Читать книгу "Черный цвет солнца - Рацлава Зарецкая"

берег этот амулет, Ван заставил Хала время от времени зевать и поглядывать на него с еще большим раздражением, чем прежде.

— Он думает, что этот амулет нужен ведьме для ритуала, — не выдержал Хал, передав в одном предложении всю суть дела. — Поэтому уничтожил его.

Ван обиженно надул губы. Ему очень не понравилось, что змей перебил его.

— Это правда? — спросила Маша.

— Да. Я даже не думаю, а знаю, что это поможет, — уверено заявил колдун, выпятив грудь вперед. — Без амулета Гаяна не сможет провести ритуал.

— Но это не отменяет того, что она придет за нами, — с оттенком грусти в голосе сказала Маша.

Она вдруг почувствовала страшную усталость. Захотелось лечь в теплую постель, накрыться с головой одеялом и, свернувшись клубочком, отправиться в сонное царство.

Спустя некоторое время, когда Маша уже допила холодный чай, вернулась хозяйка избы, которая уходила в лес за травами. Заметив сидевших рядом с Машей Хала и Вана, Радмила удивленно приподняла вверх правую бровь. Неопределенно хмыкнув, она вытащила из корзины собранные травы и принялась отъединять листочки от стеблей.

Выйдя из-за стола, Маша подошла к знахарке и спросила у нее разрешения подремать в ее кровати.

— Отдохни, дитя мое, — ответила Радмила, погладив девушку по волосам. — Тебе надо набраться сил.

— Тогда мы пойдем, — сказал Хал, поднимаясь с лавки. — Не будем мешать.

Колдун неохотно встал и последовал за змеем к выходу из горницы.

— Ван, — неуверенно окликнула его Маша, отведя взгляд в сторону. — Можешь остаться?

Ее вопрос озадачил не только самого Вана, но и всех, кто был в горнице. Радмила даже перестала возиться с травами и замерла в ожидании продолжения. Хал же, занося ногу через порог, оступился и упал бы, если б вовремя не схватился за дверной косяк.

— Не хочу засыпать одна, — смущенно призналась Маша, все еще избегая смотреть на колдуна.

— Хорошо, — хрипло сказал он. — Я останусь.

Маша кивнула и, резко развернувшись, зашагала в комнату, смежную с горницей. Расшнуровала потрёпанные временем и долгим путешествием кеды и залезла под тяжелое одеяло. Ван неуверенно вошел в комнату и, потоптавшись у двери, шагнул к Маше. Девушка отодвинулась к стенке, освобождая место для колдуна, но тот сделал вид, что не заметил ее приглашения, и, опустившись на пол, привалился спиной к кровати.

— Ты не хочешь спать? — спросила Маша, обнимая пахнущую сухими травами подушку.

— Я не сплю.

— Прости, я забыла…

— Ничего.

Маше многое хотелось сказать Вану, но она никак не могла решить, с чего лучше начать. Ей надо было сказать, что она уже не злиться на него за то, что он обманывал ее и пытался хитростью забрать ее душу. А еще поблагодарить за помощь в побеге и за то, что он нашел способ помешать планам Гаяны. За то, что сбежал с ней и терпеливо сносит косые взгляды ее друзей. И за то, что просто находится рядом. Чувство того, что он — это вторая половинка ее души, окончательно вернулось к девушке, возрождая внутри нее те теплые и нежные чувства, которые она питала к юноше из ее снов.

— Знаешь, мне не хватает наших снов, — призналась Маша.

— Я могу принять облик себя прежнего и прийти к тебе, когда ты уснешь, — предложил Ван.

— Нет. Мне не нужно притворство. Хочу, чтобы ты был собой.

Колдун печально усмехнулся.

— Никому не нужны мы настоящие.

— Мне ты нужен, — уверенно сказала Маша.

Ван повернулся к ней лицом и пристально всмотрелся в глаза девушки.

— Правда? — спросил он.

— Правда, — тут же ответила она.

— И тебя даже не волнует тот факт, что я хотел забрать твою душу? Что все это время лгал тебе и водил за нос? Что превратил то, к чему ты так уверенно стремилась в один большой и хорошо спланированный обман?

— Видимо, не такой уж хороший, раз Гаяна его раскусила, — хохотнув, заметила Маша.

Ван закатил глаза и тоже усмехнулся.

— И ведь не поспоришь.

Машу клонило в сон со страшной силой, но она усиленно этому сопротивлялась. Ей не хотелось упускать возможности поговорить с Ваном по душам, с глазу на глаз, как тогда, в темнице, когда она впитывала его откровения как губка, невольно возвращая назад доверие к нему.

— Знаешь, я тут подумал, — тихо начал Ван. — Если ты не можешь меня простить, то и не надо. Хал прав: я сделал много плохого, и этому нет прощения.

— И что же ты сделал?

Вопрос сам слетел с языка, Маша не хотела его задавать, но было уже поздно. Она понадеялась, что колдун на него не ответит, но Ван поступил иначе. Теперь, когда у него развязался язык, он уже ничего не скрывал.

— По моей вине ты чуть не погибла от кинжала упыря — это раз, — начал перечислять колдун, загибая пальцы. — Я морочил тебя во сне, прикидываясь тем, кем не был — это два.

— Ты прикидывался прежним собой, — поправила его Маша. — И это, кстати, помогло тебе сблизиться со мной и, как ты сказал еще в темнице, снова почувствовать себя живым.

— И все же обманывать — плохо, — настаивал Ван.

Продемонстрировав ей второй загнутый палец, он продолжил:

— Так, что же было дальше? Ах, да! Я подговорил Ведану отправить вас в Орлиное Гнездо — это три.

— Я чувствовала, что Ведана какая-то мутная, — хитро прищурившись, заметила Маша.

Ван окинул ее скептическим взглядом.

— Да брось, ничего ты не поняла. Сидела за столом и спокойно уплетала княжеские харчи, уж я-то видел.

— Я и забыла, что ты следил за мной днями и ночами, — скривилась Маша.

Весело рассмеявшись, колдун забавно поиграл бровями. Приподнявшись, Маша схватила подушку и запустила ее Вану в лицо. Колдун поймал снаряд и подложил его себе под голову. Оставшись без подушки, Маша положила голову на ладони и уставилась на Вана.

— Кажется, мы сбились, — пробормотал колдун, глядя на свои загнутые пальцы. — Что же было дальше?

— Ты спас нас от Одноглазого Лиха.

— Нет, мы считаем только плохие поступки.

Маша надула губы.

— Четвертое — это озеро с русалками, — Ван загнул еще один палец.

— Разве это ты натравил их на нас? — удивилась Маша.

— Нет. Зато я позволил Гаяне сделать это. Не уследил. Да и если бы уследил, возможно, ничего бы не предпринял.

— Нет, — упрямо сказала Маша. — Это не считается! Разгибай палец. Давай-давай!

Ван неохотно распрямил безымянный палец.

— Ты хочешь видеть меня таким, каким я не являюсь, — пробормотал он.

— Ну уж нет, я просто не приписываю тебе дела других. Дальше.

— Дальше я подговорил Елисея на обман. Рассказал ему, что его жена у