Читать книгу "По следам большой смерти - Виталий Сертаков"

– Становись!.. Флаг поднять!..

Сохраняя торжественное выражение лица, Коваль принял рапорт Орландо. Решение присвоить итальянцу адмиральское звание далось президенту непросто. В Большом Круге Думы спорили до хрипоты, но никто так и не предложил лучшей кандидатуры.

На всех десяти судах разом поползли вверх трехцветные флаги. Оркестр грянул гимн. Президент сам придумывал сценарий и тренировал офицеров, сам разрабатывал форму и распорядок дня. Но когда тысячи матросов застыли в строю, он внезапно почувствовал, что нестерпимо хочется сморгнуть.

"Во что я превратился… Старая слезливая развалина…"

– По местам! Отдать швартовы!..

– Право руля! Машина - самый малый назад!

Эсминец "Клинок" набирал ход. Крупная дрожь волнами сотрясала корпус, потом машинисты выровняли давление, и флагман нехотя отвалил от пирса. Заправщик и катера пристроились в кильватере; при этом, несмотря на все проведенные учения, два катера чуть не столкнулись между собой, а ремонтная база так рванула вперед, что опрокинула лодку с мирными малярами, красившими пирс снаружи. Всё население Кронштадта собралось на берегу и махало вслед эскадре. Адмирал стоял у фальшборта, дергал конечностями, в рупор покрикивая на команду. Командиры подскакивали с докладами, выслушивали очередную порцию франко-итальянской брани, затем ныряли в люки, чтобы распекать подчиненных. Когда Орландо не хватало терпения, он хватал офицеров за грудки и тряс их, от волнения еще сильнее коверкая русские слова. Издалека он походил на дирижера, делающего свирепый втык бестолковым оркестрантам.

Зато палуба блестела, а над мачтами реяли свеженькие андреевские флаги.

В трюмных цистернах недовольно ворочались красные черви.

33. КОНЕЦ БРИТАНСКОЙ ЭСКАДРЫ

Делая в среднем двенадцать узлов, эскадра миновала Ла-Манш и взяла курс на полуостров Котантен. Артур хвалил себя за то, что предусмотрел любые задержки. Даже при такой низкой скорости у них оставался значительный запас времени перед тем, как сухопутные силы начнут наступление на европейском театре. Командующий кавказским фронтом Руслан Абашидзе и командующий украинским фронтом Серго Абашидзе должны будут вскрыть очередные пакеты только через неделю, и лишь тогда союзники получат сигнал о совместном выступлении. Так что время еще оставалось…

Орландо постоянно жаловался на недостаток морских карт и катастрофическую тупость матросов, не желающих воспринимать написанное в книгах. Большая часть команды представляла морское дело лишь с точки зрения рыболовства; несмотря на то что всё лето и осень группа будущих офицеров и мичманов зубрила древние учебники, передать знания рядовому составу оказалось крайне сложно. Только при шестнадцатой учебной тревоге расчеты уложились в отведенное время, и к тому моменту уже никто не мог держаться на ногах. Артур с тревогой ожидал бунта, он никак не предполагал, что щуплый итальянский инженер окажется столь жестким и требовательным руководителем, но никто из команды не заработал карцера или хотя бы выговора. Точно так же оставались пустыми лазарет и изолятор.

Пока что трудности преодолевались на общем энтузиазме…

Пришлось изменить первоначальные планы и уйти далеко в открытое море. Ночью ползли малым ходом, чтобы шедший впереди заградитель успевал выбрать линь. Эсминец со своей шестиметровой осадкой раз двадцать подвергался серьезному риску, однако, невзирая на все тревоги, на мель ни разу не сел. Навигационное оборудование бездействовало. Два катера шли в паре кабельтовых от "Клинка", они сообщали о неожиданных препятствиях и вели непрерывное наблюдение за берегом.

Коваль почти всё свободное время проводил в своем зверинце. Уже ни для кого не было тайной, что президент взял на борт страшных хищников, пожиравших каждый день по несколько свиней. "Маленькие друзья" выросли и каждое утро затевали отчаянную возню. Выпускать их одновременно Артур не решался. Он оседлывал драконов поочередно и летал по ночам. Даже если среди команды и имелись вражеские шпионы, они уже не успели бы доложить своему хозяину о секретном оружии…

Взмывая на красном черве над кормой, Артур по-мальчишески захлебывался от восторга. Черное небо и черная вода вертелись волчком, меняясь местами, соленые брызги оседали на щеках и проникали за шиворот, огни корабля сливались в радужный хоровод. На миг ослабишь внимание, не уследишь - и окажешься в воде, потому что этой твари всё равно, лететь или плыть…

Китайские драконы вели себя совсем не так, как привычная президенту Катуника. Эти сгустки мышц кипели от ярости и успокаивались, когда сил оставалось лишь на то, чтобы отыскать эсминец и рухнуть на палубу. Их холерическая натура требовала драки, они жили, как акулы, ни на секунду не оставаясь без движения. В полете Артуру приходилось использовать специальную упряжь, но всё равно он так и не смог приучить своих подопечных нести седока вверх головой.

Даже возвратившись в свои стальные клети, они не прекращали бесконечного движения. Они почти не грызлись между собой, хотя бы потому, что в стае не было лидеров и не было самцов. Китайцы вырастили драконов из какой-то породы бесполых червей. Единственным лидером становился тот, кто кормил малышей своей кровью.

Не считая тайного лидерства вездесущего Настоятеля…

Артур признавался себе, что его с каждым днем всё сильнее гипнотизирует общество крылатых бестий. Ежедневно он проводил учения с командой, читал лекции по истории и основам техники, вел классы по русскому чистописанию, но мысленно оставался там, в кормовых трюмах…

Ни с одним животным он не ощущал столь плотной ментальной связи. Каждый из драконов обладал несомненной индивидуальностью, но иногда они соскакивали на общую волну, особенно когда Коваль решился на массовые полеты. Сначала он выпускал их по двое, затем по четыре, и, наконец, пришла ночь, когда он решился запустить в небо всю стаю. Во время ночных маневров адмирал Орландо в приказном порядке отправлял всю команду в кубрики, снаружи оставались только вахтенные, но даже им запрещалось покидать укрытия.

Управляемое безумие…

Это было самое точное определение, которое Артур смог подобрать. Летучие твари безоговорочно подчинялись, но делали это со снисходительной уверенностью хищников, сознающих свою неуязвимость. Они разлетались в стороны на десятки миль, собирались по трое или все вместе, легко ныряли, проходя под днищем миноносца, и выпрыгивали из воды, как дрессированные дельфины.

Они скучали по драке, и хозяину приходилось с каждым разом наращивать нагрузки, чтобы усталостью заглушить в них жажду разрушения. А еще ему приходилось постоянно следить, чтобы маленькие друзья не прогрызли обшивку корабля и не угробили всю экспедицию раньше времени. Специально для того, чтобы рептилии стачивали непрерывно растущие зубы, на борт были загружены десятки дубовых бревен. Коваль только и успевал выкидывать за борт труху. Но самое тяжелое началось, когда разведка засекла на горизонте полосу желтых туманов.

Красным червям предстояло несколько суток безвылазно просидеть в душных трюмах.