Читать книгу "Бессилие власти. Путинская Россия - Руслан Хасбулатов"

В результате в пункте 10 статьи 31 Налогового кодекса Налоговой полиции оставили всего лишь не обеспеченное право «контролировать соответствие крупных расходов физических лиц их доходам»; и это положение было также отменено в 2006 г. Одновременно с отменой контроля над расходами происходили не менее «интересные» с точки зрения антикоррупционной политики события. В декабре 2003 г. под лозунгами «либерализации» уголовного законодательства из УК вообще исчезла конфискация имущества как правовой институт. Позже, в 2006 г., конфискация в УК была восстановлена, но уже не как вид наказания, а как всего лишь «иная мера уголовно-правового характера». Несколько раз нормы о конфискации модифицировались, но до сих пор конфискация не распространяется на преступления против собственности и на большинство экономических преступлений. И это в то время, когда именно эти преступления непосредственно связаны с коррупцией либо являются формой коррупции. Как, например, мошенничество (ст. 159 УК) или присвоение и растрата (ст. 160 УК). Недавно отредактированные тексты Уголовного кодекса многократно повысили штрафные санкции в отношении коррупционеров, но статью «конфискация» так и не восстановили. Ясно, что этому противились мощные лоббистские группы, связанные с легальным и нелегальным крупным предпринимательством. Но не было и жесткого давления из Кремля и Белого дома, а оно в данном случае обязано было присутствовать.

Сокращение госконтроля за расходами, отмена конфискации как вида наказания способствовали еще более бурному росту коррупции, экономической и организованной преступности в стране. В прошлое десятилетие, даже в период глобального финансового кризиса, скупка исключительно дорогой недвижимости как в стране, так и в других странах приобрела огромный размах (характер паранойи – по определению Владимира Овчинского). Сколько лет пишут, что в одном Лондоне количество соотечественников, получивших вид на жительство (в том числе в 2008–2010 гг.), по данным британской налоговой службы, увеличилось до 300 тыс. человек. Богатые граждане России занимают первое место в списке иностранцев, инвестирующих в приобретение дорогого жилья в столице Великобритании. Причем многие российские покупатели приобретают дома и квартиры стоимостью 5–10 млн фунтов, иногда – до 30 млн фунтов. Несколько меньше – в Нью-Йорке, приморских городах Калифорнии, Испании, Франции и Италии. Во всяком случае, до 1 млн российских граждан, самых богатых, имеют богатые поместья, дома и квартиры в самых процветающих странах мира; туда же они перевели свои деньги, там учатся их дети. А Россия – их объект колонизации, источник накопления богатства. И, опираясь на эту страту, – Путин и Медведев хотят модернизировать страну! Не смешно ли?!

Многие специалисты установили, что подавляющую долю в различного рода неконтролируемых расходах составляют деньги, полученные в результате «черных» (теневых) и «серых» (полулегальных) схем, и в каждой из них имеется коррупционный элемент. Если, по официальным данным Росстата, в период активной скупки собственности за рубежом объем теневой экономики составлял 25% от ВВП, то, по аналитическим данным специалистов, в последнее время он доходит до 40–50%. Такая ситуация мало беспокоит российские власти, но она уже сравнительно давно серьезно беспокоит власти и общество тех стран, в которых концентрируется значительная часть богачей из России. СМИ этих стран пишут об отсутствии контроля со стороны государства за процессом расходов, низком уровне государственного воздействия на коррупционеров в госаппарате, «размытости» антикоррупционных мер. Так, в докладе национального прокурора Италии по борьбе с мафией (декабрь 2010 г.) говорится: «Присутствие русских преступных организаций на транснациональном уровне сопровождается созданием многочисленных компаний, которые занимаются самой разной коммерческой и предпринимательской деятельностью. Огромное количество свободных денег сомнительного происхождения вливается на международные финансовые рынки через деятельность этих компаний, присутствующих в различных странах и построенных по принципу китайских шкатулок, предназначенных для отмывания капиталов с помощью благоприятных налоговых и финансовых льгот, действующих в офшорных зонах». В результате ежегодно на международные финансовые рынки российская организованная преступность и коррупция выбрасывает, по данным зарубежных экспертов, огромную сумму в размере 50 млрд долл.

В настоящее время создается впечатление, что у правящих кругов, наконец, «созрело» понимание необходимости изменения этой и позорной, и крайне ущербно-разорительной ситуации. Тем более кто хотел – тот уже, видимо, вдоволь насытился, хотя, похоже, богатые никогда не знают предела жадности и накопительства. Возможно, будут ратифицированы и введены в законодательство положения статьи 20 Конвенции ООН против коррупции. Она предусматривает введение правовой ответственности за «незаконное обогащение» – когда выявленные расходы превышают легальные доходы. Эта статья, кстати, присутствовала и в советском УК и исправленном тексте УК Верховного Совета России 1993 г.

Очевидно и то, что настоятельно необходимо распространить институт конфискации на все виды преступлений, связанные с коррупцией и организованной преступностью, и восстановить конфискацию как вид наказания в полном объеме так, как она присутствует в законодательной и уголовно-правовой практике во всем мире. Нуждаются в основательной проверке и те сотни тысяч русских покупателей лондонской недвижимости – и не только на предмет их связи с мафией и коррупцией – как предлагает Владимир Овчинский, – но и с точки зрения происхождения их доходов на эти цели. Поскольку Россия является членом Интерпола и группы «Эгмонт» (международная организация финансовых разведок), такого рода проверки являются ее обязанностью.

Различные люди непрерывно твердят о том, что повышение заработной платы чиновникам – это антикоррупционное средство. Владимир Путин также сообщил (по TВ), что одним из средств борьбы с коррупцией следует рассматривать повышение зарплаты чиновникам. Повышать зарплаты надо, они у нас низкие, но это – социальная политика, а не антикоррупционное средство. Чиновник не откажется от мздоимства по этой причине, нужна и система подготовки кадров, и развернутая система контроля. Далее, чиновник берет взятку или осуществляет иную коррупционную операцию, потому что то же самое делает его начальник, заместитель министра равняется на министра и т.д.

Одна из самых серьезных причин бурного роста коррупции (судя по многим исследованиям этой проблемы, включая работы центра «Индем» профессора Г. Сатарова) – это, во-первых, отсутствие властного контроля (системы контроля), во-вторых, непринятие мер по тем фактам, которые стали общественно известными. В результате лишь за последние годы, по данным «Индем» и др., коррупция в государственном и административном аппарате страны намного возросла (превысив темпы ее роста в ельцинскую эпоху). Она приобрела черты тотальности (всеобщности), стала разветвленной, сформировалась в систему...

Вообще-то, нормальная государственная власть, государственные служащие, включая самого высокого ранга, в условиях нищеты большинства народа, должны получать довольно скромную заработную плату, вести скромный образ жизни. В стране не должно быть чрезмерной дифференциации страт, миллиардеров, вызывающих раздражение всего общества. Коррупция, как известно, начинается с «верхов» – если бы проклинаемые ныне везде и всюду «чиновники» видели бы, что их «начальники» живут только на свою заработную плату, – по моему глубокому убеждению, из-под коррупции был бы выбит фундамент. Следовательно, от Кремля и руководства правительства непосредственно зависит само это явление, как явление массовое и фактически бесконтрольное, несмотря на пузыри, пускаемые руководящими кругами время от времени (имитация борьбы).