Читать книгу "Труба Иерихона - Юрий Никитин"

Отец, взмолился Ахмат. Что мы здесь разговариваем, какнищие? Пойдём, это мой магазин, здесь всё моё!

Старик грозным орлиным взором окинул сверкающее витринамиздание. Осанка его была величественная, настоящий патриарх, бросил:

Там дурно пахнет!

В магазине? удивился Ахмат. Отец, вы только скажите, изменимвсе запахи!

Старик покачал головой:

Всё это пахнет дурно, Ахмат. Ты не должен идти так рьяно попути неполноценных.

Ахмат отшатнулся:

Отец, что вы говорите? Это американцы неполноценные?

Они, ответил старик строго. Недочеловеки. Эти обезьяны так ине успели стать людьми...

Отец, сказал Ахмат, Дмитрий уловил, что почтительный сынначинает терять терпение: американцы не столь почтительны со старшими, а этотмолодой араб уже наполовину американец. Отец, у вас на руке часы, в которыхкомпьютер!.. А что за программы в нем? Не американцами ли созданы? А тоткадиллак, который у вас стоит и которому вы предпочитаете ишака? Не в Империиих наловчились клепать так, что стали доступны не только королям? Вы даже поИнтернету начали бродить, за что я люблю и горжусь вами перед всеми друзьями!Письма и фото отправляете по проводам, а это все в Империи придумано!

Старый араб пожал плечами:

Видишь, вон мой старый осёл? Он лучше меня умеет носитьтяжести. А как ходит на мельнице, вращая жернов!.. Но значит ли, что я сочтуего лучше себя? И приму его образ жизни?

Ахмат беспомощно оглянулся:

Отец, у вас какие-то странные образы. Извините, их смысл отменя ускользает.

Старик покачал головой:

Нет подсказывающего хохота за экраном, да? Если мой осёл,добрый и трудолюбивый, умеющий молоть зерно, ещё сумеет изобрести и Интернет,то значит ли, что я должен признать также его образ жизни, его философию, егоослиные крики и так же, как он, гадить посреди дороги? Даже если будет уметьсам расставлять эти хитрые крючочки на бумаге или на экране... Даже если он самсоздаст новый Интернет или совсем новый мотор для кадиллака. Человек, сын мой,должен не только уметь затачивать мечи, работать в Интернете или расставлятьэти крючочки и закорючки, что двигают турбинами и большими машинами. Это умеети мой осёл или американец. Что, Ахмат, я слишком сложно объясняю?

Ахмат тоскливо оглядывался на магазин. От широкого навесападала спасительная тень.

Наоборот, сказал он упавшим голосом, слишком просто.

Старик горько усмехнулся:

Приходится. Всё так быстро упростилось, что уже никто неищет смысла в Коране или вообще в книгах. В любой газете или на любомтелеканале предлагается готовое мнение. Или несколько на выбор выбирай любое!Самому думать не надо, бери готовое, подготовленное докторами наук,специалистами. Зачем тебе думать самому, дорогой?.. Эх, Ахмат... Я остановилсяу нашего общего друга Надир-бека. Он был твоим учителем в медресе. Заходивечером... если отыщешь время.

Он повернулся уходить, Ахмат с жалобным воплем ухватил отцаза широкий рукав:

Отец!.. Почему вы не остановились в моём доме?

Мне больше по сердцу общение с умным человеком, ответилстарик очень серьёзно, чем с твоим телевизором во всю стену.

Он пошёл к своему ослику, Ахмат шёл следом, попробовал самыйубийственный довод:

Отец, американцы пришли во все страны! И сюда пришли. Ихпринял народ. Их понимают, их никто не гонит. Они простые и доброжелательныелюди...

Старик сказал почти мирно:

Американцы люди желудка. А когда человек ест это всегдазаметнее и понятнее, чем когда мыслит. Каждый из нас ест, а вот мыслит... Нашпророк Мухаммад... пророк Иса, именуемый неверными Иисусом... великий Хызр всеони проиграют в сравнении с их современниками. Не буду трогать памятьМухаммада, в Империи больше знают Ису, у них он зовется Иисусом... Ах да, это яуже сказал... Так вот, великий пророк Иса был странен и нелеп не только длябогатых и красивых римлян, но даже для его соплеменников. Он нелеп был речами,нелеп подставлением левой щеки, когда били по правой, нелеп даже в своейсмерти: кто бы из нынешних американцев не отрёкся бы? Потому они предали своегоИсу... Иисуса, ибо давно уже на стороне тех, кто распял его на кресте!

Он отвязал ишака, вытащил его на тротуар, сел в староепотёртое седло. Ахмат стоял покорно рядом, красный от стыда, в костюме отШарля, галстуке от Верденса, туфлях от Кардучелли, но почтительный и почтипослушный сын, ибо на них смотрят, а он не должен терять лицо...

Я не понимаю вас, отец, сказал он тихо. Я приду вечером кучителю. Передайте ему, что я чту его речи...

Старик подобрал поводья, ишак переступил с ноги на ногу.Старик сказал хриплым каркающим голосом:

Запомни, сын мой: американцы это не новый народ! Они быливсегда... это они распяли Христа. Только тогда они звались римлянами. Лучшимилюдьми в их Империи считались те, кто изобрёл Интернет... или новый способзатачивать мечи... что для них бедный пророк Иса? Что для них идеи сердца?..Идея желудка проще... понятнее...

Они удалялись, сгорбленный старик на смешном ишаке исеменящий сбоку человек в дорогом костюме, что пытался то поправить напрестарелом родителе халат, то подержаться за стремя. Голоса затихали, Дмитрийуловил только обрывистые слова: закат... пожары... из пепла...

Закат, подумал он хмуро, пожары... А вот из пепла... Впрочем,здешние народы перемололи не одну напасть. Империя Зла для их многотысячелетнейистории что-то вроде стремительно расплодившейся шайки разбойников за океаном.Вчера их не было, сегодня они напали и грабят, завтра их не станет снова. АВосток пребудет всегда...

Глава 40

Перед «Shariah Continental» с автомобильной стоянки егоокликнули. Улыбающийся Ал-Мас, одетый празднично, махал от роскошного донелепости автомобиля с открывающимся верхом.

Ого, сказал Дмитрий весело, твой?

Наш, ответил Ал-Мас довольно. Все девочки поместятся, верно?

С шуточками и смешками, так они как все, незаметные,погрузились в авто, Ал-Мас лихо выкатил на дорогу, чудом избежав столкновения.Тоже «как все» — из арабов пока не удаётся сделать дисциплинированныхводителей...

В городе несколько раз останавливались, закупали шампанское,цветы, дорогие конфеты. Со стороны выглядело, что крепкие весёлые мужчины,дорвавшись до выходного, закупают всё для веселья, после чего сразу к женщинам,чтобы всем стало легко, ещё легче, ещё и ещё, чтобы вовсе ни о чем не думать,чтобы расслабиться и оттянуться...

Дмитрий подумал с грозным весельем, что они в самом деледорвались до праздника. Для животного нет выше радости, чем взгромоздиться насамку, а для мужчины повергнуть в пыль противника. Да еще такого, что ужепирует в твоём доме, вводит свои законы, бесчестит твоих женщин!