Ракот Восставший прикрыл глаза. Это, конечно, было только в его воображении – он сейчас не имел ни глаз, ни век, ни вообще тела.

«Мне остаётся только уснуть», – сказал он своему незримому собеседнику или собеседнице. Поверил он или она ему, уже было не важно. Названый брат Хедина ощущал толчки силы, докатывавшиеся до него сквозь тесноту и неподвижность его нынешнего вместилища.

Словно где-то совсем неподалёку гремел бой, и в ход шла магия высших порядков.

Может, брат уже отыскал его и спешит на помощь?

Владыка Тьмы шевельнулся. В конце концов, Тьма была здесь повсюду, вокруг него, в нём самом; быть может, при рождении Вселенной везде и впрямь царствует огонь, свет заполняет всё и вся; а здесь и сейчас было именно так, как в его ответе: «Тьма там, где нет Света».

Всё просто.

Он шевельнулся.

Постой!

Нет, на сей раз он не подчинится. Он слушал достаточно.

Сущность Ракота Восставшего, казалось бы, накрепко скованная цепями великого кристалла, сделавшаяся частью высшего порядка, вбирала в себя Тьму, росла, крепла и ширилась. Плотное и сжатое вокруг него стало крошиться и осыпаться, и Ракот ощущал, как вернулось первое чувство – жар.

Не вынуждай нас! Не надо! Нам претят зряшные убийства!

Восставший не отвечал. По связям и узлам сковавшей его темницы текло освобождающее его тёмное пламя.