Читать книгу "Индия. 33 незабываемые встречи - Ростислав Рыбаков"

Наконец, я принес завернутое в газету сокровище, развернул и стал смотреть их на свет.

Смотреть было не на что… Все пленки были абсолютно черные, хотя на каждой один-два кадра оказались совершенно нормальными, хорошие, цветные кадры. Причем, я бы понял, если бы эти сохранившиеся кадры были в самом начале, а потом бы шла черная, т. е. засвеченная пленка. Это означало бы, что виновата механика. Но нет, некоторые были в середине, некоторые в других местах, а рядом отсвечивала полная беспросветная чернота.

На всех сохранившихся кадрах был Святослав, но из картин уцелела только одна. Я всмотрелся. На ней под большим деревом сидел седобородый Учитель с книгой на коленях, а перед ним отрок, спиной к нам. Я полез в стол и вытащил блокнот, в котором делал записи там, в мастерской, нашел эту картину среди сотен несохранившихся на пленке и снова накатила на меня какая-то странная необъяснимая волна. Я снова услышал высокий тенор Святослава – «эта картина называется Знаки Священные…», потом пауза и совершенно непонятное: «Но Вы лучше запишите Заветы Учителя». Я смотрел в блокнот, там действительно было под этим номером написано «Знаки Священные», потом это название было аккуратно зачеркнуто и сверху выведено «Заветы Учителя».

Еще одна загадка! Как одна и та же картина может носить столь разные названия! И что значит – «но Вы лучше напишите…»? если художник назвал своё полотно, скажем, «Грачи прилетели», оно так и будет называться, независимо от того, кто на него смотрит.

Я уже не был скептиком времен встречи с профессором Докрасом, я верил, что в жизни, особенно в Индии, бывает много таинственного и необъяснимого. Я вполне допускал, что в почти повальном исчезновении кадров на нескольких пленках, в их превращении в беспросветную черноту повинны не поломка аппарата и не неумение проявлявших пленки.

Кто-то стер все изображения и при этом оставил по одному на каждой пленке. Кто и зачем? Сначала я грешил на Святослава. Но зачем ему это? И если бы он не хотел, чтобы были сделаны эти фотографии, проще было бы вообще не давать разрешения фотографировать картины, а не громоздить целую церемонию и не стоять самому целый день, давая комментарии. Может быть, Девика? Я знал, что она обладает многими необычными способностями. Но зачем ей это? Ей, так трепетно относящейся к мужу. Ей, назвавшей меня своим братом.

Загадка эта не разгадана по сю пору. Но история имеет любопытное продолжение.

Спустя два года, С.Н. и Девика снова приехали в Москву. Встреча с ними состоялась в Музее искусств Востока на Смоленском бульваре. Зал был полон. Святослав попросил меня зачитывать записки, поступающие ему в президиум, т. к он уже нехорошо видел.

Среди записок была одна, автор которой много фотографировал в Гималаях, в том числе бродячих святых, но многое не получилось; как Вы, Святослав Николаевич, это могли бы объяснить?

Понятно, что у меня был свой интерес, к его ответу.

Святослав, однако, пустился в общие рассуждения о том, что в Гималаях нередко наблюдаются странные, еще не объясненные явления и стал цитировать своего великого отца.

Меня ответ С.Н. абсолютно не удовлетворил. Когда вернулись «домой», в номер, я беззастенчиво насел на него, рассказав приведенную выше историю с фотографиями его картин. Он уклонялся от четкого и ясного ответа, как это мог делать только он, а я всё наседал, настырничал и, видимо, стал ему надоедать.

И слегка раздраженно он сказал глубокую фразу: «Послушайте, чем Вы недовольны? Ведь это замечательно, что остались именно Заветы Учителя!»

И в заключение – один тест на догадливость.

Когда я был представлен Шанкарачарье (см главу «Вокруг Мадраса»), после очень теплой беседы я спросил, можно ли его сфотографировать?

Вопрос был дерзкий до безумия. Вообще-то говоря в его сторону даже издали нельзя наводить фотоаппарат. Но (к изумлению свиты) он, засмеявшись, согласился.

Вопрос читателям: было ли на моей проявленной пленке изображение Шанкарачарьи?

Ответ и на этот вопрос вы найдете, если будете внимательно читать эту книгу до самого конца. Обещаю вам.

P.S. И все же одно не дает мне покоя – неужели никто и никогда не объяснит мне, почему ни один человек в Индии никогда не слышал имени проф. Докраса, крупного физика, Ректора одного из многолюдных Университетов этой страны, так странно вошедшего в мою жизнь на самой заре её? Кто Вы, проф. Докрас?!

PSS. И последнее. Только что, готовя эту рукопись в печать, я решил сопроводить её фотографиями некоторых упомянутых в ней персонажей – для достоверности. Быстро нашлась фотография «убивца змеи», очень плохая, но как бы воскрешающая этого человека. Но мне очень хотелось поместить портрет таинственного профессора Докраса. Я помнил, что он есть в толстой пачке снимков, сделанных во время той поездки. Эта пачка за последние десятилетия всегда попадалась мне, едва я залезал в свой фотоархив.

Так вот – я перерыл все фотографии, накопившиеся за жизнь, по крайней мере раз пять – пачки нет нигде.

И, следовательно, исчезла, испарилась, перестала существовать единственная фотография так странно вошедшего в мою жизнь профессора Докраса…

XI. Заблудившееся предисловие

Конечно, место предисловия в самом начале книги, но по ряду причин я решил поставить его перед заключительной главой, где говорится о том, как и откуда пришел я в Индию.

Во-первых, предисловия (а тем более послесловия) никто никогда не читает.

Во-вторых, хотелось сразу же погрузить читателя в звуки и запахи индийской реальности, не дать ему опомниться и сразу вырвать его из привычного быта.

Теперь, однако, уже на пороге расставания, было бы «не мудро», как любил говорить С.Н. Рерих, не сказать несколько общих, по сути вводных, слов.

На глобусе и на картах Индия одна. На самом деле их бесчисленное множество; я уж не говорю сейчас о великом разнообразии внутри этого мира, но и отражений его в сердцах и умах всего человечества не счесть и не вообразить. У каждого – независимо от того, бывал ли он в Индии, или никогда даже не помышлял о поездке туда – своя Индия.

Если вы сделали индологию своей профессией, вы естественно, должны прочитать о ней все. Если же вами движет просто понятная любознательность, нужен какой-то компас. И вот несколько ремарок для ориентации в пространстве.

На русском языке существует богатая литература на индийские темы.

Все главные памятники религии, литературы, философии давно и качественно переведены и исследованы. Для широкого читателя это довольно специфическая и скучноватая материя. Но – копните и вам откроется.

К тому же на полках наших библиотек стоят сотни чрезвычайно интересных книг-переводов близких нам по духу европейских авторов, возьмите хотя бы Ромена Роллана. Уверяю вас, эти книги читаются взахлеб, отнюдь не хуже романов Донцовой и дают возможность увидеть страну как бы своими глазами.