Читать книгу "Господин Посредник - Алексей Бессонов"

– Нет! – рявкнул Иллари, бросаясь наперерез, однако времени у него уже не было: тяжелый «Вулкан» полыхнул выстрелом – голова Висельника дернулась и ударилась о каменную стену. Несколько секунд Вилларо еще стоял, недоуменно глядя на Иллари, запоздало придавившего актера к полу, потом медленно опустился и затих.

– Что ж вы натворили, мастер!.. – простонал Иллари, поднимаясь. – Ну, вставайте, что вы там… а? А? Мас-стер?..

Я упал на колени, схватил его запястье, но сердце старого актера уже не билось.

Накасус был мертв – так же, как его жертва. Я вспомнил про боль в его правой ноге и застонал – слишком много было сегодня боли, слишком много слез, у меня уже не оставалось сил, а на столе лежал Энгард, требующий моих рук и моей иглы.

И еще нас ждал Град.

– Дайте мне… – я вздохнул, мне требовалось некоторое время, – рому… каплю… да быстрей же, что там у вас в голове!

Что-то яростно заорал Каан. Я почти не слышал его – кто-то поднес мне флягу с «Удачей корсара», я сделал пару глотков, поднялся на ноги и вернулся к столу. Энгард мелко трясся, закрыв лицо изрезанными руками. Узколицый юноша – тот, что изорвал свою сорочку, пытаясь остановить кровотечение, – осторожно перевернул его на спину, чьи-то пальцы подали мне иглу.

Через полчаса все было кончено. Энгард, белый как мел, сидел на краю стола и рассматривал свежие швы, обильно политые бальзамом. Я заклеил наиболее глубокие раны специальным бинтом, пропитанным вязкой заживляющей смесью, и сел рядом с ним. Мои молчаливые помощники, все это время то подававшие мне иглы с нитью, то державшие орущего графа, стояли рядом, и в их глазах я видел сложно сочетаемые эмоции – и сочувствие, и преданность.

– Вы запачкаете свои штаны кровью, князь, – наконец произнес один из них.

– Начхать! – честно ответил я. – Набейте мою трубку, ребята. У меня, кажется, трясутся руки.

Мне подали зажженную трубку, я сделал пару затяжек и протянул ее Дерицу, но тот отказался.

– Знаете, – произнес он, разглядывая короткий шов на груди, – а ведь здорово! Теперь девки меня любить будут – вы и не поверите! Этакий граф Дериц, весь изрезанный, как сетка… хоть рыбу лови, а?

Его слова мгновенно сломали напряженную тишину, повисшую в сыром подвале.

Парни захохотали, посыпались шутки, кто-то протянул флягу, клянясь, что в ней самое лучшее вино западных островов. Энгард вдруг посерьезнел и поднес к губам правую ладонь.

– Этак вот просто и не снимешь, – прошипел он, слюнявя пальцы. – Так, это тебе, – и он, содрав с безымянного пальца перстень с огромным рубином, протянул его юноше, который первым ринулся стирать с него кровь своей рубашкой, – а это, – и на его ладони появилось кольцо с несколькими мелкими бриллиантами, – вам. Пропейте за мое здоровье.

Филины затихли. Я взял флягу, сделал несколько глотков и посмотрел на мучительно улыбающегося Энгарда. Я видел, как ему сейчас больно. Но мое право на боль подходило к концу.

– Господина Иллари ко мне, – приказал я уже властным голосом, – и господина нотариуса. Так… бумаги я забрал, Энни. Воэнское поместье они разнесли, убили кухарку, кучера и конюха. Дайниз с Бэрдом где-то здесь. Сейчас мы едем в Град… к господину конюшему левой стороны.

Энгард встрепенулся и забрал у меня флягу.

– Я сдал им бумаги. И тебя тоже.

– Я понимаю, – кивнул я. – Нам повезло, мы примчались в поместье как раз в тот момент, когда ублюдки Сульфика рылись в библиотеке. Представляешь, они не смогли найти папку! Двое девочек… они остались живы.

– А…те? !

– Ну что – те? Понятное дело… нас было четверо.

– Что теперь?

– Дело закончено. Нас ждут в Граде, папка у Иллари, остальные бумаги у меня. Мне предстоит принять решение…

– Какое?

– Мы плывем в Йош, и у меня еще есть в запасе время. Главное – Град, Энни. Тебе нужно продержаться, совсем немного. Там, у них…

– Я понял.

Он сполз со стола, осторожно распрямил руку, застонал и повернул ко мне бледное лицо:

– Я не знаю, где моя одежда. Как глупо, а?

В подвале появились Иллари и Каан. Академик мельком оглядел Энгарда, покачал головой и сказал:

– Времени еще около часа. Нужно переодеться и…

– …и ехать, – с раздражением заявил Каан. – Туда не опаздывают, ты слышал?

– Забирайте его, – распорядился я. – Да найдите ему хоть плащ, что ли!

Каан увел раненого, и мы остались одни. Иллари потер лоб, криво усмехнулся и понюхал чужую флягу, так и оставшуюся на столе.

– Все, – коротко сказал он.

– Торг, – отозвался я.

– Да, – кивнул он.

Я забрал у него вино и двинулся к выбитому окошку.

– Все это стоило крови? – произнес я, не оборачиваясь. – Стоило Теллы?

– Ты давно не мальчишка, – негромко проронил Иллари.

– К сожалению, – согласился я и вылез наружу. – Бэрд, Дайниз! Где вы?

Во дворе суетилось довольно много народу. Из склада до сих пор вытаскивали трупы, их грузили в большой темный фургон, стоящий посреди двора. Я присел на валявшееся под окном бревно, втянул носом еще теплый вечерний воздух и вновь приложился к фляге. Из-за ворот появились знакомые фигуры.

– Бэрд, ты отправляешься на «Бринлееф» вместе с нашими офицерами. Дайниз, тебе следует вернуться в Воэн и навести там порядок… тебя проводят.

– А граф Энгард? – встревоженно спросила женщина.

– Он покидает столицу. Мы вернемся через месяц – может, раньше, может, нет.

– Князь, – нетерпеливо позвали меня, – господин нотариус ждет вашу милость!

– Распорядись насчет порядка, – кивнул я Бэрду и поднялся на ноги.

* * *

Карета неспешно въехала в ворота, и я услышал, как гулко опустилась за ней тяжелая старинная решетка. Кучер натянул вожжи, чьи-то руки тотчас же распахнули левую дверцу, в лицо мне ударил яркий желтый свет лампы. Двое гвардейцев в высоких шлемах с орлиными крыльями почтительно, но твердо вытащили нас наружу.

Лампа поднялась повыше. Прищурившись, я сумел разглядеть высокого сутулого мужчину, закутанного в белый плащ. Держа свет над головой, он внимательно оглядывал наше оружие.

– Пистолеты оставить здесь, – безапелляционно приказал он, и мы опустошили кобуры.

Энгард поправил роскошную шляпу с парой алых перьев; человек в белом коротко двинул головой, и наряд гвардейцев, сомкнувшись вокруг нас, двинулся в сторону величественной квадратной башни, возвышающейся над довольно тесным двором. Гвардейцы остались в холле, а нам пришлось подниматься на второй этаж.

Я слышал тяжелое дыхание Энгарда – ему было уже получше, но волнение, хорошо мне понятное, давило графу на грудь. На меня, как ни странно, мрачное величие действа не производило особого впечатления. Наверное, потому, что я уже видел себя в уютной кают-компании «Бринлеефа», который разводил сейчас пары.