Читать книгу "Высшая лига убийц - Александр Романовский"

— Я ее не вижу. — сказал метаморф.

— Странное утверждение, — заметил Громобой. — Предположительно ты не способен видеть вообще НИКОГО. Почему же ты не видишь только ее?

— Я вижу иначе. Не так, как вы. — Вулф безошибочно повернул голову к охотнику. — Объяснить это не просто. Однако, если хотите, я мог бы ПОКАЗАТЬ.

Блэйз помедлил. Что значит «показать»? Каким образом? Двусторонняя телепатия?.. Стрелку стало любопытно. Маловероятно, что предложение означало что-либо опасное. Кроме того, отказ мог бы показаться признаком неуверенности и уж всяко выглядел бы так, как не пристало держать себя гостю.

— Как?..

— Очень просто. Дайте, пожалуйста, руку. — Дальнобойщик протянул собственную, опустив тыльной стороной ладони на стол. — Это ничуть не опасно, уверяю.

Заверение, однако, Троупа не успокоило. Он уставился на протянутую ладонь, бледно-розовую, с сильными пальцами, на концах которых темнели острые когти, будто ему предложили проверить быстродействие капкана.

«Ничуть не опасно», говоришь?

— Конечно, возможен некоторый дискомфорт, — добавил метаморф, — даже болевые ощущения... — Оставалось загадкой, воспользовался ли он своими способностями или сомнения читались у Громобоя на лице. — Но всяко они продлятся недолго. Такой сильный мужчина, как вы, без труда это стерпит.

Мохнатая физиономия обнажила клыки. В большей степени улыбка казалась угрожающей, нежели миролюбивой. Незрячие глаза добавляли жути.

Вызов прозвучал вполне отчетливо. Решив, что ему и впрямь ничто не угрожает, Блэйз вложил руку в когтистый «капкан». Пальцы мгновенно сомкнулись, ловушка захлопнулась. Вулф оказался чертовски силен, как, впрочем, и следовало ожидать. «Музыкальные» пальцы таили мощь легированной стали. Даже приложив изрядные усилия, Троуп не смог бы разорвать эту хватку.

Сперва ничего особенного не происходило. Ничего, что можно увидеть или ощутить иным способом. Другие участники сцены — Макбраун и Кэт — с интересом следили за происходящим. По виду Тома было затруднительно сказать, знает ли он, что сейчас произойдет, но дальнобойщик улыбался.

Громобой поглядел в слепые, лишенные радужек глаза метаморфа, и тут ЭТО случилось. Реальность сдвинулась, оплыла, точно кусок масла под ацетиленовой горелкой. В первую очередь сменился обзор. Картина, транслируемая в мозг по оптическому нерву. Исчезли краски, некоторые формы, даже объем. Место, куда проецировалась голограмма, мгновенно опустело. Волынщик остался на месте: красный, окруженный лучащимся маревом силуэт, лишенный явных идентифицирующих признаков. Зато, странное дело, Блэйз видел то, что видеть ему не полагалось. Круглые пульсирующие объекты, лучащиеся внутренним светом. Не что иное, как внутренние органы. Сердце казалось яблоком, свитым из артерий, вен и жгутов мышц. Казалось, стоит протянуть руку, и можно запросто сорвать его с ветви.

Этим странности не исчерпывались. Троуп увидел не только Волка, но и... себя самого. Словно со стороны, под причудливым углом — тот же размытый силуэт, увешанный «плодами» функционирующих органов. Ни одежды, ни, собственно, кожи. Лишь на месте оружия темнели зловещие пятна, исходящие недвусмысленной угрозой, единственный отличительный признак.

Впрочем, не единственный. Глаза Вулфа представляли собой нечто совершенно иное, нежели глаза Макбрауна и самого охотника. Они были по-настоящему ЖИВЫ: светились, будто прожекторы, всепроникающим и безжалостным светом. Здесь, в этом причудливом мире, лишенном обычной поверхностности, метаморф чувствовал себя как дома. Здесь он был зряч, а остальные слепы, как кроты. Громобой понял, почему видел себя под странным углом.

Именно под таким углом на него смотрели два ослепительных прожектора.

Реальность вновь оплыла, подверглась очередному сдвигу. Стремительно, как и в прошлый раз. И силуэты, и страшные глаза, и сама кают-компания. Все исчезло в одночасье, провалилось в неведомую пропасть. Блэйз увидел звезды, сплетающиеся в странные и в то же время знакомые узоры. «Versus», плывущий в пустоте Космоса... Затем незнакомый корабль, ощетинившийся смертоносными орудиями. На борту у него красовался флаг убийц — оскаленный череп и скрещенные кости. «Веселый Роджер», как его называют корсары. Череп прыгнул навстречу, раскрыв зубастую пасть. Челюсти закрылись, и Троуп оказался окружен кромешным мраком.

Он видел и слышал лишь тьму. Лишь на периферии зыбко мерцала мысль о путеводной нити, крепко обвязавшей руку. Из пустоты раздался голос:

— Ты знаешь, ЧТО видел, правда?

Громобой знал.

— Будущее. — Собственный голос донесся издалека, точно преодолел пару парсеков.

— Да. А это — настоящее.

Темнота разлетелась на осколки, порыв ураганного ветра разорвал ее в клочья. Первым показалось лицо. Множество лиц, слитые воедино, мелькали одно за другим, проносились с умопомрачительной скоростью, словно каждое представляло собой отдельный кадр киноленты. И где-то ЗА ГРАНЬЮ, вне пределов досягаемости, отчетливо проступал исходник. То, с чего все НАЧАЛОСЬ, изначальный слепок, служивший основой для многих бледных подобий. Только дотянуться не представлялось никакой возможности. Исходник был повсюду и в то же время нигде. В любом из этих лиц, не похожих друг на друга, как несхожи лица в толпе, но нигде конкретно.

Истина ускользала, будучи предельно простой по природе.

Поток лиц иссяк, лента закончилась. В темноте Космоса вновь появился корабль с «Веселым Роджером» на борту. Он торпедировал некую цель, исчезнувшую в облаке беззвучного взрыва. Теперь Блэйз знал, где он прежде видел это судно. Не воочию, нет, и даже не на экранах радаров.

В конструкторских планах.

«Vorga».

Звездолет сменился огромным двухмерным изображением, закрывшим собой десяток созвездий: золотой паук, вмурованный в черный мрамор. Из-под восьми суставчатых лапок сочилась кровь, почему-то различимая на черном фоне. На золотом панцире кровожадно скалился белый череп.

Он вновь прыгнул навстречу, и наступила знакомая тьма. Голос сообщил:

— Настоящее. То, чего ЕЩЕ НЕ БЫЛО и чего УЖЕ НЕ БУДЕТ. — Голос молчал пару хрустальных, вмороженных в вакуум мгновений. — Тебе уже известно, достигнешь ли цели, не правда ли?! — Вопрос полыхнул сотней сверхновых.

Троуп действительно знал: — Да.

— Конечно, известно, — подтвердил голос. — Настигнешь ли его, покараешь ли за все злодеяния, что он совершил, вопрос всей твоей жизни. Или нет?.. Возможно, гораздо больше тебе хочется узнать, ПОЧЕМУ ты должен это сделать?!

Стрелок поразмыслил. Ему казалось, что он управляет своими мыслями при помощи каких-то рычагов, тянущихся на парсеки к многотонному и неповоротливому оборудованию. Еще недавно Громобой без труда нашел бы ответ. Или счел, что оный ему прекрасно известен. Как, например, экзистенциальная заумь сродни «найти самого себя» и тому подобное. Но здесь, во льду Космоса, любой подобный ответ прозвучал бы невнятно и фальшиво.