Читать книгу "Война на море 1812 года. Противостояние Соединенных Штатов и Великобритании во времена Наполеоновских войн - Теодор Рузвельт"

абордаж. Британскими галерами с решительной храбростью командовал лейтенант Белл. Если бы они отогнали «Тикондерогу», то выиграли сражение, и они продвигались вперед, пока не оказались на расстоянии абордажного крюка, чтобы попытаться взять судно на абордаж, но все попытки были отбиты, и они были вынуждены отступить, некоторые из них были настолько изранены перенесенной бойней, что едва могли управлять веслами.

Тем временем бои во главе линии были еще более ожесточенными. Первый бортовой залп «Конфианса», выпущенный из 16 длинноствольных 24-фунтовиков, двойным зарядом выстрелов, хладнокровно, на гладкой воде, в упор, произвел на «Саратогу» самое страшное действие. Ее корпус весь содрогнулся от толчка, и, когда грохот стих, почти половина ее людей растянулись на палубе, поскольку многие из них были сбиты с ног, но серьезно не пострадали. Среди убитых был первый лейтенант Питер Гэмбл, он стоял на коленях, чтобы прицелиться из ружья, когда пуля попала в порт, выбила небольшой клин и вонзилась ему в бок, убила его, не повредив кожу. Выжившие продолжали бой с неослабевающей энергией. Сам Макдоноу работал как простой моряк, целясь и стреляя из любимой пушки. Когда он нагнулся, чтобы прицелиться, круглая пуля разрубила надвое гик, который упал ему на голову и на две-три минуты лишил его сознания, затем он вскочил на ноги и продолжил прежние действия, когда снаряд оторвал капитану орудия голову и та попала ему в лицо с такой силой, что отбросила его на другую сторону палубы. Но после первого бортового залпа было нанесено не так много повреждений, орудия «Конфианса» наводились на дальности прямого выстрела, и по мере того, как клинья расшатывались последовательными выстрелами, их должным образом не заменяли, и его бортовые залпы уходили все выше и выше и наносили все меньший и меньший урон. Вскоре после начала боя был убит доблестный капитан «Конфианса». Он стоял за одним из длинноствольных орудий, когда в него попало ядро с «Саратоги», целиком сбросило орудие с лафета прямо на его правое бедро и почти мгновенно его убило. Его кожа не была повреждена, черная отметина размером с небольшую тарелку была единственной видимой травмой. Его часы были найдены сплющенными, стрелки указывали на ту самую секунду, когда он получил смертельное ранение. По ходу боя огонь постепенно уменьшался в весе, орудия выходили из строя. Частично этому способствовала неопытность обоих экипажей. Американские моряки чрезмерно заряжали карронады, чтобы максимально усилить эффект огня, офицеры становились инвалидами, когда солдаты набивали орудия до упора дробью, торчащей из дула. Конечно, это уменьшало действенность, а также постепенно выводило орудия из строя. На борту «Конфианса» неразбериха была еще хуже: после боя из орудий вынули заряды, и на боевой стороне обнаружился один с холщовым мешком, набитым до отказа пыжом и без пороха, и другой с двумя зарядами в картузе и без выстрела, и третий с пыжом под картузом.

В самом начале линии преимущество было за англичанами. «Чабб» и «Линнет» вступили в бой с «Иглом» и американскими канонерскими лодками. За короткое время у «Чабба» был сбит якорный канат, бушприт и гик, он дрейфовал вдоль американских линий и был захвачен одним из гардемаринов «Саратоги». «Линнет» не обращал внимания на американские канонерские лодки, направив весь свой огонь против «Игла», а последний, кроме того, подвергся части огня «Конфианса». После продолжительного шквального огня его штринги были расстреляны, и он вышел навстречу ветру, застряв так, что не мог ответить на меткий залп «Линнета». Соответственно, Хенли перерезал якорный канат, поднял марсели, спустился и встал на якорь кормой по направлению к берегу между «Конфиансом» и «Тикондерогой», с этой позиции открыл огонь по «Конфиансу». Теперь «Линнет» обратил внимание на американские канонерские лодки, которые очень хорошо сражалась на этом конце линии, но вскоре он отогнал их, а затем дал бортовой залп, чтобы расстрелять нос «Саратоги».

У Макдоноу к этому времени было много дел, и его огонь ослабевал, он принял на себя всю тяжесть боя, по его траверсу шел фрегат, а бриг его обстреливал. Дважды его корабль поджигали горячие выстрелы «Конфианса», его длинноствольные орудия одно за другим выходили из строя при выстреле, а с карронадами либо обращались так же, либо они становились бесполезными из-за чрезмерного заряжания. В конце концов, в батареях правого борта осталась одна-единственная карронада, и при выстреле орудие вылетело из лафета и упало в главный люк, оставив флагман без единого орудия, чтобы противостоять немногим, остававшимся на «Конфиансе». Битва была бы проиграна, если бы дальновидность Макдоноу не предоставила средств для ее спасения. Якорь, подвешенный за кормой «Саратоги», был отпущен, и матросы натянули трос, ведущий к раковине правого борта, и корма корабля пошла за верпом. Корабль теперь шел по верпу и по канату, который сматывал в бухту трос стоп-анкера, и находися под сильным и точным огнем «Линнета». Подняв линь, корабль в конце концов зашел так далеко, что кормовое орудие левого борта могло стрелять в «Конфианс». Из людей, которых послали вперед, чтобы максимально уберечь от опасности, теперь некоторых призвали обратно к орудию, и они открыли эффективный огонь. Так же поступили со следующим орудием, но теперь корабль замер и не хотел идти дальше. Затем трос, идущий по левому борту, был протянут вперед под нос и прошел к корме с правого борта, и через минуту вся левая батарея корабля открыла смертоносный огонь. «Конфианс» тем временем также пытался развернуться. Его шпринги, как и у «Линнета», находились с правого борта, и поэтому, конечно, их нельзя было сбить, как у «Игла», но, поскольку ему не на что было опереться, кроме как на шпринги, его усилия лишь толкали его вперед, и он застрял носом против ветра. Он потерял более половины экипажа[125], большинство его орудий на подбойном борту было сорвано, а крепкие мачты расколоты до такой степени, что стали похожи на связки спичек, паруса разорваны в клочья, и он был вынужден спустить флаг примерно через два часа после того, как дал первый бортовой залп. Не останавливаясь ни на минуту, «Саратога» снова натянула трос правого борта, пока ее залп не обрушился на «Линнет», и корабль и бриг вступили в ожесточенный бой, в котором «Игл» со своего места не мог принять участия, в то время как «Тикондерога» только что прекратила добивать британские галеры. Разрушенное и поврежденное состояние мачт, парусов и реев «Линнета» исключало самую отдаленную надежду на то, что капитан Принг сможет уйти, перерезав якорный канат, но он продолжал доблестный бой со значительно превосходящим противником, надеясь, что какая-нибудь из канонерских лодок подойдет и