Читать книгу "Опасные удовольствия - Наталия Левитина"

– Договорился, – коротко ответил Андрей. – Теперь в редакцию? Смотри, дождь лил всю ночь, все утро и день. Сколько лишней воды.

Дирли-Ду выходила из концертного зала вся в слезах. На улице настойчиво моросило. Одетая в итальянской манере – норковая шуба и легкие туфельки, Дирли-Ду моментально превратилась под дождем в водяную крысу. Сложная и дорогая прическа на голове размокла и обвисла. И все равно Дирли-Ду была очаровательна. Об этом можно было догадаться по тому факту, что сразу несколько джентльменов бросились к ней с предложением подвезти. Дирли-Ду придирчиво осмотрела лимузины в мириадах мелких капель, выбрала самый крутой и почти села в него, но тут ее окликнули.

– Дирли-Ду!

Мокрая Дирли-Ду обернулась и увидела Вячеслава Матвеевича Куницына. Он высовывался из своего автомобиля, придерживая дверцу, и радостно улыбался.

Через секунду Дирли-Ду уже сидела рядом с Вячеславом Матвеевичем и громко шмыгала носом. Президент «Ойлэкспорт интернешнл» час назад провел финальную беседу с повелительницей своих дум на протяжении десятилетия Виолой Батурской. Нельзя сказать, что после этого разговора Куницын светился счастьем. «Хищница, – угрюмо думал он, пересекая мокрые улицы и вклиниваясь автомобильным капотом в плотную сетку дождя. – Алчная, расчетливая потребительница. Потребительница денег, нежности, восхищения. Я столько лет прятал в глубине сердца обиду на Глеба, а ведь должен был благодарить его, что он спас меня от этой кровожадной вампирки и подставил ей свое горло». Мрачные думы внезапно оборвались, едва Вячеслав Матвеевич разглядел среди колонн концертного зала Дирли-Ду. Он и не ожидал, что удовольствие видеть ее будет столь сильным.

– Куда едем? – спросил Куницын. – Ты плачешь?!

– Плачу! – призналась Дирли-Ду, всхлипывая. – Фортепианный концерт Рахманинова. Все мои чувства и мысли – в этой музыке.

– А может быть, погода влияет?

– И погода влияет. Дождь и дождь, так грустно! У меня способности к французскому. Обнаружились на старости лет! – без паузы радостно объявила Дирли-Ду. Куницын едва не рассмеялся. – Слушай! Nous regardons la maison. Ils entrent dans la chambre. Elles visiten la ville. Я купила самоучитель.

– Блестяще. Почему ты мне не позвонила?

Дирли-Ду застыла. Радость встречи с понравившимся ей Куницыным омрачилась мыслью, что она сильно подставила президента нефтяной компании. Возможно, это последние деньки Вячеслава Матвеевича на свободе. Дирли-Ду раскаивалась, чувствовала себя подлой предательницей.

– Я… Я потеряла твою визитку.

– Заехала бы в офис.

– Не хотела делать тебя предметом обсуждений внимательных сотрудниц. Наверняка все они влюблены.

– В кого?

– В своего президента, конечно.

Вячеслав Матвеевич улыбнулся. От мокрой Дирли-Ду снова чудесно пахло его любимыми духами. Ее общество непонятно почему было легким и приятным.

– Хочу пригласить тебя, Дирли-Ду.

– В ресторан?

– Не совсем. Я лечу в Японию на неделю – отдохнуть, развеяться, подумать. Поедешь со мной?

– О! – изумилась Дирли-Ду. – Так далеко?

– На самолете близко. Съездим в Киото, Токио, посмотришь Золотой дворец, Мияджиму, Киомидзудеру, монастыри. А? В моей жизни наступил переломный момент, надо многое осмыслить. Природа Японии, ландшафты, умиротворенность, старинные дворцы, дух вечности – прекрасный фон для этапных жизненных размышлений.

– Да? Но тогда я буду тебе помехой! – заволновалась Дирли-Ду. Она вообще-то собиралась в Париж с Андреем, а не в Японию с Куницыным. – Такие мысли требуют одиночества.

– В одиночестве я додумаюсь до самоубийства, пожалуй, – криво усмехнулся Вячеслав Матвеевич. – А когда ты рядом, мои мысли приобретают знак плюс. Не понимаю почему. Словно надеваю розовые очки.

– До самоубийства! – повторила Дирли-Ду. – А производишь впечатление такого благополучного. И так все плохо внутри?

– Ты тоже с виду стопроцентная любимица фортуны. Однако ведь плакала от рахманиновского концерта. Значит, и тебя что-то мучает? Иначе сидела бы и жевала шоколадку, а не проливала слезы…

– Ну…

– И следовательно, мы с тобой одинаковы. Поэтому едем вдвоем. Тебе понравится Япония.

– Ничего себе! – возмутилась Дирли-Ду. – Как ты ловко завернул! Япония – это, несомненно, хорошо, но…

«Но Франция и Пряжников лучше!» – мысленно закончила Дирли-Ду.

– Я подумаю, ладно? Когда ты уезжаешь?

– Как только смогу тебя убедить.

– Нет, правда!

– Когда захочу, тогда и уеду.

– Я тебе позвоню. Дай новую визитку.

– Опять ведь потеряешь!

– Теперь нет. А куда мы едем?

– За город. У меня там коттедж. Недавно купил. Комплекс «Родниково». Прекрасный воздух.

Дирли-Ду напряглась. Очевидно, Вячеслав Матвеевич жаждал повторения того, что случилось (вернее, не случилось!) у них в резиденции «Ойлэкспорт интернешнл». Но теперь в сумочке Дирли-Ду отсутствовало снотворное и усыпить партнера не удастся, а к невероятному сексу с милым Куницыным она еще морально не подготовилась, даже чувствуя свою огромную вину перед ним.

– Я хотела к себе… Я так промокла, – жалобно хрюкнула она.

– В доме еще идут отделочные работы, но камин уже действует. Разведем огонь, согреешься.

– Нет, это так неожиданно. Я честно не знаю… Я не могу так сразу… – неуверенно лепетала Дирли-Ду. – Давай в следующий раз, ладно? А сейчас отвези меня в гостиницу. Я временно живу в гостинице. Называется «Фламинго», знаешь?

Вячеслав Матвеевич не дрогнул, разворачивая автомобиль в противоположную сторону.

– Я буду ждать твоего звонка, – коротко попрощался он, помогая Дирли-Ду выйти из машины.

– Чао, милый! – Дирли-Ду поцеловала Вячеслава Матвеевича в щеку.

– Дирли-ду-дирли-ду-дирли-ду, – механически напевал Куницын, вновь направляя колеса в сторону «Родникова». Встреча с Дирли-Ду так обрадовала его, что даже ее отказ освидетельствовать камин не разочаровал. Загадочная и неповторимая Дирли-Ду поставила последнюю точку в эпопее с Виолой, избавила от мифа, от наваждения, преследовавшего Куницына десять лет. Дирли-Ду доказала, что Виола не единственная и не вечная, что Вячеслав Матвеевич способен увлечься другой женщиной. Президент компании выздоравливал, дождь смывал остатки чувства, образ когда-то любимой Виолы тускнел и растворялся в серой пелене.

– Дирли-ду-дирли-ду-дирли-ду, – пел Куницын и улыбался. Ему было хорошо. В салоне витал аромат исчезнувшей женщины. И если таинственная Дирли-Ду никогда больше не возникнет на его пути, он все равно благодарен ей…

«Костя! Убить тебя мало! – думала Дирли-Ду, наблюдая из холла гостиницы, как отъезжает автомобиль Куницына. – Как ты мог подбить меня на такую авантюру?! Подставить такого милого человека! Все воруют нефть. На то она и нефть, чтобы делать на ней деньги. Почему он прицепился именно к Куницыну? Что я натворила!»