Читать книгу "Хозяин дома на утесе - Карина Пьянкова"

К тому же куда более увлекательно было изучить список жителей города, владеющих старинными ружьями. Среди них имелся Фрэнк Уокли… и очень тянуло подпрыгнуть на месте, завопить «Это он!!!» и кинуться вязать констебля, но в моей черепной коробке уже поселился маленький Фелтон, который напомнил, что в этом списке еще человек пятьдесят, прямых улик в любом случае нет и это просто непрофессионально — разрабатывать только одного подозреваемого, не имея достаточных оснований, чтобы перестать подозревать всех прочих возможных.

— Вы теперь так часто замолкаете, Мэллоун, — снова включил «начальственный» тон шеф, покосившись на дверь. Время приближалось к началу рабочего дня. — Меня это порой даже пугает.

Я улыбнулась насмешливо, правда, на всякий случай отошла со своими списками к окну, подальше от Фелтона, чтобы любой вошедший даже и подумать о нас чего-то двусмысленного. Впрочем, все равно подумают.

— Просто приобрела привычку размышлять над ходом расследования, сэр. Когда работает мозг, язык обычно отдыхает.

Мои слова получили неожиданную поддержку от Хиггса.

— Я всегда об этом говорил, — мрачно возвестил Норман с угрюмым выражением лица. — Но почему-то со мной не спешили соглашаться.

Улыбка шефа была утешающей.

— Видимо, для этого людям, что вас окружали, не хватало ума, Хиггс. Вы обнаружили что-то полезное?

Норман приосанился и с видом важным и, пожалуй, даже гордым.

— Да, сэр, я разобрался в свое свободное время теми могилами, — с удовольствием сообщил Хиггс, чуть покраснев от удовольствия.

Как же хорошо, когда человек получает удовольствие от своей работы и гордится ей. Эти простые и понятные чувства как будто преобразили коллегу.

Леонард Фелтон не был бы самим собой, если бы вдруг оставил служебное рвение подчиненного без должного на первое время хотя бы морального удовлетворения. Положенную долю похвал Хиггс получил авансом, а после пришлось отчитываться о том, что реально сумел разузнать.

И в отличие от многих наших коллег Норман Хиггс бахвалился не зря. Он действительно неплохо поработал с информацией.

— У Леоны Холмс вся семья живет уже давным-давно в Хай-Касле. Они оттуда приезжают и присматривают за могилой, — начал рассказывать детектив, сверяясь с заметками в своем блокноте. — Питер Марлоу — сирота, жил с бабушкой. Умер после долгой болезни. Старушка и приходит на кладбище. Как по мне — все чисто в обоих случаях.

Мы с шефом переглянулись и кивнули. Тут вроде бы и правда не имелось поводов для подозрений.

— Джин Джонс — погибла в автомобильной аварии. Не повезло, все остальные в машину выжили. Они платят кладбищенскому смотрителю, но сами не появляются. Стивен Денвер — синдром внезапной смерти. Он был первенцем, но у родителей уже родились сын и дочь. На кладбище ходят всей семьей. Софи Фрост сирота, за ее могилой ухаживает смотритель. А вот кто такая Патрисия Леннард узнать мне не удалось. О ней как будто никто и не знает.

Глава 22

Разумеется, первым, что пришло мне на ум относительно слов коллеги о полном отсутствии информации относительно личности Патрисии Леннард, было «Да ладно! Так не бывает!». Просто потому что… такого действительно не бывает. Ни реалии современного мира, который оцифровывается все больше и больше, а, значит, информация сохранялась и передавалась почти мгновенно, ни реалии маленького города, где все друг друга знают (причем, обычно в прямом смысле), не способствуют хоть какой-то анонимности.

И тут у нас имеется могила, ухоженная могила, в которой лежит девушка… и о ней никто не знает! Совершенно фантастическая ситуация!

— Мэллоун, это вообще реально? — с подозрением уточнил Фелтон, которого явно ситуация выбила из равновесия.

Шефа вполне можно было понять, он столько времени свыкался с мыслью, что Кроули — это территория тотальной невольной гласности, что такая вот загадка просто порвала его шаблон представлений о нашем городе.

— Еще недавно я сказала бы, что нет, — пробормотала я и полезла проверять своим заметки, где было записано, сколько лет назад умерла несчастная девушка по имени Патрисия. — Мисс Леннард покинула сей бренный мир двадцать два года назад.

Значит, она умерла, когда я была еще совсем маленькой, и могла попросту не запомнить произошедшего. Но при этом всего-то какие-то жалкие двадцать два года в масштабах коллективного сознания Кроули… Смерть юной девушки не могла не привлечь внимания окружающих. В провинции не так много новостей, чтобы явно неестественно ранняя кончина одного из местных жителей не стала причиной множества пересудов.

Фелтон сощурился и поинтересовался:

— Семнадцать лет, я же не путаю?

Я подтвердила, что память шефа не подвела, а тот в свою очередь задумчиво произнес:

— А ведь всем нашим жертвам по семнадцать. Всем трем. Три семнадцатилетних девушки… Думаю, это необходимо обсудить с профессором Картрайт, пока она все еще у нас и работает над экспертным заключением. Черт подери, впору жалеть, что в свое время не выбрал факультет некромантии.

Слово с делом у Фелтона редко расходилось, поэтому он тут же понесся покорять мир и получать у приезжей красотки нужную ему информацию. Это вызывало вялое раздражение, однако, в целом, не показалось поступком, против которого стоит протестовать. Интереса у наследника лорда лощеная умница не вызвала. К моей тайной радости и тайному же торжеству.

— Ты молодец, Норман, — решила я тоже высказать свое отношение и дружески хлопнула сослуживца по плечу.

Тот скупо улыбнулся.

— Я всего лишь добросовестно выполнял свою работу, Лив, только и всего. Как и ты, кстати говоря. Не считаю, что это требует каких-то особенных похвал и наград.

Кажется, я постепенно ценила своего обычного тихого и даже незаметного коллегу все больше и больше. А ведь он всегда был именно таким — трудолюбивый и основательный мужчина, который никогда не пытается выслужиться в глазах начальника и выделиться на фоне менее ответственных, однако более разговорчивых коллег.

Фрэнк Уокли к нам в отдел забежал. С пончиками. Ничего нового, он так делал регулярно в течение нескольких лет и вроде бы не было повода как-то дергаться. Но я все равно ощутила себя очень неспокойно, когда один из подозреваемых оказался в непосредственной близости. Удержать на лице маску благожелательности удалось, одна беда — я побледнела. Что и отметил Фрэнк, от вообще никогда не упускал такие детали.

— Ливви, милая, ты что-то бледновата, — сочувственно произнес констебль, по-отечески умильно улыбнулся и подтолкнул меня к коробке с пончиками. — Поешь, возможно, после сладкого тебе полегчает.

Проснувшаяся паранойя вопила, что нельзя вот так есть то, что предлагает возможный убийца. А вот здравый смысл нашептывал, что вот так по-идиотски хитрый убийца убивать не станет. Пончики будут лопать вообще все, и если каждый слопавший печево отправиться вести личные беседы с господом богом, это уж точно заметят и станут задавать конкретному человеку конкретные вопросы.