Читать книгу "Каменное сердце - Луанн Райс"

Потом я надела черное платье, Гордон взял лопату, и мы траурной процессией двинулись по лугу. Я несла тельце Хэтауэй — ему хватило ума позволить мне нести ее одной. Каким-то образом он догадался, что меня тогда нельзя было трогать. Когда мы дошли до речки, я повернула налево.

— Софи, наша земля кончается здесь, — сказал он.

— Я знаю, — ответила я, продолжая идти.

Гордон с детьми шли за мной. Никто не сказал ни слова, наверное, они решили, что я направляюсь к владениям Хэлли. Я и правда думала о том, что эта земля принадлежала Даркам уже много поколений и, наверное, будет принадлежать и дальше. Может быть, я уже тогда знала, что произойдет между мной и Гордоном.

А еще я хотела похоронить мою дочку рядом с тем сердцем. Я часто вспоминала, как мы с Марией и Нелл носили камни с Хатуквити-бич и выкладывали их на земле в форме сердечка.

Для меня оно стало символом любви. Той любви, ради которой юноша и девушка в бурю стояли на разных берегах ручья, выкрикивая свои свадебные клятвы. Той любви, которая была у нас с тобой, Мария, у Нелл и Питера, у мамы и папы. Когда мы выкладывали это сердце, я думала о нашей семье и о том, как сильно я всех вас люблю. Вот почему я решила похоронить Хэтауэй именно там. Когда мы засыпали ее землей, у меня кружилась голова от любви к ней, и к Саймону с Фло, и ко всем вам. А еще к Гордону — не смотря ни на что.

Глава 37

Для визита к Софи дети надели свою лучшую одежду. На Саймоне были светлые брюки, рубашка в красную полоску, школьный галстук и синий пиджак. Фло нарядилась в свою пачку.

— А ты не хочешь пойти в желтом платьице? — предложила ей Хэлли. — Или в том праздничном, розовом с белым?

— Пускай идет так, — сказала Мария.

Хэлли явно не нравилась мысль о том, что семейство Дарков будет привлекать внимание тюремной аудитории своим нелепым видом. В ее представлении Дарки были эдакой дипломатической элитой Хатуквити, которая должна была царить над другими семействами, приехавшими на тюремный концерт из Уотербери, Бейнбриджа и Милфорда.

Все члены семьи хотели поддержать Софи. Поскольку в день концерта ожидалось большое число посетителей, в тюрьме составили расписание визитов. Софи досталось время за час до начала шоу, в два часа дня.

Все они разместились в семейном автомобиле Питера. Он сам и Нелл сидели на передних сиденьях, Саймон, Хэлли и Мария — на заднем, а Фло с Энди — на третьем. Хэлли решила, что Джулиану лучше не ехать; так у Софи будет больше времени пообщаться с детьми.

— А что такое «костюмерша»? — спросил Саймон. Ему не сиделось на месте от радости.

— Это значит, что твоя мама отвечает за костюмы, — пояснила Нелл. — Она будет следить, чтобы все вовремя переодевались, и помогать участникам концерта — например, застегивать пуговицы.

— Мы уже приехали? — во второй раз поинтересовалась Фло.

— Почти. Еще одну минуту, детка, — сказал Питер.

Марии захотелось, чтобы Дункан был с ней. Зная о том, как сильно Мария беспокоится насчет первой встречи Софи с детьми в тюрьме, он предложил поехать вместе. Но как следует все обдумав, они решили, что его присутствие только добавит напряжения в этой и без того непростой ситуации.

— У меня такое чувство… — радостно начала Хэлли.

— Какое? — одновременно спросили Питер и Нелл.

— Не знаю… Наверное, это просто мои фантазии, но мне кажется, что Софи сегодня будет петь.

— Со сцены? — поинтересовался Саймон.

— Нет, — отрезала Мария, жестко глядя на Хэлли. — Она не будет петь. Она отвечает за костюмы, и все мы гордимся ею.

— Мама отлично умеет одевать других людей, — сказала Фло.

— Ага, — подтвердил Саймон. — Быть костюмершей — это круто!

— Просто я так чувствую… — мелодичным голосом произнесла Хэлли.

Однако радужное настроение семьи развеялось, когда Питер остановился у ворот тюрьмы, разговаривая с охранником. Мария сжала руку Саймона, глядя на эту, ставшую для нее привычной, сцену, словно видела ее в первый раз — глазами племянников. Перед ними было красное кирпичное здание, такое же внушительное, как все государственные учреждения в Новой Англии, только с решетками на окнах; поверх высоких заборов натянута колючая проволока; повсюду ходят охранники в форме.

— Здесь она живет? — с сомнением в голосе спросил Саймон.

— Ты же знаешь, дорогой, — сказала Нелл. — Мы проезжали мимо тысячу раз.

— Ну да, — согласился Саймон.

— А мы сможем выйти отсюда, когда захотим? — спросила Фло.

— Ну конечно, — ответил Питер.

— Твой дядя приезжает сюда почти каждый день, — заметила Нелл. — Он же работает в суде.

— А ты навещаешь маму каждый раз, когда бываешь здесь? — поинтересовалась девочка.

— Ну, не каждый, — сказал Питер, усмехаясь.

— У него здесь много клиентов, — добавила Нелл. — Других дам, которым нужна его помощь.

В глазах Марии Питер и Нелл вели себя как гостеприимные жители живописного приморского городка, показывающие местные красоты друзьям, впервые приехавшим в Новую Англию из Арканзаса.

— Скорей бы начался этот концерт, — тревожно произнесла Хэлли, приложив руку к груди.

Посоветовавшись с доктором Миддлтон, Стивом Грюнвальдом и тюремным психологом, они сошлись на том, что вся семья встретится с Софи в переговорной. Саймон и Фло не должны были оставаться с ней наедине до тех пор, пока не почувствуют себя комфортно в новой обстановке. Взрослым было рекомендовано вести себя максимально естественно и стараться уделять поменьше внимания общению Софи с детьми, Особенно в момент первой встречи.

Дарки и маленькие Литтлфильды молча шагали по длинному коридору. Он мало чем отличался от обычного школьного коридора — при мысли об этом Мария почувствовала облегчение. Питер нашел переговорную «В» и отворил перед ними двери.

Софи сидела в кресле, положив ногу на ногу, и читала журнал. На ней было ее обычное платье лавандового цвета. Блестящие темные волосы она перевязала раздобытой у кого-то желтой лентой. Надзирательница, стоявшая у дверей, обменялась с Питером взглядом и вышла, оставив семью наедине с Софи. Та подняла глаза.

— Так-так, — промолвила она. — Ну, здравствуйте! — Хотя она обращалась ко всем, ее взгляд был сосредоточен на Саймоне и Фло. Первые несколько секунд они стояли замерев и смотрели на мать. Когда все подошли к Софи, чтобы обнять ее, дети не сдвинулись с места.

Софи, радостно улыбаясь, поцеловала Хэлли, Питера и Марию. С Нелл они крепко обнялись.

— Я так давно тебя не видела! — сказала ей Софи.

— Ты уж прости, но я превратилась в прямо-таки Аннет Фуничелло, — сказала Нелл. — Энди ни в какую не хочет уходить с пляжа. Мы приезжаем туда в десять и остаемся до дневного сна.