Читать книгу "Вирус - Сергей Гатаулин"

— В том-то и дело, что нет! — прервал его Русса.

— Почему бы тогда не помочь им, слегка подкорректировав отношение к данному вопросу?

— В интригах ты у нас преуспел — специалист! — выдавил ироничную мысль Русса, заметно сердясь. Он с трудом подавлял раздражение, сбрасывая давление плазмы, заключенной в силовой оболочке крепкого тела.

«Нужно во что бы то ни стало узнать, что задумал Аме!» — мысль эта ярко вспыхнула и тут же спряталась во множестве других.

— Единственный аргумент, к которому прибегало подавляющее большинство земного населения для начала войн — вера в существо без программного ограничителя. Как утверждает старый ворчун админ, именно такие представители земной цивилизации несут угрозу нашему существованию. Нужно подогреть существующие в земной реальности противоречия, — не замечая энергетического всплеска собеседника, продолжал довольный собой Аме.

Русса с удивлением взирал на товарища, раздувшегося и горящего в диапазоне, близком к голубому концу спектра. Казалось, он вот-вот начнет делиться, опровергая все мыслимые правила и законы мироздания.

«Эмоции, способные насытить гуорка до состояния размножения, должны быть продуктивными, несущими жизнь наиболее достойным существам Вселенной, и никак иначе! — Русса старался думать негромко, двукратно огораживая свою мысль защитным экраном. — Отрицание правил отнимает энергию у плазменного разумника».

— Прыгаем к Ра. Пора действовать. Этот админ всегда такой нерешительный — мудр, конечно, но осторожен, как юнец. Ведь старик уже. Десять оборотов туманности вокруг центра мироздания — не пустяк. Чего боится? Непонятно! Еще пару тысяч земных лет думать будет, размышлять. Пока он будет определять рамки справедливой игры, что мы будем делать? Я думаю, мы справимся и без его раздумий. Нельзя придавать правилам такое значение, чтобы правила отрицали саму игру.

— Без соблюдения правил не может быть игры, — запротестовал Русса, возбужденно пульсируя во всех диапазонах электромагнитного спектра.

— Этому ты у своих подопечных научился? Скоро жалеть противника начнешь. Тоже мне, моралист нашелся, — пренебрежительно замигал Аме, но смягчился. — Сейчас очистим игровое пространство и решим, кого будем выводить на площадку. Хотелось бы удачно закончить очистку — в сотню-другую земных лет, думаю, уложимся. Хорошо, что я уже предпринял ряд мер в этом направлении. Процесс необратим.

Русса понял, что переубеждать Аме в настоящий момент бесполезно, но все же решил попробовать.

— А ты не думал, откуда появилось базовое для всего сущего правило, гласящее, что любое живое существо рано или поздно придет к овладению неограниченными способностями? — неожиданно спросил Русса.

— Это не правило, Русса. Это закон. Вот только мало какая цивилизация может дожить до того времени, когда это произойдет. Никто не может избавиться от ограничителя. Механизм настолько силен, что я никак не могу понять, как мы смогли перепрограммировать его в себе. — Аме, не желая предаваться теоретическим размышлениям, любую тему переводил в плоскость ее применения в пространстве Земли. — Можно, конечно, слегка подправить программку человеческого ограничителя, поменять направление энергетических потоков на противоположное, чтобы они сгорели в одно мгновение. Но тогда админ сразу поймет, чья это работа. Ведь все, что касается ограничителя, трижды проверяется. Если это случится, старый плазмоид постарается навсегда отлучить нас от игровых полей. А это смерть, — шептал он, удерживая свою температуру на одном уровне. — Мы поступим умнее: сыграем на их способности находить желаемое даже там, где его нет! — Аме хвастливо раздулся, едва сдерживаясь, чтобы не взорваться от переполняющей его гордости за свою сообразительность.

— А ты уверен, что мы действительно перепрограммировали ограничитель? Может быть, нам кто-то позволил это сделать? — энергично выплеснул информацию Русса. — Незначительные изменения как приз за усердие. Переход на следующий уровень.

— Ты думаешь, мы играем по чужим правилам? — засмеялся Аме. — Аргументы?

— Если мы смогли пусть и незначительно, но все же изменить ограничитель, отчего не предположить, что уже имеются или в ближайшее время появятся существа, способные полностью контролировать его работу? Кто-то создал его! — уверенно заявил Русса. — Кто-то сможет им управлять. Не мог же такой мощный механизм возникнуть сам собой! И создатель его вполне может появиться на игровой площадке. Я не намерен участвовать в твоих подтасовках! — выкрикнул Русса.

— Теперь я вижу, что ты действительно регрессируешь до уровня своих подопечных. Сначала — жалость к тем, кто рано или поздно должен умереть. Сейчас — вера в мифическое существо без ограничителя.

— Мне все-таки кажется, что они достойны жизни. Может, даже больше, чем мы, — тихо, едва ощутимо вспенился Русса, тоскливо пульсируя, теряя четкость энергетического кокона. — Они интереснее нас!

— Ладно, я к Ра — исправлять свои ошибки. Надеюсь, доступ нам еще не отключили! — с этой мыслью Аме вспыхнул и, сотрясая раскаленную почву, исчез.

Яркие вспышки молний, вспарывающие перегретую атмосферу планеты, разрядились в маленькое медное озерцо, впиваясь в задержавшегося на мгновение Русса. Взвыв от восторга, молодой гуорк исчез.

* * *

Еще не затухли до конца яркие вспышки молний, озарявшие атмосферу планеты, как на красном от раскаленной пыли небе появилась маленькая темная точка. Быстро приближаясь к месту, где секунду назад плескались молодые гуорки, точка превратилась в зернышко, затем — в широкую сияющую воронку. Множество молний, подсвечивающих пространство планеты Компа и устремивших свои сверкающие копья к провалу в пространстве, осветили одинокую фигуру человека. Это был Пугачев. Спокойно расправляя крепкие плечи, он появился на вершине многокилометровой, кажущейся бесконечной горы. Клубящиеся потоки раскаленного газа испуганно шарахнулись в стороны, избегая приближения к светящейся фигуре. Человек, гордо вскинув голову, притянул следующий разряд молний на себя, опоясался блистающим ореолом и громко закричал:

— Димыч, я на месте! Где ты бродишь?

Сузившаяся было воронка вновь расширилась. Из нее, пятясь и оглядываясь, вывалился оглушенный Потемкин, удивленно хлопая глазами.

— Никак не привыкну. Хочется кричать от восторга. Сумасшедшая красота!

— Знаешь, почему волки воют на луну? — засмеялся Вячеслав, глядя на друга.

— Завидуют человеку? — преодолевая волнение, улыбнулся Дмитрий. Мгновенно посерьезнев, он взмахнул руками и буквально на секунду задержал их над головой. — Они никогда не попадут на нее.

Сияющая дуга, проскочив между ладонями молодого человека, впитала в себя следующий разряд молний, побагровела и превратилась в маленькое черное солнце. Темная туча мгновенно накрыла раскаленные добела камни. Сияющий бездонной чернотой шар растянулся мыльным пузырем; задрожав, вытянулся в сторону соседней вершины и лопнул, орошая ее черным дождем.

Жирные капли, просочившись до самого основания каменной горы, оставили на своем пути гигантские многокилометровые провалы. Величайшая (по земным меркам — невозможная) вершина за несколько мгновений превратилась в паутинообразную ажурную конструкцию, возвышающуюся на десятки километров.