Читать книгу "Дикая весна - Монс Каллентофт"

Тут Малин видит перед своим внутренним взором человека с велосипедом на видеозаписи.

Один из братьев Куртзон?

– Поехали в ночлежку, – говорит она. – Я хочу попытаться поговорить с Юсефиной Марлоу прямо сегодня. Что-то подсказывает мне, что надо торопиться.

– Но ведь она там никогда не ночует!

– Может быть, найдется кто-то, кто скажет нам, где ее искать. У тебя есть другие предложения?

Затем она говорит:

– Я позвоню Юхану Якобсону. Пусть постарается разузнать побольше о братьях.

– Скорее всего, он уже спит. Или, по крайней мере, его семья – он ведь наверняка дома. А это не может подождать до завтра?

– Нет, – отвечает Малин.

Глава 46

Дневное тепло сменилось влажным холодом ночи, и из «Грёна Лунд» уже не доносятся крики и вопли.

На часах почти одиннадцать.

Юхан Якобсон не спит. Он пообещал немедленно сесть за компьютер и поискать факты о двух братьях.

* * *

Шум ночного движения Стокгольма смешивается с гудением вентиляторов. Возле входа в Евангелическую миссию у Шлюза сидят группкой несколько потрепанных мужчин, пуская по кругу бутылку.

Малин и Зак подходят к ним.

Некоторых из них Малин уже знает в лицо – видела их ранее перед входом в Евангелическую миссию, где они ожидали своей очереди, – но, вероятно, они оказались слишком пьяными или слишком шумными, и их не пустили ночевать.

Теперь они сидят спокойно.

Вид у них не грозный. Просто замерзшие и усталые, и Малин спрашивает, не обращаясь ни к кому из них конкретно:

– Не знаете, где мы можем найти Юсефину?

– Что вам нужно от этой шлюхи? – шипит в ответ один из мужчин, но в его голосе нет ни угрозы, ни уничижения, скорее констатация факта.

– Мы из…

Зака прерывают.

– Мы знаем, что вы копы, – говорит другой.

– Нам нужно с ней поговорить, – объясняет Малин. – Ничего больше.

Мужчины молчат, смотрят на Малин и Зака, ожидая очевидного следующего шага.

Малин вынимает бумажник, достает пятисотку.

– Да за кого ты нас принимаешь? – говорит третий бомж, и все остальные смеются.

Малин вытаскивает еще одну пятисотку.

Один из мужчин берет у нее деньги.

– Попробуйте на станции метро «Хурнштуль». Она обычно ночует там. Кто-нибудь из охранников покажет вам, как спуститься вниз.

* * *

Охранник поначалу не склонен сотрудничать, но им удается уговорить его, и в конце концов он говорит, что знает, где обычно прячутся наркоманы, что он и другие охранники обычно оставляют их в покое, поскольку все возгорающиеся материалы из их логова они удалили, так что теперь риск какой-то неприятности из-за них невелик.

– Дело такое, – говорит охранник. – Им ведь некуда пойти, а на улице зимой бывает чертовски холодно.

И теперь Малин видит его спину в серой униформе перед собой на эскалаторе, ведущем вниз на платформу.

На станции своя особая атмосфера. Здесь неожиданно тепло, почти тропический влажный климат.

Поезд с грохотом въезжает на станцию. Люди входят и выходят, и когда поезд отъезжает, они уже достигли другого конца платформы. Охранник идет впереди них к тоннелю, открывает ржавые металлические ворота и спускается вниз по шаткой лестнице из оцинкованной стали. Медленно и осторожно они движутся в темноте по узкому возвышению.

– Будьте чертовски осторожны, – говорит он. – Если споткнетесь и упадете, то на рельсах есть кабели с напряжением в десять тысяч вольт. Просто чтобы вы знали.

Свет приближающегося поезда ослепляет Малин, ей кажется, что барабанные перепонки лопнут от грохота.

Охранник останавливается.

– Стойте неподвижно! Прижмитесь к стене, и все будет нормально! – кричит он, и когда головной вагон поезда проезжает мимо, слепящие огни исчезают, и Малин видит в вагонах людей, возвращающихся домой с работы или после посиделок в ресторане.

Одинокие мужчины.

Девочки-подростки возраста Туве, группками. Влюбленные парочки. Пенсионеры.

Все устали. Похоже, хотят поскорее попасть домой в постель.

Суровые мальчики из пригородов – в одних майках, невзирая на холод. Все в татуировках, показывающих принадлежность к определенной группировке.

Слава богу, в Линчёпинге такого почти нет. Там преступность ведет себя потише, хотя иной раз и случаются вспышки насилия между разными молодежными шайками. Вместо этого в городе доминируют психопаты-одиночки.

Мощный поток воздуха, и Малин кажется, что сейчас ее унесет, она упадет на рельсы и умрет от электрического разряда, сгорит изнутри в наказание за все свои грехи, за свою неспособность взяться за то, что действительно имеет значение.

Но она не падает.

Вскоре поезд уезжает, и охранник ведет их дальше, пока не доходит до стальной двери, которую с усилием открывает, а за дверью – лестница, которая ведет в новый узкий проход, и тут охранник включает фонарик.

Они спускаются еще по одной лестнице, и там внизу находится длинный кульверт, освещенный несколькими лампочками, висящими на покрытых пылью проводах.

– Вы кого искали?

– Юсефину Марлоу.

Охранник кивает им, и в слабом свете фонарика его лицо напоминает череп с черными отверстиями вместо глаз, однако он излучает любезность, и у Малин возникает ощущение, что он готов защищать своих подземных обитателей.

Они идут дальше, сворачивают в новый, еще более узкий проход, охранник открывает еще одну дверь, и в лицо им ударяет запах фекалий, мочи и грязи.

Малин кажется, что ее сейчас вырвет, но она сдерживается, а охранник светит фонариком в глубину тесного помещения.

Юсефина Марлоу лежит на грязном куске картона. На грязных влажных стенах – маленькие причудливые рисунки, изображающие людей.

Она спит. Пустым безмятежным сном, как может спать только наркоман под кайфом – мягко и душевно, с желанием никогда больше не просыпаться.

– Я вас оставлю, – отвечает охранник. – Вы ведь найдете дорогу обратно?

* * *

Мама.

Что ты делаешь в подземелье? В этом жутком помещении, где нет места ничему живому… Но ведь ты сама выбрала такую судьбу, не так ли? Она защищает тебя от зла. Ты хотела бежать, ты уходила все дальше и дальше, ты отдала нас, потому что понимала – возврата нет.

И вот теперь ты лежишь здесь.

Забывшись пустым, без сновидений, сном.

Но подожди, мама.