Читать книгу "Преемник - Марина и Сергей Дяченко"

— Думаю, — медленно сказал Эгерт, — что парень имеет право на наследство, оставленное его дедом… Что до грома и молнии… Огненные нетопыри не летали? Дракон не появлялся?

Судья усмехнулся. Длинно и пристально посмотрел Соллю в глаза:

— Эгерт… Мои люди допросили поодиночке всех, кого вы взяли… Кроме, пока что, Совы. Но прочих — всех.

Солль почувствовал, как внутри него нарастает страх, железной лапой сжимает горло, оборачивается почти что паникой.

— Ну и что? — вопрос получился резким, Эгерт не хотел идти на конфликт — но дрожь в голосе ещё хуже. Он будет владеть собой до конца.

Судья расплёл свои пальцы, подался вперёд; глаза его глядели с непонятным выражением:

— А то, что все они, вне зависимости друг от друга, одинаково ответили на один вопрос: да, был. Беседовал с атаманом; атаман называл молодого человека «господин Луар» и был с ним вежлив… чтобы не сказать почтителен. Вот эта почтительность их поразила, они запомнили и все как один повторяют… впрочем, неважно. По словам некоторых из них, молодой человек принимал участие в похищениях женщин, грабежах и разбое… Но тут нет такого единодушия в показаниях. Зато все как один твердят: юноша получал от Совы подношения. Или передачи… Некие предметы, какие — Сова хранил в тайне…

Судья помолчал. Потом осторожно коснулся Соллевой руки:

— Ты можешь ходить? Сильно хромаешь? Пошли кого-нибудь. Хочешь — я всё сделаю сам… Но это надо сделать, Эгерт.

— Это не он, — сказал Солль одними губами. В боку у него родилась острая, непривычная, незнакомая боль; он скорчился, пытаясь продохнуть. Подумать о другом… Небо, было же что-то хорошее в его жизни, был маленький Луар, весёлая Тория… Какие-то кораблики в бочке… Ничего не вспоминается. Всё обернулось болью. Алана, маленькая девочка, которую он предал… А Тория…

Он с трудом сдержал стон. Не сейчас, не на глазах у Ансина… Лучше бы… Лежал бы сейчас с почестями… и горя не знал бы…

— Это не он, — повторил Солль хрипло. — Мой сын… не…

Судья снова сцепил пальцы:

— Он не твой сын, Эгерт. Я всё время хочу объяснить тебе… Я всё знаю. Знаю, когда это раскрылось. Послушай, я ведь тоже ношу это в себе… Все эти месяцы.

Солль закрыл глаза. Перекошенная рожа Совы, занесённый нож… Звенит, переливается вода, поверхность далеко, а воздуха больше нет…

— Это не он, — Эгерт услышал свой голос будто со стороны. — Что бы там ни было… Но я же вырастил его, Ансин. Это не он.

— Ты давно его не видел, — глухо отозвался судья. — Он очень похож… Знаешь на кого. Сова признал его… А Сова, смею тебя уверить… Был слугой Фагирры. Личным слугой. Преданным, как раб.

— Я допрошу Сову, — Эгерту показалась, что перед ним ниточка, ведущая к надежде. — Я сам допрошу и…

Судья звякнул обрывком цепи:

— Солль… Мы медлили, и эта новая загубленная жизнь… На нашей совести. Больше ни дня. Или ты берёшь Луара — или я его возьму… Это хуже, но раз ты ранен…

— Я сам, — беззвучно сказал Эгерт.

Судья сцепил пальцы в замок:

— Да… Ты сам. И знай — он больше не Луар. Он теперь призрак Фагирры — и будь осторожен, Солль, Сова рядом с ним — всего лишь служка. Я дам тебе своих людей — в помощь…

— Не надо, — сказал Эгерт шёпотом. — Я справлюсь.

Двадцать лет назад отряд городской стражи явился в Университет арестовывать дочь декана Луаяна, Торию. Эгерт помнил тягучий ужас тех дней; сейчас он сам шагал во главе красно-белого отряда и с точностью до шага повторял путь тех своих предшественников, уведших Торию на расправу. Шаг в шаг…

Он не выкажет слабости. Горожане расступаются в почтительном поклоне, женщины приседают — идёт сильный человек… Победитель Совы, герой Осады, идёт полковник Солль, шляпы долой…

Железная змея и деревянная обезьяна воротили морды. Насилие — в этих стенах?! Это храм науки, господа, сюда не ходят с оружием…

Он поклялся себе, что не остановится перед фасадом и не поднимет головы — но всё же остановился и поднял. Вот окно. В то утро она распахнула его — и он, несчастный заклятый Солль, встретился с ней глазами…

Стражники за его спиной почтительно ждали. Полковнику Соллю простительны любые странности — если он смотрит вверх, значит, так надо…

Служитель ждал; служитель засеменил впереди, и Эгерт с ненавистью смотрел в его розовую лысину. Предатель… Будь проклята твоя верность Университету. Будь проклята твоя верность семье Соллей…

Дорога к кабинету декана. Столько раз пройденная дорога — и со страхом, и с надеждой, и в тоске, и в радостном предчувствии… Пока жив был Луаян… Пока он был жив… А кабинет остался их домом, но Тория не разрешала одного… Кабинет декана — святое… А он так любил целовать её именно там — среди загадочных магических предметов… Ах, если бы она разрешила, но нельзя — святое… Два кресла с высокими спинками… Чернила и книжная пыль…

Стражники остановились по сторонам двери, обнажив мечи. Зачем, подумал Эгерт вяло. Не будет же он сопротивляться, в самом деле…

Старичок вертелся рядом, заглядывая Эгерту в глаза. Он что-то говорил — прислушавшись, Солль понял: старичок удивлён обнажённому оружию. Он искренне надеется, что с господином Луаром всё будет в порядке, он ведь не преступник, однако его деяния… надо пресечь для его же блага… Во благо молодого господина Луара, только для него… И ведь кабинет декана — святыня, и оружие…

— Уйдите, — уронил Солль. Старичок исчез.

Эгерт поочерёдно оглядел всех своих солдат — все были преисполнены долга и ждали только приказа. Убить Луара — убьют. Спасти Луара — спасут. Ломать дверь — нет ничего проще…

— Отойдите на лестницу, — распорядился Солль глухо. — Ждите в готовности… Явитесь, когда позову.

Стражники повиновались, и если они были удивлены, то ничем не выказали этого удивления. Шаги их стихли за углом коридора.

Тогда Эгерт устало прислонился к косяку. Ему снова двадцать лет, на щеке шрам, а в кабинете — декан Луаян, маг, страшный и непостижимый человек…

— Луар, — сказал Эгерт тихо. — Это я. Открой, пожалуйста.

Ни звука. А есть ли там кто, подумал Эгерт с внезапной надеждой. Может быть, кабинет-то и пуст…

Он напрягся, вслушиваясь до боли в ушах. Там, за дверью, ему померещились шаги. Тихие и неторопливые; он вспомнил, как ступали по полу подземной темницы мягкие сапоги Фагирры. Ненужное воспоминание.

— Луар, — сказал он устало. — Мне и раньше приходилось стоять перед этой дверью… Но всякий раз, когда я осмеливался постучать… твой дед позволял мне войти. Он был… я не умею объяснить. Он бы смог помочь тебе, Луар. Ты — его внук… Тебя назвали в его честь… И ты правильно пришёл сюда, Луар. Теперь я прошу — впусти.

Молчание. Где-то там, на лестнице, переминались стражники — сопели и покашливали, тихо позвякивая оружием.