Читать книгу "Лейтенант и его судья - Мария Фагиаш"

— Ну хорошо, я поставлю господина обер-лейтенанта Дорфрихтера в известность о желании его жены. Полагаю, что он даст согласие на развод. Не думаю, что могут возникнуть какие-либо проблемы. Как только я буду знать его решение, я дам вам знать.

Сразу же после ухода доктора Гольдшмидта Кунце отправился наверх, в тюремное отделение. В камере Дорфрихтера он не был с того вечера, как он сообщил ему о рождении сына. Несколько раз, спускаясь и поднимаясь по лестницам, он чувствовал желание вернуться и перенести встречу в свой кабинет, где он морально чувствовал себя защищенным. На вопрос, повлияет ли интимная обстановка камеры на то, как он будет себя чувствовать: скорее судьей или просто человеком, — ответа он не знал. Конечно, правильнее было бы сначала послать Стокласку с этим известием к Дорфрихтеру и только тогда пойти к нему, когда шок от сообщения будет позади. Он не должен никогда забывать, что он судья, а Дорфрихтер заключенный.

Оба солдата, несущие вахту, играли в служебном помещении в очко и вскочили при виде капитана как вспугнутые куропатки. Он умышленно не вызвал надзирателя, что предписывалось инструкцией. В служебке стоял крепкий запах мужского пота и дешевого табака.

Кунце потребовал ключи от камеры номер шесть. Если солдаты и удивились, что он не приказал им идти с собой, то вида не подали.

Растратчик из камеры номер один был к этому времени уже осужден и переведен в военную тюрьму Моллерсдорф; его место занимал молодой лейтенант, убивший своего товарища на дуэли. В номере три сидел драгунский лейтенант, обвиняемый в не подобающем офицеру поведении: в пьяном виде он повел свое подразделение в атаку на полицейский участок в Лемберге.

Петер Дорфрихтер лежал на своих нарах, с руками под головой, устремив пустой взгляд в потолок. По-видимому, он думал, что в камеру вошел кто-то из охраны, и повернулся к вошедшему только тогда, когда услышал голос капитана Кунце.

— Я должен вам кое-что сообщить, Дорфрихтер.

Обер-лейтенант сел, опустив ноги с кровати.

— Когда вы приходили в прошлый раз, вы сообщили мне, что я стал отцом. Что на этот раз? Что-то такое же важное?

Как обычно, насмешливый тон тут же вывел Кунце из себя.

— Решайте сами: ваша жена хочет с вами развестись, — безжалостно сказал он в ответ на злобную ухмылку арестованного.

— Так, — Дорфрихтер нахмурился. — Она хочет развода? А что будет, если я не дам своего согласия?

— Вы можете отклонить ее заявление и в свою очередь подать встречное. Я не спросил, что собирается предпринять адвокат вашей жены, но, судя по всему, он будет подавать иск о супружеской неверности.

При упоминании Кунце адвоката его жены Дорфрихтер вздрогнул:

— Она все еще пользуется услугами этого человека?

— В данный момент да. Если дойдет дело до процесса, она, вероятно, найдет кого-либо другого, — ответил Кунце и подумал: «Это было бы просто издевательством, если бы в процессе участвовал Гольдшмидт и называл Дорфрихтера нарушителем супружеской верности».

Капитан уселся на стул у стола. Дорфрихтер сидел, подперев голову руками, на краю кровати. Взрыва, которого ожидал Кунце, не произошло. Известие потрясло лейтенанта, но не привело в ярость.

— Почему? — Впервые он смотрел на Кунце вопрошающе и в его взгляде не было неприязни. — Почему? Что с ней произошло? Это абсолютно на нее не похоже!

Кунце был в какой-то степени разочарован — он ожидал взрыва ярости.

— Вы ее знаете, а я нет.

Со стремительностью, заставившей Кунце вздрогнуть, Дорфрихтер вскочил с кровати.

— Я должен с ней поговорить, — сказал он тоном, не допускавшим возражений. — Иначе я не смогу принять решение, что бы там инструкции ни говорили. Мы все еще женаты. И это дело касается лишь нас двоих. Такие вещи не решаются через третьих лиц или через адвоката.

— А если она не захочет вас видеть?

— Тогда я не дам согласия на развод. Я найду средства и пути. В гражданских делах у меня такие же права, как у любого гражданина. — Дорфрихтер подошел к Кунце: — Вы ведь устроите это, не так ли, господин капитан? Эту встречу вы мне должны.

Капитан поднялся. Их тела почти соприкасались — так близко стояли они друг к другу. Кунце чувствовал, как темные, все понимающие глаза обер-лейтенанта буквально впивались в его глаза. Мучительная страсть охватила его, желание обнять этого человека и отдать всего себя безоговорочно. Что его удерживало — так совсем не сознание, что этим он погубит все свое будущее, а понимание того, что этот человек ждет только малейшего его движения, чтобы праздновать победу над ним.

Кунце отошел к окну. Он должен был освободить себя от колдовских чар этого человека.

— Я подумаю, что можно сделать, — сказал он, как только снова мог владеть своим голосом. — Обещать вам я ничего не могу. Но я, как и вы, считаю, что такая встреча должна состояться. — Не глядя на Дорфрихтера, он пошел к двери. Внутреннее волнение в нем все еще полностью не улеглось, но руки больше уже не дрожали, когда он нажимал на звонок. — Я дам вам знать, — сказал он, выходя из камеры.

Показалось ли это ему, или Дорфрихтер действительно щелкнул каблуками и пробормотал: «Покорнейше благодарю, господин капитан»?

Кунце быстро захлопнул дверь и повернул ключ в замке.

Встреча состоялась в начале марта. Доктор Бройер сначала возражал против отъезда Марианны, затем согласился с фрау Грубер, которая считала, что у ее дочери шансов на нормальную жизнь здесь, в Вене, нет никаких и чем скорее будет получен развод, тем для нее лучше.

В состоянии Марианны наметилось заметное улучшение. Хотя большую часть она была задумчива, но в целом настроение у нее стало гораздо лучше, временами даже радостным. Фрау Грубер регулярно навещала ее и иногда брала малыша с собой. Казалось, Марианна радовалась при виде ребенка, но никогда о нем не спрашивала, если фрау Грубер оставляла дитя дома.

Решение, позволить или нет Дорфрихтеру встретиться со своей женой, было принято после двухчасового совещания в кабинете командующего гарнизоном Вены барона Версбаха фон Хаудера. В совещании принимали участие генерал Венцель, капитан Кунце и правительственный советник Штукарт. Прежде чем было принято окончательное решение, командующий советовался по телефону с военным министром фон Шенайхом, который встречу разрешил.

Чтобы избежатьлюбопытных глаз прессы, было решено провести встречу поздно вечером.

Марианну Дорфрихтер сопровождал доктор Йоханн Фразер, один из молодых адвокатов из канцелярии доктора Гольдшмидта, и санитар. В закрытом фиакре они подъехали к боковому входу гарнизонного суда, где их ожидал лейтенант Стокласка, который и проводил их по лестнице наверх. Санитару предложили подождать в приемной, а Марианна была проведена в бюро Кунце.

На первый взгляд по ней не было заметно ни малейших следов заболевания. Она была одета в темно-серый зимний костюм, сшитый, правда, не по последней моде, с воротником и муфтой из меха крота, на голове — маленькая бархатная шляпка.