Читать книгу "Библиотека географа - Джон Фасман"

— Пола Томма, пожалуйста.

— Говорите…

— Я очень надеялся, что трубку снимете вы, Пол. Это Антон Джадид.

— Рад вас слышать, профессор. Позвольте еще раз поблагодарить вас за чудный ленч в прошлый уик-энд.

— Не стоит благодарности… Более того, я звоню, чтобы снова пригласить вас пообедать со мной.

— Разумеется, я приеду. Когда?

— Вечером.

— Сегодня вечером?

— Прошу извинить, что не предупредил заранее. Но я обнаружил нечто такое, что покажется вам чрезвычайно интересным.

— Это связано с профессором Пюхапэевым?

— Я бы сказал, очень тесно связано. Настолько, что не хотелось бы обсуждать по телефону. Надеюсь, вы сейчас свободны и располагаете временем, чтобы приехать в Уикенден и встретить меня у входа на факультет истории? Скажем, в пять тридцать? Еще раз прошу прощения, что не уведомил вас заранее, но это действительно важно.

Был ли я свободен? В глубине души я понимал, что, дав Ханне обещание, поступил неправильно. И у меня не было иллюзий — если не считать поверхностных и несерьезных, которые я сам себе внушил, так сказать, иллюзорных иллюзий — относительно того, почему я дал ей такое обещание. Давая его, я думал, что выполню, но, честно говоря, это намерение нельзя было назвать очень уж серьезным. Первое: все, что я сказал ей относительно того, почему хочу продолжать свои изыскания, оставалось в силе. Второе: Джадид и его племянник приложили немало усилий, чтобы мне помочь, и я просто не мог заявить им, что решил на время забыть об этой истории. И третье: я знал, что в образованной среде слыть карьеристом неприлично, но об этом легко рассуждать, когда нет нужды заботиться о карьере, я же, как ни крути, хотел получить работу в Бостоне. Поэтому я сказал:

— Я свободен. Мне что-нибудь прихватить с собой?

— Ничего не надо. Приезжайте любопытным и голодным — вот все, о чем я прошу. К сожалению, моя жена, которой очень хотелось познакомиться с вами, сегодня утром уехала на конференцию в Цинциннати и все обязанности по части готовки свалились на меня. Итак, подъезжайте к факультету в пять тридцать. Вполне вероятно, что дверь к этому времени уже запрут, но я буду ждать, когда вы постучите, поэтому стучите сильней. Ну так как — до вечера?

— До вечера.

Я взглянул на часы. Было три пятнадцать. Чтобы добраться до Уикендена, не попав при этом в вечерний час пик, следовало выехать уже четверть часа назад. Через дверь я услышал, как заскрипел в кабинете редактора стул, когда Арт поднялся с места. Потом послышались приближающиеся к двери шаги. Не было никакой возможности внятно объяснять ему, почему я заскочил в редакцию всего на три минуты и куда и зачем сейчас еду: потребовалось бы слишком много времени. Поэтому я как ошпаренный выскочил из помещения, и когда у меня в голове окончательно оформилась оправдательная речь, уже находился на окраине Хартфорда и правил в южном направлении со скоростью семьдесят миль в час.

Я заехал на парковочную площадку перед факультетом истории с последними лучами закатного солнца, упавшими на поверхность реки Уикенден. Парковка была пуста, и это меня обеспокоило: я-то надеялся, что профессор Джадид еще на факультете. Приставив к глазам ладонь, я вгляделся в окно рядом со входом, но увидел лишь горевшие в холле флуоресцентные лампы, работавшие, вероятно, круглосуточно; никаких других следов человеческой активности на факультете не наблюдалось: все двери в холле были заперты, деревянная лестница, ведущая на второй этаж, зияла пустотой, нигде ни малейшего движения. Созерцая сквозь стекло обшарпанный интерьер холла и вслушиваясь в посвист ветра на улице, я подумал, что факультет чем-то напоминает дряхлого дремлющего старца.

Я постучал в дверь. Сначала вежливо, потом твердо, потом настойчиво, потом громко, а под конец заколотил в нее обоими кулаками, да еще и носком ботинка. Наконец я узрел спускавшегося по лестнице профессора Джадида. Он был в голубой оксфордской рубашке и отутюженных джинсах. Мне еще не приходилось видеть профессора в таком обличье — прежде он всегда представал перед моим взором в блейзере и рубашке с галстуком. Когда он спускался по ступенькам, его очки, висевшие на цепочке на шее, смешно подпрыгивали в такт шагам.

— Рад видеть вас снова, Пол. Надеюсь, вам не пришлось ждать слишком долго?

— Слишком долго не пришлось. Спасибо. — Но достаточно долго, чтобы я успел покорябать носки своих ботинок. — Я тоже очень рад вас видеть.

— Вот и славно. — Он отступил, пропуская меня в полутемный холл. — Окна моего кабинета выходят во двор в задней части здания. Это красивый тихий дворик, совершенно пустынный, когда факультет закрывается. Потому я и выбрал этот кабинет. Но услышать оттуда стук в холле непросто. Так что мне еще повезло услышать, как вы стучали. Но входите же, входите. — Он по-отечески положил руку мне на плечо, приглашая в тихое опустевшее здание, и запер за мной дверь.

— Сейчас расскажу, зачем я вам звонил, — сказал он, потирая руки — то ли от холода, то ли от нетерпения. — Нет, лучше показать. Очень надеюсь, что эта демонстрация не будет выглядеть как проявление неуважения…

— По отношению к кому, профессор?

— Хороший вопрос. В самом деле, к кому? К покойному Яну, конечно же — к кому же еще? Он, видите ли… Ох! Презентации никогда не были моей сильной стороной, тем не менее давайте все-таки поднимемся в кабинет… На нашем факультете, как и в большинстве гуманитарных учреждений, остро ощущается нехватка свободного места, — сказал профессор, когда мы поднимались по лестнице. — К примеру, профессора Райерсон и Циноман пришли к нам в начале учебного года и вынуждены делить кабинет. Хотя они люди покладистые, ни тот ни другой, похоже, не считают подобное положение нормальным. В этой связи я решил, что пора уже освободить кабинет Пюхапэева, чтобы у каждого из них была своя комната. Но при попытке осуществить эту миссию наткнулся на препятствие…

Он остановился перед кабинетом Пюхапэева. На находившейся дальше по коридору двери профессора Кроули красовалась наклеенная владельцем обложка его книги и три положительные рецензии на нее.

— Вас ничего не удивляет при взгляде на эту дверь?

На первый взгляд это была самая обычная прямоугольная дверь с круглой металлической дверной ручкой и замочной скважиной, выкрашенная пузырившейся местами белой краской. Такая же, как все остальные на факультете.

— Вроде ничего.

— Поначалу я тоже ничего примечательного не обнаружил. Но посмотрите, что у нее внизу.

Я опустил глаза и увидел замочные скважины в обоих нижних углах створа. Отверстия были довольно большие и имели форму ромба: стандартный ключ с бородкой просто провалился бы в них. Профессор Джадид, заметив мое удивление, удовлетворенно улыбнулся. Сейчас он походил на ученого, рассказывающего о сложном эксперименте.

— Любопытно, не правда ли? В свою бытность главой факультета я разрешения на врезку новых замков не давал. Честно говоря, я даже представить себе не могу, когда Ян их установил.